Жак де Витри (Jacques de Vitry ок.1170-1240)

[Galina]

По книге: М. Мельвиль. История Ордена Тамплиеров.

В 1216 г. епископом Акры стал Жак де Витри, [414] образованный и культурный человек, наделенный замечательной памятью и обладавший приветливой наружностью. Он превосходно знал классическую литературу, но не пренебрегал ни рыцарскими романами, ни фаблио; он воспользовался путешествиями, чтобы собрать самые разнообразные анекдоты, которыми украшал свои проповеди. Когда Витри сопровождал крестоносцев в 1218 г. в Дамьетту, он провел невеселое время в нескончаемой блокаде, читая все, что можно было найти в частных библиотеках на латыни или на северофранцузском языке — "наречии ойль". "Священная История" (Historia Sacra) Гийома Тирского вызвала у него желание написать историю Востока, произведение, правда, второстепенное по значимости, но содержащее ценные высказывания о тамплиерах. Он пользовался очень простой латынью — правильной, хотя и не классической; вне сомнения, он и проповедовал на том же языке, который в XII веке преобразовался почти в живой диалект. [415]
Жак де Витри искренне восхищался орденом Храма. Будучи в некотором роде фанатиком Священной войны, он проповедовал поход против альбигойцев в 1213 г. Именно де Витри с величайшим упрямством воспротивился сдаче Дамьетты, когда Пере де Монтегаудо возвратился в город, чтобы провозгласить условия капитуляции. [416] Подробности, приводимые "Восточной историей" об истоках ордена Храма, вероятно, получены от самих братьев, храбрость и дисциплину которых он восхвалял.

Епископ Акры любил сочинять проповеди для избранных слушателей. Он проповедовал легистам (знатокам законов), студентам или монахам. Два из таких наставлений адресованы рыцарям ордена Храма. [417] Выбирая текст из Иезекииля "Circumdabo domum meam ex his qui militant mei, euntes et revertentes" [*1] Витри объясняет, что роль тамплиеров — защищать Церковь от сарацин в Сирии, от мавров — в Испании, от язычников — в Пруссии и Ливонии, от схизматиков — в Греции и от еретиков — повсюду. Четверка лошадей Захарии [*2] являет прообраз рыцарских орденов: гнедая лошадь — тамплиеры, белая — госпитальеры, вороная — тевтоны (по цвету креста, носимого ими в качестве герба) и пегая лошадь — прочие братства. Взяв этот текст за основу, епископ развивает его далее: "Вы движетесь вперед в военное время, вы возвращаетесь назад во время мира; двигаясь вперед делом, возвращаясь в созерцание; отправляясь на войну сражаться, мирно возвращаясь к молитве; вы рыцари в битве и монахи в своем жилище".

Затем проповедник назидает их о гордыне и бахвальстве, о гневе и соперничестве, о лени, скупости и сладострастии. "Чтобы не посмели вы прожить ни одного дня в таком состоянии, в котором вы не решились бы умереть". И он цитирует стих:
Si tibi copia, si sapientia, formaque detur
Inquinat omnia sola superbia, si dominetur. [418][*3]
Епископ не стесняется в выражениях; он клеймит спесь, скупость и сладострастие, прибегая к физиологическим метафорам, связанными с чревом и внутренностями. Пусть тамплиеры не подражают ни повадкам двух петухов на одном птичьем дворе, дерущихся только потому, что никак не могут выносить друг друга, ни повадкам совы, которая упивается слабостями других. Пусть они не презирают немощных братьев или низкорожденных, "ибо бахвальство проистекает от тщеславия — даже у доблестных рыцарей, каковыми вы являетесь. Не только победа, но и храбрость идет от Бога. Два гордеца не поскачут в одном седле", — Витри здесь раскрывает истинный смысл изображения на печати ордена Храма с двумя рыцарями, сидящими на одном боевом коне, — символ не бедности, а смирения. [419]
Наконец, епископ Акры доходит до сути своей речи: "Я вижу среди вас некоторых — чего нельзя признать без боли, — еще вмешивающихся в мирские дела по своем вступлении в воинство Христово, старательно возводящих стены (murs), но пренебрегающих нравственностью (moeurs) [Замок Паломника был построен в 1217 г.]. Ссылаясь на пользу Дома, они стараются быть приятными богачам и замужним дамам и, вопреки заповедям Господа своего, жаждут чужого достояния, обременяя других тяжбами <...> Пусть остерегаются они — те, кто притесняет прелатов, отбирая их десятины и права, и кто стал бичом церкви, злоупотребляя своими привилегиями [все те же злополучные десятины!]. Воистину, ничтожен тот, кто печется больше о своем коне, нежели о Христе!" Епископ с недоверием относится также и к крайней значимости, придаваемой тамплиерами правосудию Дома. "Не следует, чтобы миряне присваивали функции священников, налагали покаяния или допускали освобождение от них. Ибо им не доверены ни ключи, ни власть вязать и отпускать грехи". [*4]

