Возвратимся
к обзору крепостей в собственном смысле слова. Мы уже рассмотрели их с
сточки зрения системы обороны; постараемся точно установить происхождение
этой системы и те изменения, которые она переживает по мере приближения
к новому времени, когда в нападении начинает принимать участие и огнестрельная
артиллерия.
Происхождение. — Наиболее древние
крепости, резко отличающиеся своим видом от памятников Византийской империи,
находятся в Нормандии или в областях, подчиненных ее влиянию: Фалэз, Ле
Пен, Донфрон, Лош, Шовиньи, Дувр, Рочестер, Ньюкэстль (14).
Эти замки XI и XII вв. состоят лишь из одной квадратной башни (донжона),
обнесенной стенами. Это—воплощение в прочных материалах тех обнесенных
палисадами блокгаузов, которые пираты-норманны воздвигали в качестве убежищ
и опорных пунктов на тех побережьях, где они производили свои пиратские
налеты.
Нормандские крепости хотя и производят впечатление своими размерами, но
в то же время свидетельствуют о том, что военно-оборонное искусство находилось
в то время в стадии зарождения. Только к концу XII в. в крепостях, построенных
Ричардом Львиное Сердце, впервые появляются искусные конструкции.
Замок Андели создает эпоху в западной военной архитектуре. В нем осуществлен
искусно разработанный план башни без "мертвых углов"; в нем
мы находим наиболее раннее применение идеи машикули, которой понадобилось
еще около двух веков, чтобы получить широкое распространение. Время сооружения
замка Андели совпадает с возвращением западноевропейского рыцарства из
третьего крестового похода, т. е. с эпохой формирования оборонного искусства
в Сирии.
Крак и Маргат еще ранее замка Андели имели ограды с двойными линиями укреплений,
методически координированными, стены с машикули и безукоризненную систему
флангового прикрытия. Ограда сооруженного в 1180 г. замка графов Гентских,
как это отметил Дьёлафуа, своими архитектурными деталями напоминает иранское
искусство. Дьёлафуа видит в этих сближениях доказательство восточных влияний;
и всё как будто подтверждает эту преемственность (15).
Мы уже дали описание укрепленного фронта в две линии обороны. Оно одинаково
относится к французским укреплениям Андели и Каркассоиа, к сирийским замкам
Крака и Тортозы и к византийским укреплениям Константинополя или, восходя
к античности, — к укрепленным местам Ирана и Халдеи. Все данные позволяют
предполагать, что. эти строительные приемы — такие же древние, как и сама
азиатская цивилизация — были занесены крестоносцами.
Местные варианты. — Однако разные
страны, вдохновляясь традиционными принципами Востока, сумели придать
военной архитектуре свой особый характер: подобно тому как культовое искусство
имеет свои школы и последовательно сменяющиеся очаги, крепостная архитектура
также имеет свои центры.
В XI в., в эпоху Вильгельма Завоевателя, крепостное строительство пробуждается,
по-видимому, в Нормандии. Оттуда оно перебрасывается в Турэнь, Пуату и
Англию.
В XII в., когда "святая земля" была завоевана крестоносцами,
классической страной фортификации была Палестина. Здесь, в самых колоссальных
крепостях, которые нам оставило средневековье, по-видимому, сложилась
та система, принципы которой привез во Францию Ричард Львиное Сердце.
Затем, в течение XIII в., центр перемещается в Иль де Франс, откуда уже
распространялось культовое искусство. Здесь окончательно складывается
тип средневекового замка, и здесь же мы находим его наиболее полное применение;
именно в центральной Франции строится в XIII в. замок Куси, в конце XIV
в.—Пьерфон и Фертэ Милон (16). Укрепления
Каркассона и Эг Морт, построенные при управлении королевских сенешалов,
относятся к той же школе. Укрепления, наиболее близкие к французскому
типу, встречаются в германских странах: в Ландеке, Трифельсе и Нюрнберге.
Фланговые прикрытия встречаются здесь более редко; за этим исключением,
общая система остается той же.
В Англии замок сначала придерживался формы башни (донжона) нормандской
крепости. Но, по мере того как феодальный режим уступает место авторитету
центральной власти, замок превращается в виллу, постройки которой располагаются
в едва огражденном пространстве и которая с XIV в. сохраняет лишь декоративную
сторону оборонных сооружений.
В Италии крепость имеет более простой вид: башни обычно квадратные или
восьмиугольные, планы правильные, как в замке Фридриха III, известном
под названием Кастель дель Монте; в последнем все постройки вписаны в
восьмиугольный план, с башнями на восьми углах.
Неаполитанский замок представлял собою квадратный форт с примкнутыми башнями.
