1) Вознесениф Господа, подобно смерти и воскресению Его, точнейшим образом входило в план снесении нашего, а посему самому было предсказано и воспето, во всем величии его, еще пророками. И св. ап. Петр, по сошествии Святого Духа, в слух всех иудеев утверждал, что «небеси подобает прияти Христа Тисуса до лет устроения всехъ» (Деян. 3, 21), Т.Е. до скончания мира. Время уничижения Госиода навсегда окончилось Его крестом и гробом; по воскресении и принятии Им всякой власти на земле и на небе (Мате. 28, ιβ), естественно наступило для Него время прославления. Но грубая, растленная грехами, тяготеющая под проклятием, земля наша, явно, есть место не покоя и прославления, а искушений и странствования. Земля служит жилищем только для тех, кои от земли; но Сын Человеческий, «сшедый с небесе» (Иоан. 3, из), не припадлежал земле. Правда, «приобщившись плоти и крови нашей (Евр. 2, н), Он имел тело от земли; но доколе тело сие было подобно нашему, дотоле Он и жил на земле, подобно нам. В воскресении же тело Его изменилось и приняло такие свойства, что было видимо и в то же время становилось невидимым, было осязаемо и проходило сквозь заключенные двери, припимало пищу и не подлежало изменению. Воскресили Спаситель сорок дней находился на земле; но в продолжение сего времени был видим только тогда, когда являлся свв. аиостолам. Где и как проводил Он прочее время, неизвестно. Но, очевидно, что земля не могла уже быть жилищем для Него. Телу бессмертному, прославленному и обоженному, гораздо свойственнее обитать на небе, чем на земле. Уже тотчас по воскресении из мертвых Спаситель стремился выспрь, в мир препебесный, к Отцу (Иоан. 28, п); и если Он оставался еще на земле, то по особенной любви к ученикам и по нужде продолжить с ними беседы, «яже о царствии Божием» (Деян. 1, з). А когда и сия потребность была удовлетворена, когда и сии святые узы престали иметь силу, то прославляемое за крестный подвиг человечество Спасителя, подобно благовонному еимиаму, само собою устремилось с Елеона к вечному Солнцу -туда, где все сообразно Его чистоте и славе, и где Ему надлежит быть до того времени, как, Его же действием и силою, все очистится и нросветится, и долу, и самая земля, совлекшись грубости и проклятия, соделается способною быть местом видимого всегдашнего вселения Божия с человеками (Апок. 21, з). Сего самого требовало и новое, великое предназначение Сына Человеческого по Его воскресении. Как в состоянии уничижения Он долженствовал быть жертвою за всех, так в состоянии прославления Ему предлежало соделаться распорядителем и главою всяческих. Но где обыкновенно место главе? Не в верху ли всего тела? — Но сему же самому закону (если закон нужен и для Законодателя) поступлено и теперь: как Глава и Правитель всего мира, Богочеловек насажден «одесную^ Бога Отца, «на небесных, превыше всякого начальства и власти и силы и господства» (Εφ. 1, 20, 21), дабы, по выражению св. ап. Павла, «возглавить» Собою «всяческая, яже на небесех, и яже на земли» (Εφ. 1, ю), приять Божественное «поклонение от всех коленъ» не только «земных и преисподнихъ», но и «небесных (Фил. 2, ю), «царствовать» над всем небом и землею, и над всеми мирами, «дондеже положит вся враги под ногама Своими» (1 Кор. 15, 25; Евр. 1, из), чтобы все видимое и невидимое, все племена и языки исповедали, «что Иисус Христосъ» есть воистинну «Господь, во славу Бога Отца» (Филип. 2, п), «Царь царем и Господь господом» (Апок. 19, ю). Если бы не было вознесения на небо и прославления Богочеловека, то дело искупления нашего осталось бы пеполным, не законченным и не увен-чанным. Вознесшись на крест, Спаситель привлек к Себе всех только до высоты креста; между тем Ему подобало привлечь всех и до высоты небес, и до престола славы (Иоап. 14, з). Посему, «совершив» па земле «дело, еже дале Ему» Отец, «да сот-воритъ» (Иоан. 17, 4), Он возносится на небо, дабы привлечь всех к Себе (Иоан. 12, 82), уготовать для нас место в обителях Отца Небесного (Иоан. 18, 2). Но обители Отца Небесного, в коих уготовано нам блаженство, для всех отверзты, но не для всех доступны. Для вступления в них требуется, чтобы мы здесь на земле облеклись в приличную одежду, достойную неба. Эта одежда уготована нам страданиями Богочеловека, преукрашепа и запечатлена Его бесценною Кровию; по облечение нас в «светлый и чистый виссон оправдания» (Апок. 19, в), по Божественному плану домостроительства нашего спасения, подобало совершить Пресвятому Духу. И Сын Божий, по окончании Своего великого дела на земле, т.е. по искуплении людей Своею смертию, по сошествии во ад и по воскресении, видимо и торжественно отошел на небо, дабы превознесением Своим открыть путь невидимому благодатному вседействию Духа Утешителя, только вознесено выше светоносных духов и спосаждено на прфстоле Божественной славы; а это уверяфт всех нас в том, что отныне для земнородных открыт вход на небо, куда Предтечею за нас вошел Иисус (Евр. 6, 20) и куда но Его небошественной стезе восходят все истинные Его последователи). Вместе с этим "настоящее празднество, как говорит блаж. Августин, являфт нам в Иисусе Христе таинство человека и Бога", свидетельствуя о нераздельном и неслиянном соединении Божества и человечества в лиде Иисуса Христа «вознесшагося по двою существу». В Богослужении этого праздника хотя и изображаются грустные размышления, в которые первоначально были погружены апо