Чтобы заставить воспринять свои внушения, Жак де Витри рассказывает истории. И поскольку он обладал даром говорить со своими слушателями о том, что ближе всего их сердцу, все его анекдоты рассказывают о всадниках и их лошадях. Прежде всего "Скачок тамплиера", рассказ о брате-рыцаре, который в день сражения говорит своему скакуну: "Мой конь, мой добрый товарищ, я провел много добрых дней, скача на твоей спине, но этот день превзойдет все другие, ибо сегодня ты понесешь меня в Рай". Рай, где, возможно, найдется место и для доброго коня.
Есть еще милый рассказ о "Брате Хлеб с Водой":
Некогда жили некоторые братья-рыцари вашего Дома, столь ревностные в постах и самоистязаниях, что просто падали перед сарацинами из-за своей телесной слабости. Я слыхал, как рассказывали об одном из них, рыцаре очень благочестивом, но совершенно не доблестном, который свалился со своего коня при первом же ударе копья, получив его в стычке с язычниками. Один из его братьев посадил его вновь в седло, с великой опасностью для самого себя, и наш рыцарь бросился на сарацин, которые его снова выбили из седла. Тогда второй, два раза подняв его и спасши, сказал: "Сеньор Хлеб с Водой, отныне поберегитесь, ибо если вы еще свалитесь, поднимать вас буду не я!"
Наконец, — таинственная легенда о слепом всаднике, сидящем на белом коне и преследуемом своим двойником на совершенно такой же лошади, от которого он ускользает, "только перейдя воду". Витри пользуется ею в аллегорическом смысле, но из каких мифологических глубин она происходит?
Среди прочего, епископ Акры упоминает комического персонажа некоего фаблио — "Мэтра Корбо, взобравшегося на дерево" — единственно затем, дабы увещать: "Не доверяйтесь ни еретикам, ни льстецам, ни сарацинам, ни бедуинам; не водитесь с ними, не открываете им свои секреты, но всякую свою надежду обратите к Иисусу Христу".
Жак де Витри проповедовал на ясной латыни, понятной даже людям малограмотным, его слушатели разумели смысл без особого труда. Тамплиеры были достаточно образованны, особенно в XIII в. Впрочем, Витри и сам говорит об этом:
Пускай командоры ваших Домов имеют попечение над братьями, более преуспевшими в теологических школах, нежели просвещенными в мирских знаниях <...> ибо вы нуждаетесь в образованных и достаточно наставленных в Законе Божьем капелланах и их приорах.
Однако по статутам видно, что тамплиеры не придавали большого значения своим капелланам. Руководство Домом оставалось целиком в руках светских братьев.

Примечания:

414 - Histoire litteraire de France. Vol. XVIII. Paris. P. 209-249.
415 - Vitry Jacques de. Historia Orientalis, ed. 1611.
416 - См. гл. XIV.
417 -Achery. Ор. cit; Vitry. Ор. cit. P. XX-405 и далее.
1 - Окружу дом Мой теми, кто поборает обо Мне, идущими и возвращающимися (лат.).
2 - См. книгу пророка Захарии [6, 2, З], где упоминаются кони четырех расцветок.
418 - Выгравировано госпитальерами на стене дворца Крака
3 - Если тебе изобилие и ведение, и стать даны, / Все осквернит, если овладеет (тобой), одна лишь гордыня (лат.).
419 - Douet d'Arcq. Collection de sceaux de 1'Empire. T. III. Paris, 1868. P. 241 и далее.
4 - Евангельская реминисценция: "И дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь [т. е. освободишь, отворишь] на земле, то будет разрешено на небесах" (Матфей, 16,19); слова Христа, обращенные к Церкви в лице апостола Петра). Право Церкви решать вопросы о грехе, дозволениях и запретах по преимуществу выражается в пастырском служении духовенства (священников, епископов), а не мирян (не имеющих сана), хотя бы и монашествующих, как братья-рыцари Храма.

