7. если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним. 8. И сказал Каин Авелю, брату своему: (пойдем в поле). И когда они были в поле, возстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его. 9. И сказал Господь (Бог) Каину: где Авель, брать твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему? 7. „если делаешь доброе... у дверей грех лежит... Это—одно из труд-ных для иетолковаиия мест Библии, блогодаря, главным образои, потому, что оно совершенно различно читается в русской и славянской Библии. Последняя, руководясь пе-реводом LXX, имеет .что место в такой форме, которая сообщает ему совершенно новый смысл, не нмеющий для себя никакой опоры в контексге. Это недоразумение обясняется, по всей вероятности, тем, что греческие переводчики недостаточно точно поняли здесь смысл основного термина евр. глогола - naschat и уже затем, допустив одну неточность, должны были приспособительно к ней переделать несколько и всю остальную фразу. Русский же текст гораздо ближе к подлиннику, мысль которого более ясно и понятно может быть выражена в следующен перифразе: так как лицо есть зеркало души, то мрачный вид и понурый взор служить отражением темных мыслей и настроений. Когда ты поступаешь хорошо в совесть твоя чиста, то ты испытываешь приятно-легкое состояние духа, радостно и весело поднимаешь свое лицо: Когда же ты делаешь что-либо дурное, то ощущение духовной теготы гнетет твое сердце и заставляете тебя опускать винз свои взоры. Коль скоро последнее случилось, то знай, что у дверей твоего сердца лежнт грех и ты близок к падению; поэтому, пока еще не совсем поздно, собери все свои силы и постарайся отразить предстоящий греховный соблазн. „он влечет тебя к еебе, но ты господствуй над ним... Заканчивая предыдущее вразумление Каину, Бог как бы так говорил ему: „тебя искушает злая склонность, но ты бодрствуй и подавляй ее, не доиускай, чтобы злоба, гнездящаяся в тебе и олицетворенная здесь в виде лежащего прн дверях сердца зверя, созрела до решимостн на злодеяние. Во всен этом библейскон отделе дань, такнм образом, глубокий аналнз психологии человека и художеетвенно-вериое изображение его внутренних сокровенных процессов с драматической борьбой различных побуждений, результаты которой иеизбежно отражаются и на внешнем виде человека. 8. „И когда они были в поле, возстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его... Как сама смерть, явившись в мире, в качестве оброка греха, была актои некоторого насплия и разрушения богоучрежденного порядка, так и первый опыт этой смерти был самым тииическим выражением всех этих ея свойств. Повторяя историю братоубийства, Иерусалимский таргум добавляет, что ближайшим предлогом к злодеянию Каин избрал спор с Авелем о вечной жизни, божественном провидении, об обетованном ПОТОМКЕ, В виду чего и древне-христианская традиция, основанная ва словах самого Госиода Иисуса Христа (Ме. ХХШ, 31, 35; Лк. XI, 49—51; Евр. ХП, 24), сохранила память об Авеле, как о первом праведннке, запечатлевшем исповедание своей веры в Бога-Творца и Его Сына-Искупителя мученической кончиной. Это был первый взрыв предвозвещенной Богом вражды между семенем жеиы и змия, проходящий чрез всю нсторию человечества, как это прекрасно выесняет и I. Богоелов в одном из своих посланий (I Ио. ПИ, 12). 9. „где Авель, брат твой? По прнмеру суда над падшими прародителями (Ш, 9) и суд над преступным их сыном милосердый Бог начинает с воззвания (иризыва) к покаяиию. Своим вопросом Господь хочеть иробудить совесть братоубийцы, вызвать его на чистосердечное покаяние и на просьбу о помиловании. „разве я сторож брату своему? Но Каин был в совершенно протнво-положнон настроении: с упорствон ожесточившегося грешника, он не только запирается в преступлении, но и дает дерзкий ответ Богу, как бы даже обвиняя Его за столь неуместный вопрос. ГЛАВА 4. Б Ы Т I Е. 33