– Вот одежда, а бедного нет.

Святой же спокойно приказал ему постоять немного за дверями и, тайно одевшись в ту одежду, вышел в храм для совершения литургии. И Господь не замедлил вознаградить Мартина за сие тайное дело благотворения христианского. В этот день, когда он благословлял жертвенник, во время Богослужения показался блистающий от головы его огненный шар, так что пламя, восходя вверх, производило длинный луч. Это преславное явление в этот день при великом множестве народа видели лишь немногие избранные, как, то: один благочестивый ученик святого Мартина, по имени Галл, одна из дев, один из пресвитеров и трое из иноков.

Кротость, какою отличался Мартин, заставляла даже язычников любить его. У него едва ли были вообще какие-либо враги, но если и были таковые, то они ненавидели его за добродетели, коими не обладали сами и которым не могли подражать. Между тем, Мартин никого не осуждал, никому не воздавал злом за зло. При всех оскорблениях он был столь терпелив, что безнаказанно иногда был оскорбляем от низших членов своего духовенства: он никогда не низлагал их за причиняемый ему скорби и, насколько это зависало от него, не лишал их своей любви. Никто не видел его никогда гневным, или расстроенным, или смеющимся. Он всегда был одним и тем же, нося на своем лице нечто вроде небесной радости. Никогда на его устах не было ничего другого, кроме имени Христа. Никогда в его сердце не было чего-либо иного, кроме благочестия, мира и сожаления. Часто он плакал о грехах даже тех из своих поносителей, которые при нем, или в его отсутствие, нападали на него с змеиными устами и ядовитыми языками.

Каковы были терпение и кротость святого Мартина в отношении к своим оскорбителям, – ясно показывает следующий пример. Среди духовенства в монастыре был один молодой человек по имени Брикций, который происходил из самого низкого звания, но которого Мартин приютил, воспитал и впоследствии возвел в сан диакона. Возбуждаемый злыми духами, Брикций стал страшно поносить своего незлобивого учителя в глаза и за глаза. Святой муж старался образумить его кроткими наставлениями; но это не действовало на безумца, и он продолжал изрыгать еще большие хулы и потом убежал. Встретив на дороге больного, спрашивавшего у него, где ему найти святого Мартина, Брикций назвал святителя старым обманщиком и другими позорными кличками. Когда, вскоре после того, по исцелении сего больного, Мартин встретил Брикция, то лишь кротко спросил его:

– Почему ты меня назвал обманщиком?

– Я никогда не называл тебя так, – отвечал диакон.

– Разве ухо мое не было у твоих уст, хотя ты и говорил за спиной у меня? – заметил святитель. – Ты также, когда я умру, сделаешься епископом, и тебе придется много пострадать.

После того с Брикцием сделались припадки бешенства, и, однажды, когда Мартин сидел на скамье пред своей келлией, Брикций набросился на него с яростными ругательствами, причем на соседних скалах ему виднелись два демона, поощрявшие его к безумству.

– Я святее тебя, – говорил диакон, – я воспитался в монастыре, а ты некогда был солдатом.

Братия требовали, чтобы Брикций был подвергнуть примерному наказанию и лишен священного сана; но Мартин спокойно перенес его ругательство. Когда вскоре после того Брикций, тронутый кротостью святого, опомнился и бросился к его ногам, мучимый угрызениями совести, Мартин только заметил:

– Брикций повредил только себе, а не мне. Господь Иисус Христос терпел около Себя даже Иуду: не должен ли я после сего терпеть юношу этого около себя?