Когда Евномий вступал в город Самосаты для управления паствою, никто из жителей города - ни богатый, ни нищий, ни художник, ни земледелец, ни муж, ни жена, ни старый, ни молодой не вышел к нему на встречу: весь город, будучи правоверным, не желал почтить еретического епископа, ни принять от него благословения, ни даже - видеть его. Евномий царскою властью принял в управление епископию и стал совершать службу в соборной церкви. Народ не стал ходить в ту церковь, а также и в дом архиерейский, не любя архиерея-еретика. В виду этого Евномий постоянно находился один, исключая тех, который с ним пришли. О нем рассказывают, что хотя он был и еретик верою, однако нравом своим был добр, кроток, тих, смирен и ко всем любезен. О добронравии его рассказывают следующее.

Однажды он вошел мыться в общую баню, и слуги, по обычаю той страны, затворили за ним двери, чтобы не вошли другие туда, где моется епископ. Евномий, узнав, что многие стоят у дверей, желая мыться, приказал слугам отворить двери и впустить всех желающих мыться с ним вместе. Вошедшие в баню, видя епископа, сидящего в теплой купели, не пожелали сесть и стояли пред ним, оказывая ему этим почесть. Епископ предлагал войти им в ту же купель, где он находился, но пришедшие отказались. Понял тогда епископ, что пришедшие из-за него стоят и не желают мыться. Этим он сильно опечалился, вышел из купели и удалился из бани, не желая, чтобы его почитали. Оставшиеся в бане тотчас вылили воду из купели, как оскверненную омовением еретика, и самую купель хорошо омыли, гнушаясь присутствия в ней еретика, и уже затем, согрев новую воду, устроили себе купель. Узнав о сем, Евномий окончательно убедился, что не может привлечь к себе народ самосатский, оставил епископию и удалился из города.

По удалении Евномия ариане поставили в Самосаты от своего зловерия епископа Лукия, явного волка и врага Христовых овец. Граждане города и сему епископу, как и первому (Евномию) не оказывали почести и он жил в общении только с пришедшими с ним, ибо никто из православных не ходил к епископу. Овцы же Христовы, хотя и были без своего пастыря (Евсевия), однако хорошо помнили его учение и непорочно соблюдали святую веру. Насколько православные гнушались еретического епископа можно видеть из следующего случая:

Однажды много мальчиков на улице (по детскому обычаю) играли в мяч, перекидывая его от одного к другому. В это время пришлось проезжать здесь епископу. Случайно мяч упал под коней и колесницу епископа. Дети, видя это, громко стали кричать: "мяч осквернился еретичеством, мяч осквернился еретичеством…" Услыхав крики, епископ оставил одного из своих слуг узнать, что делают дети и ради чего они так громка кричали. Дети развели огонь и чрез пламень стали перекидывать мяч, думая этим огнем очистить мяч от еретичества. Так не только взрослые люди, но и малые дети гнушались еретичества епископа, который был как мерзость запустения на святом месте (срав. Дан.9:27). Узнав об этом, Лукий не последовал кротости Евномия, но разгневался и многих священных лиц сослал в отдаленные места. Племянника Евсевия - блаженного Антиоха, достойнейшего священника, богоугодного и богодухновенного, искусного в книжной премудрости, сослал в Армению; известнейшего среди служителей Господних, диакона Еволкия, прогнал в Оасимскую пустыню. В виду сего немалая печаль и скорбь постигли самосатский город.

После страшной кончины злого царя Валента стал царствовать благоверный царь Грациан 12 . Он тотчас же освободил всех архиереев и других священных лиц, изгнанных за православную веру, и повелел возвратить им прежние престолы. Тогда возвратились: святой Мелетий - в Антиохию, святой Пелагий - в Лаодикию, святой Евсевий - в Самосаты. Вместе с Евсевием в Самосаты возвратились и все изгнанные арианином Лукием, а в числе их священник Антиох из Армении и диакон Еволкий из Оасима. Для православных это было великою радостью, для нечестивых - великим стыдом. По возвращении на прежнее место Евсевий вместе с прочими епископами и в особенности за одно со святым Мелетием стал заботиться о церковном благоустроении. Прежде всего он