Первый
спор между папством и Гогенштауфенами о свободе Церкви происходит уже
в XII в. (во второй половине, после смерти св. Бернарда). В нем противостояли
друг другу такие значительные личности, как Фридрих Барбаросса (1152_1190)
и Александр III (1159_1181).
***
в) Во время своего первого похода на Рим в 1154/1155 г. Барбаросса был
коронован папой Адрианом IV в императоры, но не исполнил своего обещания
оказать помощь против наступающих с юга норманнов. Папе пришлось признать
Вильгельма I (сына Рожера II) и пожаловать его леном. Это было началом
конфликта с императором. Он перерос в острую вражду на имперском совете
в Безансоне 1157 г., где посол Адриана, канцлер Римской Церкви кардинал
Роланд (Бандинелли, будущий Александр III), употребил по отношению к императору
такое двусмысленное выражение, как beneficiaпапы, которое советник и канцлер
императора Райнальд Дассельский перевел как «лен». На возмущение собрания
Роланд ответил встречным вопросом, от кого же император получает свою
корону, как не от папы287.
В
опубликованном тогда же манифесте о событиях в Безансоне Барбаросса отвергает
выдвинутый папой тезис, что корона императора является папским леном,
как противоречащий Божьему повелению, согласно 1 Петр 16 слл. К великому
разочарованию Адриана весь немецкий епископат встал на сторону императора.
Папа вынужден был в своей знаменитой декларации от 1158 г. (о различии
между понятиями «beneficium» и «лен») пойти на попятный. Здесь речь шла
о политическом вопросе, в котором Адриан напрасно пытался подкрепить свою
точку зрения посредством учительного авторитета.
Однако
чрезмерные притязания императора на имперском совете в Ронкалье близ Пьяченцы
в следующем (1158) году и их осуществле ние в Германии, Ломбардии и Церковном
государстве усилили конфликт между папой и императором. В разгар подготовки
к отлучению императора Адриан внезапно скончался. Разрыв был только отсрочен.
3.
а) Теперь христианский мир в неведомых доселе масштабах столкнулся с проблемой
антипап. Уже первые после смерти Адриана выборы создали спорную ситуацию.
Большинством был избран тот самый кардинал Роланд (Александр III, 1159_1181),
незаурядная личность, знаток обоих прав, преподававший в Болонье288 ,
способный стать достойным противником могущественному Барбароссе. Впротивовес
ему имперское меньшинство назначило своего папу Виктора IV (1159_1164),
первого из четырех антипап289. Началась схизма, длившаяся 17 лет. Папы
взаимно отлучали друг друга. Александр III отлучил императора и освободил
подданных от повиновения ему: картина, свидетельствующая об ужасающем
хаосе. Правда, отлучение не имело уже такого действия, как прежде. Несмотря
на упоминавшиеся посягательства императора на церковную сферу, так же
как и на последующие серьезные нападки его сына, Генриха, на Церковное
государство, немецкие епископы оставались на стороне Барбароссы. Это подтвердилось
и позднее, когда Урбан III (1185_1187; спор за тосканские владения и захват
Трира) безуспешно пытался мобилизовать немецких епископов на борьбу с
императором. Вместе со всеми этими взаимными отлучениями и антипапами
в ход были пущены такие средства и методы, которые неизбежно должны были
нанести ущерб Церкви. Когда Александр бежал во Францию, на его сторону
встали Испания, Венгрия, Норвегия и великие ордена. Англия (хотя и не
признавая антипапу) придерживалась императора. Наметился серьезный конфликт,
которому впоследствии предстояло вспыхивать заново в различных проявлениях
до тех пор, пока он - после перемещения политического центра тяжести во
Францию - не завершился великой западной схизмой.
Конечно,
это, к счастью, еще в очень малой степени походит на то, что станет реальностью
в XIV в.; к схизме примкнули не слишком многие, антипапа был признан только
в области, подвластной императору. Но первые начатки, при том как развивались
события, имеют особенное значение.
б)
Сначала преимущество было на стороне императора. В 1167 г. он победил
Рим. Но папа нашел союзников. Уже в том же 1167 г. чума нанесла серьезное
поражение императорской армии и уничтожила лучшего из военачальников Барбароссы,
Райнальда. Огромное значение имел союз с процветающими городами Ломбардии,
которые вновь почувствовали угрозу своей независимости от империи. После
безрезультатной осады крепости этих союзников - Алессандрии (1174 г.),
Барбаросса потерпел поражение в битве при Леньяно (1176 г.). Он заключил
в Венеции с папой мир (1177 г.), в результате чего антипапа Каликст III
вернулся в свое аббатство, а император отказался от своих претензий на
имперскую власть над Римом, следовательно, и над папой, которому, тем
не менее, уже дважды приходилось бежать от военной силы императора (один
раз во Францию, другой - к норманнам в Беневент). Папство победило. Правда,
и эта победа прояснила положение пап лишь отчасти - в Германии Фридрих
почти не изменил своего образа действий, а в Риме папа теперь был вынужден
один справляться с «демократическими» силами, что выходило за пределы
его возможностей. После этого произошло новое наступление Барбароссы.
Его итальянская политика, кульминацией которой был брачный союз Генриха
с Констанцией, сицилийской наследницей, усиливала расхождения с папством.
При Урбане III (1185_1187) была даже угроза новой острой вспышки войны.
Однако бедственное положение Святой земли, уступчивая политика Григория
VIII (1187г.) и Климента III (1187_1191), а затем и сам крестовый поход
обеспечили примирение. После победы при Иконии в 1190 г. император нашел
свою смерть в реке Салеф в Киликии.
4.
