Одним
из наиболее ярких и значительных моментов политической истории Франции
конца XIII — начала XIV в. явилась борьба королевской власти Франции против
теократических притязаний папства, проходившая под знаком объединения
страны.
Историческое развитие Европы шло по пути образования централизованных
монархий с сильной королевской властью. Римская церковь в своем стремлении
установить мировое политическое господство, условием осуществления которого
было увековечение феодальной раздробленности в странах средневековой Европы,
встретилась с непреодолимым препятствием. Франция оказалась первой страной,
нанесшей серьезный удар политическому могуществу римской церкви. Королевская
власть Франции в лице Филиппа IV Красивого выступила на борьбу с папством
в обста¬новке, когда процесс государственной централизации, вызванной
к жизни большими изменениями в социально-экономическом развитии страны,
и в первую очередь развитием городов как центров ремесла и торговли, до¬стиг
к началу XIV в. значительных успехов. Филипп IV Красивый стремился к независимости
от папского престола во всех вопросах, касавшихся внутренних дел королевства,
как светского, так и церковного характера. Его борьба против папства наиболее
ярко выразилась в столкновении с папой Бонифацием VIII и уничтожении Ордена
тамплиеров.
Победа французского короля над Бонифацием VIII, одним из крупнейших реакционно-настроенных
деятелей римской церкви, ослабила политическое значение папства и сыграла
решающую роль в установлении его прямой зависимости от французского престола
в период так называемого Авиньонского пленения пап. Судебный процесс против
Ордена тамплиеров и последующее уничтожение Ордена, ставшее возможным
лишь в результате этой победы, в свою очередь усилили зависимость папского
престола от французской короны.
События, связанные с уничтожением Ордена тамплиеров, получили отражение
в большом и очень разнообразном по характеру документальном материале:
папских буллах, судебных расследованиях, переписке короля Филиппа IV Красивого
с Климентом V, официальных документах французского правительства и папской
курии, донесениях королевских чиновников, хрониках и т. д. Значительное
число этих документов было опубликовано в виде приложений к исследованиям
(1) или в отдельных изданиях.
209
В
1700 г. Дюпюи опубликовал сборник, содержащий много интересных материалов,
среди которых были, в частности, помещены выдержки из расследований по
делу тамплиеров в Париже в 1309—1311 гг. и выступления тамплиеров в защиту
Ордена перед королевскими комиссарами, письма французских архиепископов
и др.(2) Некоторые источники по интересующей нас теме можно найти в большой
публикации П. Дюпюи, посвященной борьбе Филиппа IV с Бонифацием VIII (3).
В середине XIX в. известным французским историком Ж. Мишле были изданы
два тома протоколов процесса над тамплиерами Парижа, представляющие собой
очень ценный источник (4). Крупный французский историк и издатель документов
по истории средневековых политических учреждений Франции Э. Бутарик в
70-х годах XIX в. опубликовал документы, содержащие сведения об арестах
тамплиеров в 1307 г., тексты переговоров в Пуатье в 1308 г., отчеты французских
послов в Авиньоне и многие другие (5).
Большой интерес представляют источники, сообщающие о первых собраниях
Генеральных Штатов в 1302 и 1308 гг., собранные и опубликованные французским
историком Ж. Пико (6). В этом издании имеются обращения, написанные от
имени короля, к духовенству, дворянству и городам о созыве Генеральных
Штатов, обращения короля к провинциальным чиновникам, переписка провинциальных
чиновников, документы провинциальных соборов духовенства по делу тамплиеров.
Среди документов, освещающих с самых различных сторон борьбу королевской
власти Франции с папством в начале XIV в., немаловажное значение имеют
трактаты легиста Пьера Дюбуа, написанные им по поводу процесса против
Ордена тамплиеров (7). Анализ этих трактатов и составляет предмет данного
сообщения.
Автор трактатов Пьер Дюбуа принадлежал к уже многочисленной в то время
армии легистов, знатоков права, приобретших особенно большое влияние в
жизни государства в период правления Филиппа IV. Развитие городов и товарно-денежных
отношений способствовало возрождению римского права. В римском праве,
с характерной для него системой норм, соответствующей развитым товарно-денежным
отношениям, нашла юридическое обоснование торгово-ремесленная деятельность
горожан. В возрождении римского права и использовании его в своих политических
интересах была заинтересована и королевская власть, стремившаяся, подобно
горожанам, к ликвидации феодальной раздробленности. Политика королевской
власти, опиравшейся на средних и мелких светских и духовных феодалов и
имевшей своим союзником города, объективно содействовала образованию централизованного
государства во Франции.
В приложении автор опубликовал 37 неизданных писем Филиппа IV и Климента
V, извлеченных из различных архивов.
210
Легисты,
вышедшие из городского сословия, стали, таким образом, «могущественной
поддержкой» (8) королевской власти и сословия горожан в борьбе за создание
централизованного государства. На практике легисты не брезговали никакими
средствами, будь то насилие или обман, для достижения поставленной цели.
Именно им в значительной степени принадлежала заслуга успешного окончания
борьбы королевской власти с папством.
Пьер Дюбуа не принадлежал к числу видных государственных деятелей и ближайших
сановников короля, какими были Пьер Флотт, Гильом Плезиан и Гильом Ногаре,
игравшие заметную роль в жизни Франции конца XIII — начала XIV в. В 1300
г. Дюбуа — адвокат города Кутанса в Нормандии, где он родился. Будучи
с 1306 г. «адвокатом короля» при церковных судах бальяжа Кутанса, Дюбуа
отстаивал королевские интересы, препятствуя расширению церковной юрисдикции.
Некоторое время Дюбуа находился на службе у английского короля, но уже
в 1307 г. он снова в Нормандии в должности провинциального юриста (9).
Его трактаты отражают интересы более широких кругов тогдашнего общества,
нежели непосредственного окружения короля. Именно в этом особое значение
работ Дюбуа, одного из самых крупных публицистов своего времени. Представитель
передовых кругов французского общества начала XIV в., Дюбуа обладал широким
политическим кругозором. В своих произведениях он отзывался почти на все
события современной ему политической жизни, отстаивая прогрессивные идеи
сильной королевской власти и централизации французского государства. Публицистическая
деятельность Дюбуа охватывает период с 1300 до 1313 г. Так как имя Дюбуа
сохранилось только в одном из трактатов, авторство его в отношении не
которых других работ (например, «Quaestio de potestate papae») является
спорным. Большинство исследователей считают Дюбуа автором 10 произведений.
Из них первое по времени написания — «Summaria brevis et com¬pendiosa
doctrina felicis expeditionis et abreviationis guerrarum ac litium regni
Francorum» (10), в котором Дюбуа сформулировал основные идеи, получившие
дальнейшее развитие в работе «De recuperatione Terre Sancte», появившейся
между 1305—1307 гг.(11)
Трактат «De recuperatione Terre Sancte» представляет собой наиболее значительное
и зрелое произведение Дюбуа. В нем Дюбуа выступил с широкой внешнеполитической
программой и проектом реформ, конечной целью которых было процветание
французской монархии. Дюбуа настаивал на лишении папы светской власти,
секуляризации всех церковных и монастырских земель, ограничении деятельности
духовенства только областью духовных дел, переносе папской столицы во
Францию. По мысли Дюбуа, реформы должны были коснуться и духовно-рыцарских
орденов. Дюбуа предлагал проект (обсуждавшийся еще в XIII в. (12)) слияния
всех
211
орденов
в один орден, во главе с королем Кипра, для новых завоеваний на Ближнем
Востоке (13).