В Милане, где герцоги были в родстве с великим строителем крепостей, Людовиком
Орлеанским, находился замок, план которого в целом близок французскому
типу (17). Вообще, Италия с XV в. представляет
собою аггломерат маленьких республик. Памятниками ее военной архитектуры
являются преимущественно городские стены и укрепленные муниципальные ратуши,
а не замки.
Итальянская школа, по-видимому, оказала достаточно сильное влияние на
южную Францию: связь между двумя странами была установлена анжуйской династией.
Замок короля Ренэ в Тарасконе построен по тому же плану, что и неаполитанский
замок; папский дворец в Авиньоне, с его большими квадратными башнями,
во многом напоминает итальянскую крепость.
Влияние огнестрельной артиллерии.
— Описанная нами система обороны, рассчитанная почти исключительно на
штурм, на подкоп сапой или на лобовую атаку с лестницами, казалось, должна
была быть оставлена. С того момента, когда огнестрельные орудия сделали
возможной атаку с далеких расстояний. Но этого не случилось. Пушка появляется
на полях битвы с 1346 г.; но в течение целого столетия система обороны
не считается с этой новой силой, что может быть объяснено медленным развитием
осадной артиллерии. Наиболее искусное применение средневековой оборонной
системы относится именно к этому переходному веку; великая эпоха оборонного
искусства, основанного на зубчатых стенах, совпадает с периодом внутренних
волнений в царствование Карла VI. Пьерфон относится приблизительно к 1400
г. (18).
Единственное новшество, появление которого было вызвано новыми средствами
атаки, состояло в небольших земляных насыпях, прикрывавших орудия и помещавшихся
впереди стен с башнями и машикули.
На первый взгляд, один способ обороны как будто исключает другой, но инженеры
XV в. судили иначе.
В те времена пушка была еще слишком несовершенным орудием, чтобы издалека
разрушить стены, несмотря на громадные размеры выбрасываемых ею снарядов.
Чтобы пробить брешь, недостаточно отдельных ударов, надо сконцентрировать
на определенной точке точную стрельбу; но прицел не был точен, и стрельба
вызывала лишь сотрясение, которое могло разрушить парапет, но не пробить
брешь. Стреляли только "бомбами", и их удар в стену был мало
опасен. Высокие стены еще долго были в состоянии выдерживать действие
этой зачаточной артиллерии. Средства, примененные в Пьерфоне, были достаточны:
батареи, установленные перед стенами, удерживали нападающего на расстоянии.
Если же враг переходил за линию огня передовых батарей, то ему приходилось
ставить свою артиллерию под обстрел крепости или же вести подкоп; в первом
случае преимущество обороняющимся давала навесная стрельба с гребня крепостных
стен, в другом—полностью сохраняла свое значение готическая фортификация.
Вытекающее отсюда сочетание двух систем продолжает существовать до того
времени, пока огнестрельные орудия не приобретают достаточной верности
прицела, чтобы пробивать бреши на расстоянии.
Среди первых крепостей, имеющих платформы или казематы для стрельбы из
орудий, надо назвать: во Франции— Лангр; в Германии—Любек и Нюрнберг;
в Швейцарии— Базель; в Италии—Миланский замок, в котором бастионы с казематами
прикрывали куртины, еще снабженные массивными башнями с машикули.
В XVI в. земляные укрепления считаются почти единственной серьезной защитой;
на башни перестают рассчитывать, и в их стенах прорезаются чем дальше,
тем все более и более широкие окна. Однако продолжают сохраняться — особенно
в тех странах, где феодальный строй наложил свой глубокий отпечаток —
внешние формы системы обороны, от которой, по существу, уже отказались:
замок Амбуаз с массивными башнями был построен при Карле VII, Шомон —
при Людовике XII, Шамбор—при Франциске I.
Традиционные части замка приспособляются, по мере возможности, для другого
назначения: в замке Шомон внутри круглых башен находятся более или менее
удачно вписанные квадратные помещения; в замке Шамбор башни служат кабинетами
или лестничными клетками; машикули превратились в глухую аркатуру. Это
совершенно свободные декоративные варианты на мотивы старинной крепостной
архитектуры.
Создалось новое общество, потребностей которого уже не удовлетворяет средневековое
искусство, — ему нужна новая архитектура. Общие основы этой новой архитектуры
создадутся в соответствии с новыми требованиями, а формы будут позаимствованы
у Италии. Это будет эпоха Возрождения.
Огюст Шуази. "Военная архитектура в средние
века".
Глава из книги "История архитектуры", Москва, 1937.
Перевод с французского Е.Г. Денисовой
Редакция перевода и примечания Н.А. Кожина
Текст взят с сайта "История
крепостей России"
|