а) Официальное обоснование притязаний обеих сторон, Вормсский конкордат
1122 г. представлял собой компромисс и давал повод для неточно определенных
и недостаточно обоснованных требований. За ним стояли требования, которые
официально не были удовлетво рены, но от которых отказываться не собирались.
Положение усугублялось тем, что самосознание обоих партнеров, как мы слышали,
значительно возросло. Снова и снова основным вопросом ревностной конкуренции
был следующий: церковная иерархия, включая папу, была не только духовной
величиной, но одновременно и носительницей политической силы. Папе принадлежало
Церковное государство, но в одиночку он не мог его защищать. Епископы
(также значительная их часть в Северной Италии) были наделены имперским
имуществом, и император, естественно, требовал от них выполнения принятых
ими юридических и экономических обязательств по отношению к государству.
Вместе
с тем развивалась и идея политической власти императора. Даже если согласиться
с мнением, что уже в основе каролингской и оттонской имперской идеи лежали
те же представления, что теперь у Штауфенов, едва ли можно отрицать, что
они развивались гораздо более изолированно, их требования выразительнее
и более резко, чем прежде, были сформулированы юридической наукой. «Реформация
империи» и восстановление «имперской чести» определяли границы устремлений
императора. Но сверх этого Барбаросса открыто добивался такого политического
и церковно-политического положения в империи, в имперской Италии (ломбардские
города) и в Церковном государстве, которое было при Генрихе III, т. е.
задолго до Вормсского конкордата.
б)
В резко секуляризированной идее империи слились воедино спорные тенденции.
Прежде они, может быть, неправомерно, назывались «языческими». Но вряд
ли можно отрицать, что их полная реализация означала бы угрозу папскому
примату, что собственно и происходило после Пиппина, когда церковный примат
оказался увязан со специфически средневековым характером власти. Против
этой угрозы папство по праву протестовало.
Ученые-правоведы
Болоньи выдвинули, исходя из римско-визан тийского права, смелые положения,
которые не оставляли места для независимости Церкви. Райнальд Дассельский
высказывался радикально. Правда, трудно установить, насколько имперско-автократи
ческие взгляды Райнальда разделялись самим императором; но что они не
были ему совсем чужды, говорит имеющая символическое значение канонизация
его отдаленного прототипа - Карла Великого - одним из антипап, Пасхалием
III (1164_1168). То, что из-за своего поражения при Леньяно и внезапной
смерти на Востоке ему не удалось добиться реального цезарепапистского
господства над Церковью, не означает, что он к нему не стремился.
в)
Императорские права, которые Барбаросса провозгласил на имперском совете
в Ронкалье (1158 г.) (они были разработаны болонскими учеными юристами),
имели непосредственно политическую цель: восстановление власти императора
в имперской Италии (ликвидация независимости городов Ломбардии, которая
сложилась в связи с церковно-политической борьбой; возвращение себе регалий,
которыми были пожалованы итальянские епископы). Сообразно с силами, участвовавшими
в конфликте, эти требования должны были сильнейшим образом отразиться
как на церковной, так и на церковно-политической ситуации. Практически
император добивался как можно более полной инвеституры. Поэтому за инвеституру
епископов регалиями он требовал от них ленной присяги в имперской Италии
точно так же, как в Германии. Поскольку он также претендовал на верховенство
над Римом и Церковным государством, в его владычестве над Северной Италией
курия должна была усмотреть серьезную угрозу свободе своих действий и
недопустимый возврат к временам борьбы за власть над Церковью. Политическая
свобода становилась предпосылкой духовного и иерократического властного
статуса папы.
Еще
большую угрозу для курии стали представлять планы Фридриха, когда в результате
брака его сына с Констанцией Сицилийской (1186 г.) Церковное государство
оказалось в окружении. Заявления Райнальда Дассельского не оставляли никаких
сомнений относительно конечной цели. Несомненно, отклонение Барбароссой
требований Адриана290 с указанием на то, что признание суверенитета папы
над Римом свело бы его императорскую власть над этим городом к чистой
формальности, непосредственно открывает всю проблематику средневековой
императорской идеи, содержание которой никогда не находило ясного определения.
Но при всем преувеличении иерократического начала остается неопровержимым
одно: притязание папы на полную независимость духовной сферы, которая
была недостижима без независимости политической.
Поскольку,
как уже было сказано, обе эти величины находились в остром процессе саморазвития
и самоосознания, трения не могли не перерасти в жизненно опасные столкновения.
г)
Барбаросса, соответствовавший идеальному образу короля рыцарской эпохи,
лично никоим образом не был враждебен Церкви. При своей первой поездке
он освободил Рим и папу от Арнольда Брешианского. После того как юношей
он участвовал во Втором крестовом походе, Барбаросса с религиозной преданностью
возглавлял вместе с королями Франции и Англии Третий крестовый поход (где
теперь уже он, а не папа - ср. § 49, - явился вождем Запада). Но здесь
речь идет об основном вопросе - власти.
Самыми
важными для истории Церкви остаются, конечно, два момента: первый, что
справедливая защита своей независимости при существующей расстановке сил,
к сожалению, вынуждала папство защищать духовные и церковные интересы
средствами другого, чуждого порядка; средства, которыми защищали достояние
Церкви, угрожали ее чистоте. И второй: спор между светской и церковной
властью настолько перерос в борьбу за главенствующее положение, что уже
не мог быть закончен без поражения одной из сторон. Именно в нем становится
очевидной вся трагичность ситуации, которая, как уже было сказано, должна
будет и действительно завершится поражением империи одновременно с решительным
и роковым ослаблением папства.
Фрагмент
из книги:
Йозеф
Лортц :: История Церкви: Второй этап
|