Дюбуа принял активное участие в кампании против Бонифация VIII и затем
в процессе против Ордена тамплиеров, выступив, в том и другом случае,
как публицист и депутат Генеральных Штатов от города Кутанса. В памфлете
«Deliberatie super agendis a Philippe IV, Francorum rege, contra epistolam
Bonifacii papae VIII, inter cetera continentem haec verba: «Scire te volumus»»,
написанном в 1302 г., Дюбуа встал на защиту независимости Франции от притязаний
папского престола, выраженных в нарочито резкой форме в подложной булле
папы «Scire te volumus», получившей распространение во Франции и, очевидно,
сфабрикованной легистами. Как раз это произведение подписано самим Дюбуа
(14).
В памфлете «Supplication du peuple francais au roy contre le pape Boniface
VIII», датированном 1304г., Дюбуа от имени французского народа требовал,
чтобы король объявил Бонифация VIII посмертно еретиком (15).
В большинстве своем идеи Дюбуа не были оригинальны (16); однако, объединенные
в широкую программу преобразований, они для того времени отличались большой
смелостью.
Прежде чем приступить к анализу трех трактатов Дюбуа, написанных им по
поводу процесса против Ордена тамплиеров, коротко остановимся на истории
и характере Ордена.
Духовно-рыцарский Орден тамплиеров (17) возник в XII в. как военно-политическое
орудие папства, предназначенное для осуществления его теократической программы,
и в первую очередь для участия в крестовых походах, организация которых
являлась одним из центральных пунктов этой программы.
В 1133—1136 гг. появился трактат видного деятеля католической церкви Бернара
Клервоского «De laude novae militiae», посвященный Ордену тамплиеров,
в котором была отражена точка зрения папства на духовно-рыцарские ордена.
Бернар Клервоский прославлял в нем тамплиеров как новый вид воинства,
каждый член которого сочетал в себе, по его словам, монаха и воина: «Неустрашимым
и надежным во всех отношениях воином является тот, кто облекает тело железной
бронею, а душу бронею веры. Бесспорно, воин, защищенный тем и другим оружием,
не боится ни дьявола, ни человека» (18).
Пропагандируя крестовые походы, в которых римская церковь видела источник
безграничного роста своего могущества, Бернар Клервоский разжигал фанатизм
тамплиеров, открыто призывая их к убийству «неверных»: «Смертью язычника
христианин прославляется, потому что ею прослав¬ляется Христос» (19).
212
Тамплиеры,
по мысли автора, должны были быть авангардной силой крестовых походов.
По его мнению, они отличались от светских рыцарей своим бесстрашием, дисциплинированностью
и выносливостью. Бернар Клервоский утверждал, что они вели войны якобы
во имя Христа, а не из желания славы и страсти к богатству. В действительности
этот идеализированный образ «воинов Христа» не имел ничего общего с реально
существовавшими тамплиерами, занимавшимися, подобно светским рыцарям,
грабежами и убийствами. Более того, очень скоро тамплиеры в глазах современников
прославились особой распущенностью нравов. Обеты бедности и целомудрия,
которые давали члены Ордена, запрещение уставом иметь в личной собственности
золотые и серебряные украшения (20), религиозные обряды — все это было
лишь ширмой, прикрывавшей разбойничью сущность Ордена.
«Менее всего среди них значит личность, предпочтение отдается лучшему,
но не знатнейшему» (21),— утверждал Бернар Клервоский, но это не соответствовало
истине. В Ордене, членами которого могли быть только рыцари и лично свободные
люди, не существовало равенства. На руководящих постах в Ордене находились
наиболее крупные феодалы. Члены Ордена, ведавшие административными и военными
делами, такие, как магистр, стоявший во главе Ордена и пользовавшийся
почти неограни¬ченной властью, сенешал, командоры и т. д., занимали привилегированное
положение, имели особых слуг, оруженосцев и т. д., владели несколькими
лошадьми (22).
Иным в Ордене было положение так называемых братьев-сержантов или братьев-служителей,
массу которых составляли, очевидно, выходцы из городов и свободные крестьяне.
Братья-служители использовались на военной службе у братьев-рыцарей, иногда
в качестве оруженосцев. Они выполняли также ремесленные и сельскохозяйственные
работы. Братья-служители пользовались ограниченным правом голоса во внутренних
делах Ордена (например, при выборах магистра Ордена), не имели оруженосцев,
владели только одним конем. Даже внешне они отличались от братьев-рыцарей,
так как были одеты не в белую, а серую одежду (23).
С прекращением крестовых походов центром деятельности Ордена тамплиеров
стала Западная Европа. Здесь под покровительством папского престола Орден
постепенно превратился в серьезную экономическую и политическую силу.
Он вырос в крупнейшего земельного собственника, имевшего большие земельные
владения во Франции, Англии, Герма¬нии, Арагоне, Португалии, Италии, Венгрии,
провинции Иерусалим и т. д.(24)
Земельные владения не были единственным источником доходов и могущества
Ордена. Орден занимался финансовой и ростовщической деятельностью, являясь
одним из крупнейших банкиров и ростовщиков на Западе в средние века (25).
213
В
XII — XIII вв. Орден тамплиеров играл весьма заметную роль и в политической
жизни, вмешиваясь во внутренние дела западноевропейских государств и крестоносных
государств на Востоке, чему в значительной степени способствовала политика
Римской курии. Папство, стремясь сделать Орден зависимым только от Рима
и превратить его в послушное орудие для распространения своего влияния,
предоставило Ордену ряд привилегий. Орден был подсуден только папе, его
члены пользовались правом личной неприкосновенности. Церкви и дома Ордена
имели право церковного убежища (droit d'asile) (26). Орден был свободен
от феодальных присяг, налогов и контрибуций; он мог не подчиняться решениям
королевской власти, на собственный страх и риск вести войны (27). Однако
усилившийся Орден тамплиеров стал стремиться к самостоятельной политике
не только по отношению к светским государям и местным церквам, но и по
отношению к папскому престолу, что не могло не вызвать обострения его
взаимоотношений с Римской курией. Орден, по существу, не давал папе вмешиваться
в свои внутренние дела. Даже выборы магистра проходили без согласия папы,
хотя тот формально продолжал считаться верховным главой Ордена.
Серьезные обострения во взаимоотношениях Ордена с папством возникли в
связи с упадком крестоносного движения. Современники, будучи не в состоянии
понять истинные причины этого упадка, пытались возложить вину за потерю
крестоносных государств на тамплиеров. Орден, действительно, сражался
«без энтузиазма», преследуя лишь собственные выгоды и интересы; соперничая
с госпитальерами, он открыто вступил с ними в войну в 1243 г., заключив
при этом союз с мусульманскими княжествами. Но, несмотря на разногласия,
конечные интересы Ордена и папы совпадали. Как крупный феодал и ростовщик,
пользовавшийся политической независимостью, Орден был объективно заинтересован
в сохранении феодальной раздробленности западноевропейских стран. Осуществление
теократической программы папства было для Ордена несравненно желательнее,
чем образование сильных централизованных государств.
Орден тамплиеров оказывал существенное влияние и на внутреннюю жизнь Франции.
