Занимательная история 493

очень напоминают индийские рассуждения о «покрове
Майи», скрывающем от людей высшую истину бытия,
то, «каково оно есть на самом деле», а сами «иллюзии»
очень похожи на платоновские «тени вещей», которые
носятся на стене Пещеры, где томится человеческий
разум, принимая эти тени за те абсолютные «идеи», из
которых, по Платону, слагается истинная реальность.

Не случайно Адольф Гарнак, один из первых ис
следователей гностицизма, когда-то назвал гностиков
«распоясавшимися платонистами», а британский ис
торик Гонзе возвел зарождение гностических идей к
влиянию буддистских проповедников, которые актив
но миссионерствовали в Александрии в I—II веках н. э.
С другой стороны, Мориц Фридландер доказывал, что
многое в учении гностиков восходит к «еретическим»
идеям иудаизма того же времени. У гностиков, дейс
твительно, был жестокий спор с иудаизмом, может
быть,, даже более жестокий, чем с христианской орто
доксией, и такой беспощадно страстный, какой бывает
только между очень близкими родственниками.

Гностики отвергали «претензии» иудаизма на аб
солютную истину с той же яростью, что и претензии
первохристиан; но они же впоследствии возместили
иудаизму «убытки», вдохновив его на создание гаони-
ческой мистики (как позднее, видимо, одарили созда
теля ислама мистической идеей «цепи пророков», а сам
ислам вдохновили на создание суфизма и исмаилизма;
но об этом — в следующей части нашей книга).

I Но, может, дело обстояло наоборот, — еврейская
.мистика предшествовала гностицизму? К этому сле
довало бы вернуться, но .мы сейчас ограничимся тем,

. что передадим слово арбитру, который лично мне
j:представляется наиболее глубоким из всех, — уже