Вопрос происхождения венца как регалии власти всегда волновал медиевистов. В данной статье рассматривается русская и затрагивается западная традиция происхождения венца как символа власти. Разбираются основные типы византийских парадных головных уборов, прослеживается их хронология и иерархическая значимость. Проводится анализ формы головных уборов византийских и русских правителей, отмечаются истоки формы европейской короны. Определяется приоритет венца в системе символики государственной власти.
Основным элементом церемонии коронации в Западной Европе, в частности во Франции, было церковное миропомазание, вокруг которого сложился целый комплекс легенд и «священных» атрибутов. Коронация, как таковая, т.е. возложение венца на претендента на королевский трон, пришла несколько позже и была заимствована из Византии. Церемония была совершена над Карлом Великим при возведении его в сан императора. И только его сын Людовик Благочестивый был помазан и коронован одновременно. Две церемонии слились воедино, но первая все равно превалировала в западном обряде возведения на престол — его совершали в первую очередь, с ним связывали «священство» королевской власти. Подробнее об этом пишет М. Блок1.
На Руси церемония возведения на престол складывалась противоположным образом. Впервые церковным обрядом был наделен властью, хотя и кратковременной, Дмитрий-внук 2. Он был венчан на великое княжение, и ни о каком помазании тогда речи не шло. Следующее венчание, но уже на царство, было совершено над Иваном IV. Было ли включено в данную церемонию помазание, остается неизвестным, так как в краткой редакции, по которой собственно и происходило венчание, о помазании не упоминается, и лишь в пространной редакции, подготовленной, как считается, для предполагаемого венчания Ивана Ивановича, освещается этот элемент церемонии. Только с Федора Иоанновича, можно с уверенностью утверждать, что над русскими царями наряду с возложением венца как первостепенного

420
акта стало проводиться и помазание, как в странах Западной Европы. В подобном «упущении» обряда помазания при первых возведениях на русский престол нет ничего удивительного, если учесть провизантийскую ориентацию церемонии венчания. В Византии, как известно 3, помазание вошло в церемонию возведения в императорский чин достаточно поздно, лишь в XII в. Этот феномен объясняется тем, что византийская монархия, где был сильно развит культ императора, долгое время не нуждалась в помазании, как и восточная христианская церковь, где изначально не было помазания священников и архиереев при их рукоположении. Это, вероятно, сказалось и на дальнейшем отношении императоров к помазанию, если на Руси, ориентировавшейся на византийский обряд венчания, изначально помазание не проводилось. Первый «помазанник Божий» царь Федор Иоаннович был миропомазан на челе, ушах, груди, плечах и руках. Последующие венчания на престол проходили, в основном, в соответствии с пространной редакцией и лишь при венчании на царство Алексея Михай-ловича помазание царя было совершено еще «на браде, под брадою и на вые». Однако к моменту вступления на престол царя Федора Алексеевича, русский обряд поставления был детально откорректирован по документам и приближен к императорскому.
Очевидно, что и русская, и западная традиции возложения венца была заимствована из Византии. Поэтому обратимся к образцам византийских церемониальных венцов и шапок, послужившим несомненным эталоном для регалий многих государств.
Основным источником для изучения быта, нравов и церемоний византийского двора были работы так называемого Кодина, приводимые учеными XIX в. Все исследователи обрядов византийского двора и облачения византийских императоров: Н.П.Кондаков 4, В.В. Савва 5, Д.Ф. Беляев 6, М.А. Андреева 7, Х.М. Лопаре 8, Е.В. Барсов 9 — ссылаются на сочинения Кодина, в частности на труд «О чинах», который послужил первоисточником для всех последующих изысканий на темы, относящиеся к византийскому двору. Следует, однако, уточнить, что современные специалисты склонны относить этот трактат к середине XIV в., как принадлежащий перу Псевдо-Кодина 10, так в дальнейшем будем называть его и мы.
Псевдо-Кодин дает широкий спектр разнообразных церемониальных головных уборов византийских сановников, из которых следует выделить три основных интересующих нас типа.

Диадема — матерчатая повязка, затем металлический обруч, основная форма ранней византийской короны.

Скиадий — венец в виде обруча с матерчатым верхом, представляет старинную форму венца, впоследствии (с XII—XIII вв.) ставшую головным убором чина кесаря и других приравненных ему.

Стемма — золотой обруч, надетый на матерчатую шапочку, увенчанный крестообразно сложенной дугой, в перекрестии которой, устанавливался драгоценный крест.