Во Франции была расположена большая часть земельных владений Ордена, Париж
являлся центром его финансовой деятельности. Более того, в течение почти
всего XIII в. управление финансовыми делами короля находилось в основном
в руках тамплиеров (28). Характерно, что Филипп IV Красивый, вступив на
престол, основал новую казну в Лувре с тем, чтобы ограничить влияние Ордена
на финансовые дела короны. К концу XIII в. ни один феодал Франции не пользовался
такими привилегиями, какими располагал Орден, занимая по существу положение
государства в государстве. Следует отметить также, что большинство членов
этого духовно-рыцарского объединения были тесно связаны с крупными феодальными
родами Франции, настроенными чаще всего враждебно к централизаторской
политике короля. Являясь проводником влияния Римской курии, Орден в ходе
борьбы двух политических сил — королев¬ской власти и папства — объективно
оставался на стороне папства (29).
214
Тактика
частичных уступок и лавирования, которой придерживался Орден, не снимала
его основного противоречия с королевской властью. Орден тамплиеров мешал
объединению страны, в силу чего уничтожение его было настоятельной необходимостью
для Франции (30).
Конечно, в решении короля уничтожить Орден играли также определенную роль
и финансовые соображения. Они не были определяющими, как это пытаются
изобразить некоторые буржуазные исследователи (31), но несомненно, то,
что Филипп IV рассчитывал воспользоваться огромным имуществом Ордена и
избавиться от кредитора, которому он был должен зна¬чительные денежные
суммы.
В октябре 1307 г. по приказу короля, без согласия и ведома папы Климента
V, во Франции были произведены аресты тамплиеров и начат инквизиционный
процесс с характерным для него применением пыток и казней.
Ростовщическая деятельность и богатства Ордена, распущенный образ жизни
его членов вызывали ненависть самых широких слоев французского общества.
Строгая тайна, окружавшая устав и заседания тамплиеров, своеобразные обряды
Ордена, сложившиеся под влиянием, с одной стороны, мусульманского Востока,
с другой стороны, под влиянием строго соблюдавшегося обета беспрекословного
повиновения членов Ордена его руководству, давали пищу самым разнообразным
толкам и слухам. Эти обстоятельства существенно облегчили королю и его
чиновникам осуществление задачи уничтожения могущественного Ордена. Ордену
тамплиеров были предъявлены обвинения в извращении католической веры,
отречении от Христа, идолопоклонстве, испорченности нравов. Уже каждое
из названных обвинений рассматривалось, с точки зрения католической церкви,
как ересь.
Процесс против Ордена, вскоре принявший характер общеевропейского, вызвал
ожесточенную, длившуюся в течение нескольких лет борьбу французского короля
с папой Климентом V. Последний не мог добровольно согласиться на уничтожение
Ордена, так как это означало бы резкое падение престижа папского престола
и подрыв позиций римской церкви. Но для эффективной борьбы бывший французский
епископ из Бордо Бертан де Гот, избранный папой под прямым давлением Филиппа
IV, не располагал достаточными средствами.
В 1309 г. резиденция пап была перенесена в Авиньон. Этот год положил начало
70-летнему периоду «Авиньонского пленения пап», находившихся в это время
почти в полном подчинении у французских королей.
В 1312 г. на Вьеннском соборе, который признал Орден невиновным, папа,
уступая угрозам короля, прибывшего на заседание с вооруженным отрядом,
объявил Орден распущенным, ссылаясь на то, что тот запятнал себя судебным
процессом. Имущество Ордена должно было быть передано Ордену госпитальеров,
но большую его часть во Франции за-
215
хватил
Филипп IV. Его примеру последовали и остальные государи Западной Европы.
Такова в самых общих чертах история Ордена тамплиеров, уничтожение которого
имело большое прогрессивное значение не только для Франции, но и для других
западноевропейских государств, ибо оно было одним из проявлений политического
поражения папства в борьбе с формировавшимися централизованными монархиями.
В борьбе королевской власти против Ордена решающую роль сыграла деятельность
легистов. В частности, весь процесс против Ордена был непосредственно
подготовлен и проведен государственными чиновниками Гильомом Ногаре и
Гильомом Плезианом. 22 сентября 1307 г. Г. Ногаре был назначен хранителем
королевской печати (32). 13 октября Ногаре и Плезиан осуществили арест
тамплиеров Парижа во главе с магистром Ордена Жаком Моле. Одновременно
появился манифест с описанием «преступлений», совершенных тамплиерами,
автором которого считают Ногаре (33). 14 октября Ногаре выступил главным
обвинителем Ордена на ассамблее в Нотр-Дам, где собрались доктора богословского
факультета Парижского университета, духовенство, прево и другие королевские
чиновники (34). На следующий день он вместе с другими королевскими чиновниками
давал объяснения перед толпой народа в саду королевского дворца. Вместе
с Гильомом Плезианом Ногаре обеспечил судебному процессу нужный исход,
лично руководя допросами тамплиеров (35).
Ногаре принадлежала главная роль на Генеральных Штатах 1308 г., оказавших
огромное влияние на исход борьбы. Позднее, во время встречи 29 мая 1308
г. короля и папы в Пуатье, главным действующим лицом от королевской партии
выступал Гильом Плезиан, так как папа отказался иметь дело с Ногаре. С
1311 г. основные усилия Ногаре были направлены на возобновленный в Авиньоне
процесс против Бонифация VIII с целью посмертно объявить его еретиком.
Эта кампания против Бонифация VIII должна была оказать давление на позицию
папы в процессе против Ордена (36).
Острым и действенным оружием легистов в борьбе с папой являлась публицистика.
Хотя в конце XIII в. и в начале XIV в. в публицистических произведениях
вопрос о взаимоотношении светской и духовной власти обычно решался в плане
их самостоятельного, раздельного существования (potestates distinctae),
Ногаре и Плезиан заявляли в своих выступлениях не только о независимости
короля от папского престола, но и о праве его вмешиваться в дела духовной
власти (37). В 1310 г. Ногаре, выступив с проектом крестового похода,
требовал передать королю, который должен был возглавить крестовый поход,
не только земли духовно-рыцарских орденов (в первую очередь Ордена тамплиеров),
но и все доходы церкви, за исключением самого необходимого для ее существования
(38).
216
Ногаре
считал возможным действовать военной рукой (manu militari) (39) «в защиту
римской церкви» против папы, проступки которого рождают соблазн.
Дюбуа в этом вопросе, как мы увидим, ни в чем не уступал Ногаре, за тем
лишь исключением, что он не располагал силой и возможностями Ногаре, который
был по существу вторым после короля лицом в государстве. Смелость легистов
имела своим источником растущую силу и могущество городского сословия,
являвшегося верным союзником короля в борьбе за самостоятельность французского
государства и ослабление позиций папства.
Обратимся непосредственно к анализу трактатов Дюбуа, посвященных процессу
против Ордена тамплиеров и, на наш взгляд, несправедливо забытых исследователями.
Все три трактата Дюбуа анонимны. Латинский фрагмент одного из них, адресованного
от имени французского народа королю с просьбой заставить Климента V уничтожить
Орден тамплиеров, был опубликован Ренуаром в 1813 г. (40) В 1861 г. Бутарик
опубликовал полностью три трактата «De facto templariorum», впервые установив
при этом, после тщательного анализа особенностей языка и стиля, их принадлежность
Дюбуа (41).
