терроризму. В их числе были служащие Пентагона и ЦРУ, уделившие мне несколько консультаций по данному вопросу.

Предложение купить ракетную установку я получил от спроектировавшего ее выдающегося русского ученого на встрече в Моекве в сентябре 1991 года. Поразившая меня нищета, в которой пребывали первоклассные русские ученые-ядерщики в первое время после распада Советского Союза, по всей видимости, продолжается по сей день.

В октябре 1996 года Владимир Нечай, руководитель важнейшего конструкторского бюро, где проектируются ядерные вооружения России, совершил самоубийство, потому что ему было стыдно: он несколько месяцев не мог заплатить зарплату своим сотрудникам. В газете «Нью-Йорк тайме» от 15 ноября 1996 года другой русский государственный деятель, побывавший на похоронах, так прокомментировал положение коллег Нечая, которые там присутствовали: «Эти люди, гордость российской науки, физики с мировыми именами, одеты в потрепанные пиджаки и заношенные рубашки». Далее этот человек, имя которого Григорий Явлинский, заключает: «Безопасность ядерных программ в России не может гарантировать никто».

Мой телефонный разговор с генералом Яковом Амидрором состоялся в ноябре 1995 года. Амидрор был тогда заместителем начальника Амана, израильской военной разведки. Сейчас он - первый заместитель министра обороны.

Генерал Дании Ятом впервые написал мне 18 декабря 1995 года. Наша первая встреча произошла в начале января 1996 года. В письме Ятома говорилось: «Получив Ваше письмо от 10 декабря 1995 г., премьер-министр поручил мне встретиться с Вами и обсудить затронутую Вами тему».

Позже, в телефонном разговоре, Ятом, бывший в то время главным военным советником Переса, назначил мне прием у премьер-министра. Цитируемое мною высказывание Ятома он сделал в ходе телефонного разговора.

Моя встреча с Пересом, которую устроил Ятом, произошла в Иерусалиме, в кабинете премьер-министра. На ней присутствовала Элиза Горен.

Высказывание Каддафи было распространено ливийским агентством новостей 27 января 1996 года и напечатано в израильских газетах на следующий день. Я привожу перевод этой цитаты по публикации в газете «Хаарец».

На следующий день, 28 января, я встретился с генералом Ятомом в канцелярии премьер-министра. Ятом сообщил, что он уже обсуждал с Пересом мою с ним встречу, состоявшуюся за два дня до этого. Он сказал также, что читал о выступлении Каддафи. Я цитирую высказывания Ятома, сделанные во время этого разговора.

Речь Переса, в которой говорится об опасности ядерного терроризма, была произнесена 30 января 1996 года в Иерусалиме. Я цитирую ее по отчету, напечатанному на следующий день в «Джеру-салем пост». Позже Перес сделал схожее заявление в вечерней программе ABC (29 апреля 1996 г.): «Впервые в истории злонамеренное и пагубное движение, прикрывающееся религиозными мотивами, получило шанс завладеть этим ужасным оружием. Представьте себе, что могло бы произойти, будь у Гитлера атомная бомба».

Со всем народом своим выступил... на сражение

Террористический акт в Иерусалиме 25 февраля 1996 года и серия взрывов, произошедших в последующие девять дней, широко освещались мировой прессой. Я пользовался для описания событий репортажами «Нью-Йорк тайме» и «Джерусалем пост».

Хотя эта дата, 25 апреля или 5 адара по еврейскому календарю, была обнаружена в день смерти Рабина, то есть почти за четыре месяца до террористического акта, я ничего не сказал о ней премьер-министру Пересу во время нашей январской встречи: мне казалось невероятным, чтобы предсказание «со всем народом своим... на сражение» исполнилось так скоро. Однако в последний момент, накануне первого воскресного взрыва, я все-таки попробовал связаться с генералом Ятомом, но не смог дозвониться в его офис.

В следующий раз я встретился с Ятомом 30 апреля 1996 года у израильского посольства в