421
В мемуарах Анны Комниной, дочери императора Алексея Комнина, описывается царская стемма, окружающая голову в виде полушария: «...она со всех сторон украшена жемчугом и драгоценными камнями, из которых одни лежат на ней, а другие свешены, потому что на висках справа и слева спускаются нитки жемчуга и камней и ударяются о щеки. Это-то и есть отличие собственно царской одежды. Венцы кесарей только по местам украшаются жемчугом и камнями и сверху не имеют полушария»11. Кроме подвесок, так называемых «катасист», по определению Твайнинга 12, отличительной особенностью стеммы был увенчивающий ее крест. Таким образом, кесарская корона — скиадий отличалась от царской короны — стеммы тем, что не имела дугообразного перекрытия увенчанного крестом и длинных жемчужных подвесок у висков. Об этом же пишет Д.Ф. Беляев 13.
Данные типы головных уборов прослеживаются и в византийском изобразительном и прикладном материале, отражая следующие хронологические тенденции. В византийском искусстве Х — самого начала XI в. императоры изображались в парадном головном уборе, представляющем собой драгоценный обруч средней ширины, надетый непосредственно на голову так, что из под него и над ним были видны волосы, т.е. этот головной убор происходил из диадемы. Обруч имел богато украшенную центральную налобную часть и подвески, свисающие по бокам у щек — «катасисты». Это типичный образец ранней формы византийской стеммы, принятой при императоре Юстиниане, что отмечает Л. Твайнинг 14. Примером изображения подобного головного убора византийских императоров может служить часть костяного резного триптиха с изображением византийского императора, датирующегося Х веком, из Вашингтонского музея 15, костяная плакетка «Коронация Константина VII Багрянородного», середины Х в., из ГМИИ 16. В аналогичных венцах-диадемах с подвесками, ранней форме стеммы, представлены император Отгон II и императрица Феофано в сцене венчания их Христом, также Х в., из музея Клюни в Париже 17.
Постепенно, в XI в., головной убор византийских императоров меняется: обруч становится значительно выше, расширяется к верху и совсем закрывает волосы, приобретая характер стеммы-«модиолис», как определяет этот головной убор Л. Твайнинг 18. Таким он изображен на миниатюре «Триумф Василия II над врагами» из Псалтыри Василия II, XI в., из Библиотеки Маркиана в Венеции 19, и миниатюре с изображением императора Никифора III из Поучения Иоанна Крестителя, XI в., из Национальной

422
Библиотеки в Париже 20. Головные уборы императоров на этих миниатюрах, несмотря на новую форму, сохраняют прежнюю систему декора: богато декорированную центральную часть с большим драгоценным камнем и подвески у висков. Отличие по сравнению с Х в. составляет укороченный вариант подвесок-«катасист» и отсутствие креста.
Возможно, императорский венец XI в. надевается уже не на непокрытую голову, а на матерчатую шапочку, верх которой иногда слегка выступает над венцом, как на миниатюрах из «Слов» Иоанна Златоуста «Монах Савва, читающий императору»21 и «Христос, венчающий Михаила VII Дуку и Марию Аланскую»22. К XII в. стемма приобретает полукруглый верх, крепящийся над обручем-диадемой с центральной полукруглой комарой и представляющий собой перекрестие из нескольких украшенных жемчугом дуг с навершием-крестом и длинными подвесками, спускающимися чуть ли не до плеч. Стемму подобной формы Твайнинг называет «камилафкой» и относит ее появление к комниновскому периоду 23. Примером такого головного убора может служить так называемая корона Стефана, присланная в дар венгерскому королю Гейзе (1074—1077 гг.), детальный разбор которой приводят Н.П. Кондаков 24 и Г-Н. Бочаров 25. Специальную работу посвятил этой короне Жозеф Дир 26, который, однако, связывает форму венгерской короны с византийским императорским шлемом, украшенным зубчатой диадемой, ведущей свое начало от императорского «стефаноса» VIII в. Считается, что этой короной впервые был коронован венгерский король Стефан I. С XI в. корона претерпела многие злоключения: ее неоднократно похищали, прятали, передавали из рук в руки 27.
Интересно проследить, как с изменением статуса своего владельца корона меняла форму. Древнейшая часть короны св. Стефана представляет собой диадему, т.е. металлический обруч, украшенный, по обычаю византийских венцов, большими драгоценными камнями, посаженными в гнезда в четырехугольных полях, и четырехугольными эмалевыми пластинами с фигурными погрудными Деисусными изображениями. К этому же обручу Н.П. Кондаков 28 относит два полукруглых щитка (спереди и сзади) с эмалевыми изображениями, из которых одно лицевое является очельем. Эту часть короны он определяет как константинопольскую работу.
Внутри древней венгерской короны, состоящей из обруча с полукруглыми эмалевыми щитками на очелье и затыльнике, с самогo начала, должна была находиться еще матерчатая тулья, с которой все вместе составляет особый вид скиадия, или шапки.