В небольшом предисловии Бутарик передал основную мысль каждого трактата,
но, к сожалению, его издание лишено комментариев и сколько-нибудь подробного
разбора произведений Дюбуа. Несколько больше останавливается на трактатах
Э. Ренан. Но и у него анализ названных произведений Дюбуа сводится к сжатому
изложению их содержания (42). В исторических исследованиях, посвященных
непосредственно Ордену тамплиеров, работы Дюбуа обычно совсем не упоминаются
(43), порой же исследователи ограничиваются лишь немногими замечаниями
(44).
Трактаты невелики по своим размерам. Появившиеся в разгар событий, они
насыщены атмосферой острой борьбы, имеют ярко выраженную политическую
окраску. Предназначенные для широкого распространения с целью воздействовать
на общественное мнение, трактаты лишены длинных отвлеченных рассуждений.
Изложение в них конкретно. Примеры из священного писания, к которому часто
апеллирует Дюбуа, могут быть не всегда удачны, иногда просто искусственно
притянуты, но они подчинены определенной, ясно выраженной цели автора.
Язык произведений Дюбуа несколько тяжеловат, хотя в отдельных случаях
его можно назвать выразительным.
Трактат Дюбуа на старофранцузском языке (45) представляет собой памфлет
(«резкую диатрибу», по словам Бутарика), направленный против Климента
V. В нем Дюбуа от имени народа Франции, который, по его словам, всегда
был преданным и повинующимся церкви более, чем какой-либо другой народ,
просит, чтобы король убедил папу в необхо¬димости уничтожить Орден. Орден
следует уничтожить, так как очевидна вина его членов, признавших обвинения
в ереси перед инквизи-
217
торами
и прелатами и другими bonnez genz, ибо грех одного есть причина прегрешений
многих людей ( 46).
Основная цель трактата — дискредитация Климента V в глазах общества с
тем, чтобы убедить последнее в правильности мер, предпринятых королевской
властью. Стремясь подорвать авторитет папы, веру в его «непогрешимость»,
Дюбуа обвиняет Климента V в большом числе неблаговидных поступков, смешивая
при этом правду с вымыслом. Этот прием борьбы уже был испытан в так называемой
войне памфлетов, которая велась легистами в период столкновения Филиппа
IV с Бонифа¬цием VIII. Кстати, данный памфлет представляет собой полную
аналогию с памфлетом, написанным Дюбуа против Бонифация VIII под названием
«La supplication du peble de France au roy contre le pape Boniface le
huitieme». С ядовитой насмешкой бросает автор Клименту V обвинение в непотизме:
«Видит народ, что их духовный отец (pere espirituel), в силу кровной привязанности
(par l'affection de sane), роздал доходные должности и владения римской
церкви своим ближайшим родственникам». В частности, пишет Дюбуа, папа
назначил кардиналом своего абсолютно невежественного племянника, дав ему
столько бенефиций, сколько «40 пап до него, даже Бонифаций VIII, никогда
не раздавали своим родным» (47).
Нерешительное поведение папы, по словам Дюбуа, заставляет народ предполагать,
что Климент V продался тамплиерам за золото (48). Дюбуа подвергает сомнению
добродетель Климента V, поскольку тот повинен в грехе лицеприятия, и приводит
слова католического богослова XIII в. «отца церкви» Фомы Аквинского, который
называл лицеприятие смертельным грехом, несовместимым с добродетелью (49).
Только тот является истинным сыном бога, кто без всякого лицеприятия делает
то, что должно быть сделано. Справедливость, по его словам, должна существовать
равно для маленьких и больших людей.
Кто действует согласно своим привязанностям, несправедливо руководствуясь
дарениями или обещаниями, страхом, любовью или ненавистью, тот является
сыном дьявола, отвергнутым богом, который сам есть истинная справедливость.
В подобной ситуации народ не может не думать об извращении права (perversion
de droit). Утверждая, что Климент V нарушает и извращает право, Дюбуа
включает в текст трактата одно из положений римского права: «.... правосудие
есть постоянное и вечное требование каждому воздавать по заслугам»(50).
Значительно больший интерес, на наш взгляд, представляют собой по содержанию
два других трактата, написанные на латинском языке. Трактат под названием
«De facto templariorum» имеет форму письма народа Франции к королю с просьбой
немедленно уничтожить Орден тамплиеров властью главы государства (51).
Этот трактат интересно со¬поставить с небольшим произведением, вышедшим
из-под пера магистра теологии Парижского университета, представителя папской
партии
218
«Brevis
tractatus super facto templariorum» (52). Оба трактата посвящены одному
и тому же вопросу - может ли светская власть вмешиваться в дела духовной
власти, в частности в такое дело, как суд над еретиками. Сторонник папы
дает отрицательный ответ, королевский легист — положительный.
Приведем рассуждения, изложенные в «Brevis tractatus». Любовь к истине
и ненависть к порокам, пишет ученый-богослов, побудили его заняться расследованием
поступков государей, пытающихся собственным судом, без церковного следствия
судить еретиков (53). Для решения поставленной задачи автор прибегает,
по его собственным словам, к авторитету Ветхого и Нового завета и доводам
разума (54). В противоположность Дюбуа, он очень осторожен в выражениях,
единственное, на что он решается, это назвать действия короля, арестовавшего
тамплиеров без церковного согласия, «несправедливыми». Государи должны
наказывать своих подданных за грехи, читаем мы дальше; каждый правитель
обязан очищать от грязи идолопоклонства свое королевство, особенно, когда
это относится к культу бога (55). Однако в данном случае тамплиеры находятся
вне суда светской власти, так как они еще не отстранены от церкви как
еретики. Право же расследования по обвинению в ереси, представляющей собой
отклонение в вере, принадлежит только церкви. «Мы осмеливаемся утверждать,—
пишет ученый-богослов,— что не только тамплиеров, которые являются непосредственно
подданными церкви, но даже любых других еретиков ни король, ни какой-либо
другой светский государь не имеет права арестовать или судить без церковного
расследования» (56). Установив виновность в ереси, церковь может поручить
государю наказать отступников. Приведя для доказательства этих положений
несколько выдержек из священного писания (из второй книги Моисея и др.),
автор трактата пускается в рассуждения о соотношении светской и духовной
власти. По его мнению, светская власть относится к духовной власти, как
телесное относится к духовному. Светская власть — это только инструмент
святой юстиции (instrumentum divinae iusticiae), тогда как духовная власть
имеет всю полноту прав над светской властью (57). Светский государь не
в праве начать без разрешения папы справедливую войну, не говоря уже о
том, чтобы собственной властью судить еретиков (58). Если государь видит,
читаем мы в трактате, что распространение ереси грозит его подданным,
и если он не сумел быстро посоветоваться с духовной властью, он может
схватить еретиков, но только для того, чтобы передать их церкви для расследования
дела. (59). В заключение автор пишет, что он не пытался оправдать тамплиеров;
если обвинения подтвердятся, Орден должен быть уничтожен, но судить об
этом может только церковь.
219
Итак,
основные выводы ученого-богослова: право расследования по вопросу о виновности
в ереси принадлежит церкви; светские государи могут судить еретиков только
после церковного расследования и по поручению (mandato) церкви.
Обратимся к трактату Дюбуа. В изображении Дюбуа тамплиеры не только покровители
и соучастники убийц, но сами убийцы, преступления которых требуют самого
тяжкого наказания. «Разве не полезно так наказать преступление, чтобы
легкость прощения не дала основания совершить проступок вновь?» (60) —
восклицает Дюбуа.