Последний раз редактировалось: Galina (Сб Мар 01, 2008 1:45 pm), всего редактировалось 1 раз

[Galina]

По книге: Ле Гофф Ж. Средневековый мир воображаемого

Автор нашего «примера», известный служитель Церкви Жак де Витри, использует семиступенчатую шкалу смертных грехов в социологическом контексте; он успешно осуществляет операцию пес plus ultra, привязав к одной-единственной форме активности определенной социальной группы, а именно к рыцарским турнирам, весь комплекс смертных грехов. Бывший ученик зарождавшегося в первые годы XIII в. Парижского университета, Жак де Витри был известным проповедником, затем стал епископом Акры в Палестине и умер в 1240 г., исполняя должность кардинала-епископа в Тускуле. Он является первым составителем образцовых проповедей, в которых систематически и в изобилии используются «примеры». Рассматриваемый нами «пример» был опубликован Крейном13, однако самостоятельно, в отрыве от своего контекста.

Речь идет об exemplum из проповеди 52, второй из трех проповедей, адресованных сильным мира сего и рыцарям (Ad potentes et milites). Эта социальная группа — первая сугубо мирская социальная категория, представленная в сборнике sermone ad status Жака де Витри. Ибо после клириков и служителей Церкви Жак де Витри разместил особую категорию мирян, тех, кто по причине выпавших — вольно или невольно — на их долю испытаний сформировал промежуточную группу между клириками и мирянами как таковыми: это прокаженные и больные, бедные и увечные, люди, носящие траур по своим родным или друзьям, крестоносцы, паломники. Данная категория повлияла на определенную перегруппировку в среде сильных мира сего, potentes, к которым в период раннего Средневековья традиционно относили знать и аристократов, противопоставленных нищим, pauperes14.

Все три проповеди изобилуют «примерами» (exempla), где действуют животные; эти назидательные басни являются не только чрезвычайно эффективным инструментом гомилетической риторики, но и идеологическим оружием, так как сравнение с животным обладало большой силой воздействия. В первой проповеди действуют единорог, волк и ягненок, волк и журавль, во второй — обезьяна и медведь, орел и лис, лев и крыса, в третьей проповеди — роза и змея.

Сюжетом проповеди выступает строфа из Евангелия от Луки (III, 14), где Иоанн Креститель разъясняет воинам, что они не вправе никого притеснять, не должны заниматься вымогательством и обязаны довольствоваться своим жалованьем (Interrogabant milites Johannem dicentes: «Quid faciemus?» Et ait illis: «Nemimen concuciatis neque callumpniam faciatis et contenti estote stipendiis vestris». Спрашивали его также и воины: а нам что делать? И сказал им: никого не обижайте, не клевещите и довольствуйтесь своим жалованьем). Предложенный сюжет, как это принято, призывает грешника преобразиться и почтительно внимать слову Божьему. Два «примера» рассказывают о двух рыцарях, один из который охотно слушал проповеди, однако поступал иначе, нежели предписывал проповедник; другой же рыцарь вовсе не хотел ходить к мессе. Затем следует наш текст о турнирах, подлинное оправдание рыцарского сословия (ordo militaris), предназначенного Господом для защиты угнетенных и Церкви, для установления мира, справедливости и безопасности. Далее идут размышления о различных сословиях, которые, согласно органицистической модели общества, составляют Церковь (Христос — ее голова, клирики и прелаты — глаза, князья и рыцари — руки15 и т.д.). Не забыты и отрицательные черты рыцарского сословия: рыцари часто бывают подвержены дурному, а попав под его власть, начинают разорять церкви и притеснять бедных. Затем следуют рассуждения об эфемерном характере светской власти и осуждение всех, кто разоряет церкви и обижает бедных. Потом идут сравнения с животными: тех, кто на основании «права мертвой руки» обижает вдов, сирот и бедных, сравнивают со стервятником; далее идут сравнения с обезьяной и медведем, орлом и лисой, львом и крысой. Тут же автор осуждает «дурные обычаи» (несправедливые подати и поборы), дурных прево и чиновников сеньора, а также обращается к властителям («большим», majores) с просьбой не вводить в отчаяние своих подданных («малых», minores).

