ГЛАВА 10-я. Притчи Соломона. Сын мудрый радует отца, а сын глупый— огорчение для его матери. *2. Не доставляют пользы сокровища неправедныя, правда же из-бавляет от смерти. 3. Не допустить Господь терпеть голод душе праведного, стяжание же нечестивых исторгнет. 4. Ленивая рука делает бед-ным, а рука прилежных обога- щает. 5. Собирающий во время лета— сын разумный, спящий же во время жатвы—сын беэпутный. 6. Блогословения—на голове праведника, уста же беззаконных заградить насилие. 7. Память праведника пребудет блогословенна, а имя нечестивых омерзеет. С гл. X начинаются „Притчи Соломона" (X, 1), о характфре, общфм содержании, иазначении и целй которых было сказано в иачале книги Притчей (гл. I, ст. 2—б) Если в гл. I—IX развитие мысли о значении мудрости шло последовательнымн н связными периодами, то отселе с гл. X по XXIX включительно идет ряд приточ-ных изречеаий разнородней) содержания, так что почти каждый стих есть самостоятельное целое, отдельная притча, веимеющая видимой Связи ии с прфдыдущим ни с последующим. По содержаиию своему эти приточныя изречевия относятся ко всевозможным отношениям и условиям жизни. Прфд взором читателя, в свойствен ном жизви человеческой разнообразии, здесь проходят попарно: богатый и бедный, мудрый и глупый, прилежный и леиивый, блогочестивый и нечестивый, отфц и сын, муж и жена, господин и раб, царь и подданный и под. Относясь каждая к отдельным явлениям жизни, все притчи в совокупности, однако, выра-жают цельное возярение на жизнь, законченное ыировоззрение свящ. писателя. По форме своей притчи эти образуют двухстрочия, обе части которого находятся обыкновенно в отношении противоположности (в гл. X—XV—исключительно или представляют собою так называемый антитетический параллелизм, в котором одно полустишие выражает обратную сторону истины выражаемой в другом (см. напр. еще в пс. II, 6; Еккл. II, 14). 1. Такую имев ао фориу имест уже этот первый стих, нмеющий, очевидно, отношевие ко всему последующему собравию притчей. Частный опевок мысли в противоположена отца и матери: печаль неудачного сына особенно глубоко воспринимаете материнское сердце (ср. I, 8; XV, 20; XVII, 25). 2—7. При всей разнородности содержания этих шести стпхов, они НЕСКОЛЬКО обединяются общею всем им мыслию о иеодинаковом земном жребии праведного и нечестввого, разумного и веразумиого, прилежного и леннвого. „Жпзвь и смерть" (ст. 2)—типическое обозначение блага и бедствия жизни, проходящее чрез всю квигу Притчей. „Сокровища неправедный"—нажнтыя неправдою, беззаковием, „не доставляют пользы"—безсильны спасти оте смерти, а равно оте всякого смертельного бедсгвия. Спасете от этого одна „правда" (евр. цедака), т. е. правота всех аамерений и поступков человека, деятельвое осуществление „мудрости", хокма (по традиционно-еврейскому толкованию, цедака, спасающая от смерти, есть милостыня). Мысль ст. 2 почти дословно повторяется в ст. 4 гл. XI. В ст. 3 противополагаются, во 1-х, „душа" праведвого, т. е. нормальное, уравновешенное психическое состояние (по LXX: ГЛАВА 10. ПРИТЧВЙ СОЛОМОНОВЫХ. 455