Из трактата можно понять, что папа в своих посланиях королю Франции пытался
представить тамплиеров как людей, впавших в сравнительно легкое заблуждение
и подлежащих в силу этого только церковному суду. Папа, по словам Дюбуа,
утверждал, что тамплиеры твердо придерживались католической веры, расходясь
с ее догматами лишь в некоторых положениях. Дюбуа, решительно отвергая
подобные утверждения, заявлял, что тамплиеры не могут называться даже
еретиками, так как они поставили себя вообще вне церкви, вне ее власти
и, следовательно, вне ее суда.
По мысли автора, само поведение тамплиеров требует решительных действий,
прежде всего со стороны светской власти, а не церковной, в компетенцию
которой не входят дела отступников подобного рода. Таким образом, в противоположность
автору богословского трактата, Дюбуа считал, что тамплиеры уже потеряли
право на рассмотрение их дела в церковном суде.
«Как должно поступать в подобном случае,— пишет Дюбуа,— учит своим примером
глава сынов Израиля Моисей, любимец бога, который разговаривал с ним лицом
к лицу, когда из-за подобного же отступничества сынов Израиля, поклонявшихся
золотому тельцу, он сказал: «Пусть каждый из вас возьмет меч свой и убьет
ближнего своего»,— так сказал он и приказал сделать для вечной памяти
и страха перед содеян¬ным, не спросив разрешения своего брата Аарона,
который был верховным священником, назначенным по приказанию бога» (61).
Смысл приведенного отрывка совершенно ясен. Говоря о Моисее и Аароне,
Дюбуа имел в виду короля и папу и считал, что король во Франции, выступая
в качестве защитника веры, может уничтожить орден отступников, не обращаясь
за разрешением к папе.
Интересно, что оба автора для доказательства своих прямо противоположных
по смыслу выводов приводят из священного писания один и тот же пример
с Моисеем, приказавшим убить отступников. Но автор богословского трактата
ни слова не говорит о верховном священнике Аароне, разрешения которого,
по словам Дюбуа, не спросил Моисей. Более того, он приравнивает слово
Моисея к слову папы, т. е. считает его священником (62).
Дюбуа как бы полемизирует с богословом, когда пишет в своем трактате:
«Если скажут, что Моисей сделал это как священник и что священником был,
ибо написано: «Моисей и Аарон в священнослужителях его»,— ответит народ:
нет основания считать, что Моисей был священником, он был законодатель
или хранитель закона, принявший имя священника
220
по
праву, о котором закон гласит: «Право есть искусство добра и справедливости»»
(63).
Дюбуа, прибегнув в трактате к примерам из «Институций» римского права,
дал в руки короля юридическое основание, с помощью которого тот мог вести
борьбу за свои интересы. Задача, за осуществление которой взялся король,
по мнению автора, священна, ибо, творя суд и справедливость, король способствует
наступлению блаженства на земле. В этом трактате Дюбуа мысль о праве вмешательства
светской власти в дела духовной власти, которая проходит через все произведение,
выражена четко и смело.
Трактат «Quaedam proposita pape rege super facto templaroirum» представляет
собой письмо, написанное папе от имени короля (64). Неизвестно, было ли
оно действительно отправлено Клименту V как послание короля, или произведение
получило известность только во Франции. Ясно, что король знал об этом
трактате Дюбуа, так как издатель нашел его в королевских архивах (65).
В этом трактате, написанном несравненно живее предыдущих, высказаны новые
интересные мысли. Антипапская направленность, вообще характерная для произведений
Дюбуа, здесь выступает особенно резко. Автор от имени короля яркими красками
рисует картину создавшегося опасного положения. Угроза идет со стороны
тамплиеров, так как «нестойкие [в вере] в большом количестве и повсеместно
колеблются по их примеру» (66). Опасность, по словам Дюбуа, усугубляется
поведением папы, который медлит оказать сопротивление врагу — тамплиерам.
Это рождает соблазн в других верующих, ибо «все они суть единое тело во
Христе, суть члены, которые взаимно страдают и действуют. И не может быть,
чтобы боль одного члена не терпели другие» (67)
Некоторые верующие, пишет Дюбуа, видя, что папа пребывает как бы в сомнении,
«также впали в сомнение относительно греха тамплиеров, который столь ясен
и очевиден» (68). Молчание папы в ответ на неоднократные обращения короля
в Рим по поводу тамплиеров заставляет всех думать, что папа покровительствует
тамплиерам, тем более что последние, по словам Дюбуа, этим всюду бахвалятся.
Дурной пример тамплиеров и неправильное поведение папы, который не спешит
воспрепятствовать злу, колеблют устои римской церкви и подрывают ее авторитет.
Соблазну нужно противодействовать, убеждает папу Дюбуа, так как только
в этом залог всякого спасения. Нужно противодействовать даже в том случае,
если при этом утрачивается что-либо дорогое для тебя: «Если око твое соблазняет
тебя, то вырви его»,— приводит Дюбуа слова из Писания (69). Дюбуа от имени
короля призывает папу не медлить с решением, ибо «плевелы уже можно отделить
от жатвы, вырвав их и бросив в огонь» (70).
В этом трактате особенно много религиозных образов и сравнений. Произведение
адресовано лицу, облеченному высшим духовным авто-
221
ритетом.
Дюбуа, очевидно, сознательно подлаживается под тон и стиль посланий духовных
лиц. Дьявол, пишет Дюбуа, пришел, чтобы подкопать дом, «основанный на
краеугольном камне Христа и воздвигнутый из камней верующих». Этот дьявол
украл часть овец из божьего стада — тамплиеров, которых он обратил в волков;
теперь же пытается украсть остальных. Дюбуа предлагает папе не слушать
возражений против процесса, которые, по его словам, представляют собой
козни дьявола. «Будьте бдительны, да не удержит Вас ни сон, ни страх,
укрепите стену в доме Господа против вора, прогоните самого вора, уничтожьте
соблазн в святой церкви божьей, устранив извращающих веру, укрепив остальных
словом, делом и примером...» (71),— призывает Дюбуа Климента V.
Для большей убедительности Дюбуа упоминает о галликанском духовенстве,
которое, будучи заинтересовано в независимости национальной церкви от
папского престола, заняло положительную позицию в вопросе об уничтожении
Ордена. «Вопиет вся галликанская церковь, где [пылает] огонь, который
распространился также и в других королевствах, вопиет, страстно желая
искоренить то, что скрывается, и заклинает: «К огню, к огню! Помогите,
помогите»!» (72). Дюбуа упрекает папу за отсутствие должного пыла в подобном
деле, за его безразличие, которое, по убеждению автора, несомненно вызовет
гнев бога. В довольно «непочтительном» тоне папе предлагается вспомнить
пример с папой Анастасием, который впал в грех покровителя по отношению
к еретику Акакию и был за это наказан господом, так как легкомысленная
небрежность прелата была принята за сочувствие ереси (73). Дюбуа напоминает
Клименту V о жестокой каре господа, которая постигла верховного священника
Илью за его недопустимую холодность в защите веры. По словам Дюбуа, он
упал с кафедры и сломал себе шею (74). Подобные примеры были приведены
Дюбуа, конечно, не случайно и заключали в себе угрозы Клименту V. В памяти
современников еще не изгладился конфликт Филиппа IV с Бонифацием VIII,
которого папская тиара не спасла от весьма решительных действий, предпринятых
со стороны короля и его чиновников.