Наш текст по форме не похож на exemplum, однако является таковым по сути. Он вводится словом «помню» (memini), которое, как и наиболее употребительное «слышал» (audivi), указывает на exemplum, записанный самим составителем; «пример» приводит к обращению и спасению героя, некоего рыцаря (quidam miles), который, убежденный Жаком де Витри, прекращает посещать турниры и начинает относиться к ним с неприязнью.
Жак де Витри доказывает рыцарю, что на любом турнире всегда присутствуют все семь смертных грехов. Первый грех — это гордыня, superbia, ибо нечестивцы (слово, пришедшее из Ветхого Завета) и гордецы, что принимают участие в турнирах, жаждут снискать людскую похвалу и суетную славу. Состязания в воинской ловкости и доблести не обходятся без участия зависти (invidia). Еще в них участвуют гнев (ira) и ненависть (odium), ибо целью участников турнира является поразить противника, причинить ему увечье или даже смертельно ранить его или убить, а также печаль и скорбь (acedia vel trisütia), так как, обуреваемые суетными страстями, участники турниров забывают о благах духовных, а будучи побежденными, они постыдно убегают и принимаются скорбеть. На туринирах рыцари попадают в лапы корыстолюбия (avaritia vel rapina), потому что берут в плен побежденных противников и заставляют их платить непомерный выкуп: отбирают у них вожделенного коня и оружие. Чтобы добраться до места проведения турнира, а также для участия в самом турнире требуются деньги, и рыцари начинают взимать со своих людей непосильные и незаконные поборы, безжалостно грабят их, забирают урожай с их полей и причиняют материальный и физический ущерб бедным крестьянам. Они также приносят себя в жертву чревоугодию (gastrimargia), приглашая друг друга на пиры, и проматывают достояния бедняков, предаваясь излишествам застолья. Наконец, они потворствуют сладострастию (luxuria), желая отличиться в поединках, дабы понравиться бесстыдным женщинам, и даже взяли привычку носить на флажках (pro vexillo) их гербы (insignia). А значит, справедливо, что из-за этих пороков, из-за этой жестокости, из-за человекоубийств и кровопролития Церковь решила отказывать в христианском погребении тем, кто погибает на турнирах. Нечестивцам этим, как гласит Писание, уготована дорога в «пучину морскую», в «пучину горести и мучений», то есть в Ад.
Здесь мы видим, как Жак де Витри наделяет рыцарей, сражающихся на турнире, всевозможными грехами, грехами всех «сословий» общества. Разумеется, особенно выделяются грехи, присущие именно воинам: гордыня (или тщеславие), гневливость и свойственная им форма корыстолюбия — грабеж. Рыцари не только впадают в грех, присущий всем категориям людей, — грех сладострастия, но и выставляют напоказ пороки, отличающие другие общественные группы: зависть — порок крестьян и бедняков, скорбь — монашеский грех, корыстолюбие — грех горожан и торговцев, чревоугодие — грех клириков. Семиступенчатая греховная последовательность (Жак де Витри настаивает именно на последовательности и подчеркивает: четвертый, пятый, шестой, седьмой смертный грех) при наложении новой схемы «сословного» деления может быть переформирована. Худший случай — когда присутствуют все грехи разом. Турниры как раз такой случай16.

Тема рыцарского турнира часто встречается в литературе XIII в., особенно в первой половине столетия; и хотя эта литература является творением клириков и пребывает под влиянием их идеологии, тем не менее она в полной мере отражает страсть рыцарей к игре, правила которой соответствуют их собственной системе ценностей.

Примечания:

13 Th.F. Crane. The Exempla..., № CLXI, pp. 62-64.
14 См. классическую работу: Karl Bosl. «Potens» und «Pauper». Begriffsgeschichtliche Studien zur gesellschaftlichen Differenzierung im frühen Mittelalter und zum «Pauperismus» des Hochmittelalters. Festschrift für O. Brunner. Göttingen, 1963, ss. 60-87.
15 Здесь мы встречаемся с образом «светской власти».
16 О турнирах см.: G. Duby. Le Dimanche de Bouvines. Paris, 1973, pp. 110—137; 0. Müller. Turnier und Kampf in den altfranzösischen Artusromanen. Erfurt, 1907; J. Jusserand. Les Sports et les jeux d'exercice dans l'ancienne France. Paris, 1901, pp. 41—98; F.H. Cripps-Day. History of the Tournament in England and in France. London, 1918. Основным текстом-источником является: Histoire de Guillaume le Maréchal, éd. P. Meyer. Paris, 1891—1901 (главным образом t. I, ν. 1471-5094, и t. III, pp. XXXV-XLIV). Именно на этом тексте базируется статья: Marie-Luce Chénerie. Ces curieux chevaliers tournoyeurs... Des fabliaux aux romans. Romania, 97, 1976, pp. 327-368. См. также: M. Pastoureau. Traité d'Héraldique. Paris, 1979, pp. 39—41; G. Duby. Guillaume le Maréchal ou le meilleur chevalier du monde. Paris, 1984.