Угрозы Дюбуа Клименту V носят тем более реальный характер, что автор не
ограничивается словами о «божьем наказании», но называет действительные
силы, могущие решительно встать на борьбу против лапы: «Король и народ,
видя, что вы бездействуете, сами сделают это (т. е. уничтожат Орден тамплиеров)
к вашему же ущербу»,— предупреждает автор Климента V (75).
Как и в предыдущем трактате, Дюбуа пишет о праве короля не подчиняться
папе в вопросе об уничтожении Ордена тамплиеров. Но здесь взгляды автора
на взаимоотношения светской и духовной власти выражены в более резкой
форме. Дюбуа заявляет, что король франков как борец за католическую веру,
как министр господа и ревнитель святых законов обязан даже в деле защиты
церкви давать отчет только богу (76).
Для того чтобы правильно понять значение заявлений подобного рода, обратимся
к булле папы Бонифация VIII «Unam Sanctam», которую обычно называют политическим
манифестом папства, так как в ней наиболее полно и концентрированно выражены
его теократические
222
устремления.
«...Один меч в руках духовенства, другой — в руке короля и воинов, но
в послушании у духовенства и в его распоряжении... Если собьется с пути
земная власть, она будет судима духовной властью, но если ошибется духовная,
то низший [по сану] будет судим высшим, высший же будет судим самим богом,
но не человеком: ибо, по свидетельству апостола, «духовный человек судит
все, сам же он никем не [может быть] судим... » «... Мы торжественно провозглашаем
и устанавливаем, что все человеческие творения подчиняются римскому папе
и только в этом залог спасения» (77). Эти несколько отрывков из буллы
«Unam Sanctam» ярко рисуют политическое кредо папской курии. Правда, в
начале XIV в. эти притязания звучали декларативно. Папство не располагало
достаточными средствами для их реализации, так как объективная обстановка
складывалась не в его пользу. Но папский престол продолжал бороться за
их осуществление всеми возможными средствами.
Борьба легистов в подобных обстоятельствах под лозунгами «de plenitudine
regiae potestatis», «власть короля — власть императора в своем государстве»
имела большое прогрессивное значение. Как и некоторые другие легисты,
Дюбуа в своих небольших по размерам, но боевых произведениях смело заявлял
о независимости королевской власти от римского престола, о высшем авторитете
короля Франции, не признающем никакой другой власти, кроме власти бога.
В этом последнем трактате, как и в предыдущем, видно стремление автора
юридически обосновать свои заявления в пользу королевской власти. Дюбуа
ссылается на авторитет права, который в этот период, в произведениях легистов
ставится выше авторитета богословия. Он противопоставляет праву церкви
гражданское право и порядки королевского суда как более разумные. Каноническое
право Дюбуа называет «хитросплетением софистических доказательств». Применительно
к случаю, о котором пишет Дюбуа, согласно каноническому праву, только
церковь могла судить еретиков. Автор, зная это и оправдывая действия светской
власти, самостоятельно, без согласия папы начавшей процесс против Ордена,
утверждает, что соблюдать порядки канонического права еще не значит соблюдать
«судебный порядок по существу». «Народ» в трактатах выступает как действующее
лицо. В первых двух произведениях автор непосредственно ведет изложение
от имени «народа» или «мирян», bonnez genz. Ho и в последнем трактате,
написанном от имени короля, «народ» находится на переднем плане, и, что
особенно важно, Дюбуа пытается дать объяснение этому обстоятельству..
Автор советует папе прислушаться к мнению «малых», уличающих его в грехе,
ибо, по его словам, даже святому Петру приходилось выслушивать упреки.
Папа не должен пренебрегать их советами, так как «Господь может открыть
для малых свое слово, которое будет полезно [выслушать] и великим» (78).
Только это спасет папу от греха, и лучше «предупредить опасную болезнь,
чем потом заботиться о лекарстве для нее»,— замечает автор. Дюбуа считает,
что неважно, перед кем будет раскрыто, преступление тамплиеров,— перед
мирянами или инквизиторами, т. е. людьми церкви, так как «всех касается
это дело и все призываются к защите веры» (79).
223
Несомненно,
«народ», о котором пишет Дюбуа, это сословие горожан, и, прежде всего
его наиболее зажиточная прослойка, представителем которой являлся сам
автор. Королевская власть смогла одерживать победы в борьбе с внешними
и внутренними врагами ее благодаря тому, что она имела такого союзника,
как горожане. Завоевав победу, королевская власть ограбила своего союзника,
лишив города самостоятельности (80). Но сословие горожан, терявшее прежние
коммунальные вольности, приобрело нечто большее, а именно: право политического
голоса в Генеральных Штатах Франции. Образование во Франции в начале XIV
в. феодальной монархии с сословным представительством свидетельствовало
о высокой степени экономического и политического развития, которой достигли
французские города к этому периоду. На арену политической истории Франции
выходило новое сословие, которому в то время принадлежало будущее. В последнем
трактате Дюбуа как раз обосновывал право самостоятельного голоса для сословия
горожан в политических делах государства, апеллируя при этом, по своему
обыкновению, к священному писанию и гражданским законам.
Согласно учению церкви, пишет Дюбуа, все люди «суть одно тело с Христом».
Затрагивая Христа, т. е. главу тела, нельзя не поразить все тело, точно
так же как нельзя, отрицая католическую веру, не затронуть каждого верующего.
Долг обязывает каждого встать на защиту веры. «Когда налицо опасность
и отсутствует судья, защитник или министр, каждый должен защищать себя,
соседа, ближнего; если он не сделает этого, его должно осудить, как обязывают
гражданские законы и» учение святых отцов» (81). По мнению автора, может
и обязан, таким образом, встать на защиту церкви не только король, но
каждый человек. «Итак, если правая рука, а именно рука церкви, изменит
в деле защиты его [Христа] святого тела, разве левая рука — светское правосудие
— не должна подняться на защиту? И если обе руки изменят, разве другие
члены — ноги и остальное, как, например, народ, не должны подняться на
защиту в силу необходимости?» (82).
Пылкое выступление Дюбуа с обоснованием политических прав городского сословия
позволяет предположить, что появление трактатов, точная дата написания
которых неизвестна, было связано с Генеральными Штатами в мае 1308 г.,
где должен был решаться вопрос об Ордене тамплиеров. Это тем более вероятно,
что в трактате имеются некоторые косвенные указания на время их написания.
Дюбуа настойчиво призы¬вает папу не медлить с решением по делу тамплиеров,
что наводит на
224
мысль о какой-то приостановке процесса в то время. В трактате «Quaedam
proposita pape» Дюбуа пишет, что король неоднократно предлагал папе снять
ограничения, которые тот наложил на инквизиторов, и побудить прелатов
предать суду тамплиеров в своих диоцезах (83), на что папа ничего не ответил
королю.
Действительно, в период процесса против Ордена был такой момент, когда
папа в начале 1308 г. (примерно в январе-феврале) приостановил процесс,
лишив инквизиторов и епископов полномочий для его ведения и заявив одновременно,
что дело тамплиеров — дело папского престола и что процесс возбуждает
у него серьезные подозрения (84).
Следовательно, трактаты появились после этого события, о котором говорится
уже как о свершившемся факте. 24—29 марта 1308 г. появились письма короля
Филиппа IV, в которых сообщалось о созыве Генеральных Штатов в мае 1308
г. в Туре. В своем циркуляре городам король писал, что хочет видеть города
непременными участниками «святого труда» по искоренению «греховной чумы»
(sceleratum pestem) Ордена тамплиеров (85).
Город Кутанс, наряду с другими городами Франции, послал Дюбуа своим депутатом
на Генеральные Штаты, созванные с целью оказать давление на Климента V
от имени «всего народа» Франции. Очень возможно, что произведения Дюбуа
появились именно в тот период, когда по всей стране проходили выборы депутатов,
или в момент заседания Генеральных Штатов. Очевидно, автор трактатов хотел
подчеркнуть особое значение решений, принятых Генеральными Штатами в пользу
короля.
Французский историк Ратери (86) предполагал, что памфлет Дюбуа против
Климента V, написанный от имени народа (горожан), обсуждался и вотировался
на Генеральных Штатах 1308 г. Не располагая данными на этот счет, мы воздерживаемся
от подобного предположения. Тем не менее, трактаты Дюбуа позволяют нарисовать
картину поведения представителей сословия горожан и характер их выступлений
на заседании, протоколы которого не сохранились, Взгляды, выраженные в
трактатах, не являлись только личным мнением Дюбуа, а отражали политические
устремления тех кругов французского общества, которые были заинтересованы
в централизации государства, независимости его от папского престола, в
первую очередь — интересы городского сословия. Произведения Дюбуа явились,
можно сказать, ответом представителя француз¬ских городов на «социальный
заказ», сделанный со стороны политического лагеря, возглавлявшегося королем.
Политический подъем в стране, сопровождавший борьбу короля с папой, размах
движения, которое всколыхнуло самые широкие круги французского общества
и нашло поддержку народных масс, определили радикальность требований,
выдвинутых Дюбуа, и смелый тон его произведений.
Трактаты Дюбуа, служившие орудием борьбы против теократических притязаний
папства в руках королевской власти и ее единомышленников, представляют
собой важный источник политической истории Франции начала XIV в.
Примечания:
1 См., например: G. L i z e r a n d. Clement V et
Philippe le Bel. Paris, 1910.
2 Р. D u p u у. Traitez concernant l'histoire de France: scavoir la condamnation
des Templiers, avec quelques actes. L'histoire du schisme. Les papes tenans
le siege an Avignon. Et quelques proces criminels. Paris, 1700.
3 P. D u p u y. Histoire du different d'entre le pape Boniface VIII et
Philippe le Bel. Paris, 1655 .
4 Proces des templieres, pubi, par J. Michelet, p. 1—2. Paris, 1841, 1851
(Collection des documents inedits sur l'histoire de France).
5 E. Boutaric. Clement V, Philippe le Bel et les Templiers.— «Revue des
Questions historiques», t. X, 1871; t. XI, 1872.
6 Documents relatifs aux Etats Generaux et assamblees, reunis sous Philippe
le Bel, pubi, par G. Picot. Paris, 1901.
7 Notices et extraits des documents inedits a l'histoire de France sous
Philippe le Bel. В собр.: Notices et extraits des manuscripts de la bibliotheque
imperialle, t. XX, p. 2. Paris, 1862.
8 См. Ф. Энгельс. О разложении феодализма и возникновении национальных
государств.— Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии. Госполитиздат,
1952, стр. 159.
9 Е. Renan. Etudes sur la politique religieuse du regne de Philippe le
Bel. Paris, 1899, p. 257—268, См. также диссертацию советского исследователя:
Л. В. Beнкстepн. К вопросу о формировании единого централизованного государства
во Франции (Пьер Дюбуа, «De recuperatione Terre Sancte»). Иваново, 1953.
10 Трактат известен в изложении Де Вайи («Bibiliotheque de l'Ecole des
Chartes», III. Paris, 1846). В извлечениях опубликован Ш. Ланглуа (см.
P. Dubois. De- recuperatione Terre Sancte, ed. Ch. V. Langlois. Paris,
1891),
11 P. Dubois. De recuperatione Terre Sancte, ed. Ch. V. Langlois. Paris,
1891.
12 E. B o u t a r i с. La France sous Philippe le Bel. Paris, 1861, p.
128; Г. Ч. Л и. История инквизиции в средние века, т. 2. СПб., 1912, стр.
323;. G. L i z. e r a n d. Cle ment V et Philippe le Bel, Paris, 1910,
p. 80.
13 P. Dubois. De recuperatione Terre Sancte, p. 14.
14 P. D u p u y. Histoire du different..., p. 44—47. '
15 Ibid., p. 215.
16 Так, еще до Дюбуа, в XII—XIII вв., французскими публицнстами выдвигались
требования секуляризации церковных земель, реформы орденов, передачи светских
владений папы французскому королю (см. диссертацию: Л. В. Венкстерн, К
вопросу о формировании единого централизованного государства во Франций
(Пьер Дюбуа, De recuperatione Terre Sanctae, стр. 196—197).
17 Орден получил такое название в связи с тем, что рыцари поселились первоначально
недалеко от того места в Иерусалиме, где, по преданию, находился храм
(temple) Соломона.
18 M i g n e, PL, t. 182, p. 922.
19 Ibid., p. 924.
20 La Regle du Temple, publ, par H. de Curzon. Paris, 1886.
21 M i g n e, PL, t. 182, p. 926.
22 La Regle du Temple, p. 75—79, 88—94, 109—115.
23 Ibid., p. 66—68, 109—110, 112.
24 Ph. Grouvelle. Memoires historiques sur les templiers. Paris, 1805,
p. 19—20; J. J o l i y. Philippe le Bel. Paris, 1869, p. 229. Уже в уставе
1128 г. была статья, в которой говорилось о возможности для Ордена владеть
землей, зависимыми крестья нами и о праве взимать десятину (см. La Regle
du Temple, p. 58—60).
25 Финансовые операции Ордена отличались большим размахом и разнообразием:
хранение денежных вкладов, перевод денег, ссуды, кредитные операции, расчеты
от имени лиц, имевших открытые счета в его кассе. Орден был связан финансовыми
опе¬рациями с королями Европы, феодалами, купцами, горожанами, крестьянами
(см. M. L. Delisle. Memoires sur les operations financieres des Templiers.
Paris.
26 Г. Ч. Л и. История инквизиции..., т. 2, стр. 320; Ph. Grouvelle. Memoires
historiques..., p. 27.
27 Г. Ч. Л и. История инквизиции..., т. 2, стр. 320—321.
28 M. L. D e l i s l e. Memoires..., p. 53.
29 Французский
историк Ф. Грувель (Ph. Grouvelle) сообщает, что в момент борьбы Филиппа
IV с Бонифацием VIII Орден, обещая королю выступить против папы, одновременно
оказывал помощь последнему, пересылая ему деньги, вывоз которых из Франции
был запрещен (Ph. Grouvelle. Memoires historiques..., p. 187).
30 В недавно опубликованной работе французского историка Р. Жиля (R. Gilles.
Les templiers, sontils coupables? Paris, 1957) говорится о якобы существовавшей
у Ордена тамплиеров широкой программе государственного переустройства
во Франции, одним из моментов которого было уничтожение наследственной
королевской власти. По мысли автора, именно желание спасти монархию вызвало
у короля решение уничтожить Орден (р. 40, 41, 42). Такое заявление, не
подкрепленное ссыл¬ками на источники, звучит неубедительно.
31 Г. Ч. Л и. История инквизиции..., т. 2, стр. 330; Gh. V. L a n g l
o i s. Le proces de templiers.— «Revue des Deux Mondes», t. 103, 1891,
Janvier, p. 395.
32 Р. D u p u у. Histoire du different...., p. 615.
33 G. L i z e r a n d. Clement V et Philippe le Bel, p. 97.
34 E. Ren.an. Etudes, .p. .106—113.
35 Ренан считает, что протоколы допроса были оформлены Ногаре (см. E.
Renan. Etudes sur la politique .religieuse.,..., p. 114—115).
36 R. S c h o l z. Die Publizistik zur Zeit Philipps des Schonen und Bonifaz
VIII. Stuttgart, 1903, p. 373.
37 .P. D u p u y. Histoire du different..., p. 317—324, 516 sq.
38 E. Rena n. Etudes sur la politique religieuse..., p. 116—120. Проект
опубликован Э. Бугариком (см.. Notices et extraits, p. 1.95—205).
39 Р. D up u у. Histoire du different..., p. 246.
40 M. R a y n o u a r d. Monuments historiques relatifs a l'a condamnation
des; chevaliers du Temple et a l'abolition de leur ordre. Paris, 1813,
p. 41—42.
41 Notices et extraits.
42 E. Renan. Piere Dubois. В кн.: E. Renan. Etudes sur la politique re¬ligieuse
du regne de Philippe le Bel.
43 Г. Ч. Л и. История ииквизиции..., т. 2.
44 J. J о 1 i у. Philippe le Bel, p. 240. G. L i z e r a n d. Clement
V et Philippe-le Bel, p. 114—115. E. B o u tar i с. La France sous Philippe
le Bel, p. 133,—135..
45 Бутарик помещает его под № XXVII (см. Notices et extraits, p. 175.
46 Ibid., p. 175—176.
47 Notices et extraits, p. 176: «...plus que telx quarante papes ya il
en ne donnerent oncques a touz leur lignages, et plus que Boniface rie
nul autre ne dona oncques a tout soa lignage».
48 Ibid., p. 175.
49 Ibid., p. 176.
50 Notices et extraits, p. 178: «...Quod justitia est constans et perpetua
voluntas jus juum unicuique tribuendi». Это положение заимствовано Дюбуа
из «Институций» известного римского юриста Улышана (см. Corpus juris civilis.
Ed.P. Kruger, Th.. Mommsen. Berolini, 1908, vol. I).
51 Notices et extraits, p. 180. Этот трактат, фрагмент которого был опубликован,
Ренуаром, Бутарик поместил под № XXVII.
52 Трактат был написан 25 марта 1308 г. Опубликован в приложении к кн:
R. Schol z.Die Publizistik..., S. 508—516. Лизеран считал,что этот трактат
послужил ответом на запрос короля богословскому факультету Парижского
университета о его .праве судить тамплиеров собственной властью (см. G.
Lizerand. Clement V et Philippe le Bel, p. 112—113).
53 R. S с h о 1 z. Die Publizistik..., S. 508.
54 Ibid., S. 510.
55 Ibid., S. 509: «...sed unusquique rex et princeps tenetur purificare
a sordibusydo-ilarum regnum suum, cum maxime pertineat ad cultum. dei...».
56 Ibid., S. 510: «...quod non solum Templarios, qui erant persone immediatesubiecte
- ecclesie, verum etiam quoscumque alios hereticos nec rex nec aliquis
secularis princeps -habeat authoritatem capiendi uel iudicandi sine ecclesie
requisitione».
57 R. S c h o l z. Die Publizistik..., S. 515.
58 Ibid., S. 512.
59 Ibid., S. 516.
60 Notices et extraits, p. 181: «Nonne sic expedit maleficia punire quod
pena unius metus multomm. existat et quod venie facilitas incentivum.
retribuat delinquendi?».
61 Notices et extraits, p. 180—181.
62 R. S с h o l z. Die Publizistik..., p. 511: «Nullus ergo secularis
princeps sine precepto pape, quia sine precep'to Moysi potest de crimine
heresis aliquem iudicare et eondempnare».
63 Notices et extraits, p. 181. «Jus est ars boni et aequi».— цитата заимствована
Дюбуа у римского юриста Ульпиана. Возможно, Дюбуа при написании своего
произведения был знаком с трактатом богослова Парижского университета
и имел его в виду. Это предположение тем более вероятно, если считать,
что трактаты Дюбуа появились весной 1308 г. (см. ниже, стр. 223).
64 Notices et extraits, №. XXIX,
65 Ibid., p. 166.
66 Ibid., p. 185.
67 Ibid., p. 184.
68 Ibid., p. 183.
69 Ibid., p. 183—184. '
70 Ibid., p. 182.
71 Ibid. p. 184
72 Ibid. p. 185—186.
73 Ibid. p.185.
74 Ibid. p.186.
75 Ibid. p.184.
76 Ibid. p.182.
77 Р. Dupuу. Histoire du different..., p. 55—56.
78 Notices et extraits, p. 182.
79 Ibid., p. 186: «...guos omnes tangit negotium, omnes ad fidel deffensionem
vocantur».
80 См. Ф. Энгельс. О разложении феодализма и возникновении национальных.
государств, В кн.: Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии, стр. 158.
81 Notices et. extraits, p. 184.
82 Ibid., p. 184: «Si igitur destra brachium scilicet eccelesiasticum
deiiciat in deffensione corporis huius sacri, nonne brachium sinistrimi,
scilicet justitia teinporalis, ad defensionem assurget? Et si brachium
utrumque deficiat, nonne, altera membra, pedes et alia, ut populi, ad
deffensionem assurgent propter necessitatem?». Это место интересно сравнить
с отрывком из «Апологии» Ногаре, написанной им в 1304 г.: «...debuit et
potuit assurgere quilibet catholicus Christianus potissimum miles,. et
maxime dicti regni, cuius specialiter intererat, etiam privatus quilibet,
in Ecclesiasticae, et saecularis potestatis deiectum auctoritate legis
divinae, et humanae; et si nulla lex hoc experimeret, satis hoc ratio
naturalis estendit» (P. D u p u y. Histoire du different..., p. 243—244,
art. XXVI). См. также p. 244, art. XXVII, XXVIII, XXIX, XXX.Сходство отдельных
мест в трактате Дюбуа с высказываниями Ногаре побудило некоторых исследователей
считать автором трактата «Quaedam proposita pape» Ногаре (см., например:
R. S с h o l z. Die Publizistik..., S. 369, Anni. 17). На наш взгляд,
сходство объясняется тем, что произведения Ногаре оказали известное влияние
на Дюбуа.
83 Notices et extraits, p. 182—183.
84 E. Boutaric. La France sous Philippe le Bel, p. 133: E. L a v i s s
e. His¬toire de France depuis les origines jusqu'a la revolution. Paris,
1900—1902, t. 3 (II), ..p. 187.
85 ocuments relatifs aux Etats generaux et assamblees..., p. 490—491.
86 H. Rat he.r y. Histoire des Etats generaux. Paris, 1945, p. 59—60.
Н.А.Денисова
Из истории политической борьбы во Франции в начале XIV в.
(Трактаты
легиста Дюбуа об уничтожении Ордена тамплиеров)
Источник: Средние века, вып ХХ
Текст
любезно предоставил Halgar
Fenrirsson
|
|
|