423
Форму стеммы короне придало перекрестье дуг с эмалями западного происхождения и латинскими надписями, которое Н.П. Кондаков считает западной работой начала XII в.29 (притом, согласно форме этого предмета, данная часть, по мнению Н.П. Кондакова, была простой церковной звездицей, приспособленной и припаянной внутрь обруча уже в позднейшее время, приблизительно в XIII в., с целью образовать из короны византийскую стемму); в это же время (XIII в.) выполнены и треугольные и полукруглые щитки с прозрачной эмалью, для украшения лицевой стороны короны.
Таким образом, на примере короны св. Стефана можно рассмотреть все три типа репрезентативных византийских венцов: диадему, скиадий и стемму. Причем, форма стеммы, крытой короны с дугообразным завершением, стала впоследствии типичной формой европейской императорский короны в подражание венцу византийских василевсов.
Однако на Руси, так ревностно придерживавшейся византийских традиций, форма царского венца — шапки Мономаха, на первый взгляд, не подходит под рассмотренную нами классификацию. И все таки, мы смеем утверждать, что обряд возведения на престол русских государей и форма их наследственного венца имели под собой византийский прототип.
В Византии был развит обычай возлагать инсигнии не только при венчании царя на царство, но и при хиротониях и производствах государственных сановников. Обряд венчания Дмитрия-внука не слишком похож на соответствующую процедуру у византийских императоров. Происхождение этого обряда следует искать в чинах хиротоний византийских сановников 30, сложившихся задолго до конца XV в., к которому относится первый дошедший до нас чин русского поставления, хотя Иван III назвал передачу великокняжеского стола «старым обычаем». Сравнивая чин венчания внука Ивана III с византийскими обрядами, В. Савва 31, отмечает, что при хиротонии кесаря присутствовал патриарх и совершал милоствования, на хиротонируемого знаки его достоинства возлагал император, после производства в чин выходил патриарх, совершая молитву и приобщая его. Известный нам обряд венчания Дмитрия внука на великое княжение дает возможность сравнить эту церемонию с обрядами чинопроизводств в Византии. Из всех хиротоний и чинопроизводств к первому русскому обряду венчания ближе всего кесарская хиротония, так как только на ней присутствовал патриарх и только на кесарей возлагались венцы.
Как мы помним, венец кесаря представлял собой скиадий — шапочку с диадемой, трансформировавшейся в драгоценный околыш. Чем же, как не скиадием является шапка Мономаха? И не поэтому ли золотой наследственный венец русских государей полусферической формы, украшенный драгоценными камнями, жемчугом, сканью, назывался шапкой? Стоит обратить внимание на то, что в Лицевом Летописном Своде изначально шапка изображалась без креста 32, что согласуется с формой скиадия.

424
Говоря о шапке Мономаха как атрибуте возведения на престол, т.е. основной инсигнии русских государей, начиная с 1498 г. и по 1682 г., когда этот головной убор использовался в церемонии последний раз, следует помнить об исторически сложившемся расхождении реально существующего объекта — «шапки» и ее символического образа — «царского венца». При венчании на великое княжение Дмитрия-внука, несмотря на то что шапке отводится роль регалии, она еще не отождествляется с «царским венцом», ей не предается символического значения. Судя по тексту «венчания» на Дмитрия возлагалась именно «шапка» согласно его титулу наследника престола, в византийской иерархии — кесаря, которому полагалась шапочка-скиадий. О «царском венце» для Дмитрия-внука речь даже не шла. Шапка, использованная в церемонии вокняжения, стала ассоциироваться с «венцом власти» лишь после создания «Сказания о князьях владимирских»33, где ее появление связано с именем императора Константина, снявшего со своей шеи «животворящий крест», а с головы — царский венец. Тот факт, что именно «Сказание» отождествляет безымянную ко времени венчания Дмитрия-внука шапку с Константиновым венцом, подтверждает мысль о том, что легенда о присылке даров появилась в годы правления политического противника Дмитрия — князя Василия, в оправдание его прав на великокняжеский престол. Таким образом, произошло совмещение понятий реально существующей шапки, используемой в церемонии, и легендарного царского венца «с головы императора Константина».
Во все последующие «Чины венчаний», начиная с 1547 г., легенда о присылке даров, а соответственно, термин «царский венец», вошли в текст «Поставления» к «Чину»34. Шапка Мономаха стала прочно отождествляться с венцом исконного владения царской властью, более того, она стала символом этой власти практически на двести лет.
Чин венчания на царство, составленный еще при Иоанне IV, не имел существенных расхождений и в основном соблюдался при последующих поставлениях, вплоть до воцарения Федора Алексеевича.
Обряд венчания на царство на Руси, при Федоре Романове был максимально приближен к церемонии возведения на престол византийских императоров 35. В него впервые были введены: символ веры, переоблачение в «царские одежды», куда входил царский венец, выполненный в 1624 г. еще по заказу царя Михаила Федоровича, а также причащение в алтаре, в отличии от отца, царя Алексея Михайловича, который был миропомазан и причащен перед царскими вратами алтаря, а не допущен внутрь.

425
Венчание Федора Алексеевича проходило в атмосфере особой торжественности. В церемонии был использован персидский трон — «царское место златое з драгоценны каменьи зовомое пер- сидским»36.
Все эти дополнения были взяты из обряда венчания византийских императоров, что было связано с исправлением богослужебных книг. Можно предположить, что именно при этом в Москве обратили внимание на разницу в чинах венчания русских царей и византийских императоров. Так например, символ веры вошел в византийский обряд венчания с коронацией императора Анастасия 37, от которого патриарх Ефимий потребовал перед венчанием рукописного клятвенного обещания сохранить веру чистую и не вводить в церковь ничего нового. С того времени клятвенное обещание вступающего на престол императора Византии хранить веру в чистоте вошло в коронационный обряд как постоянная составляющая его часть. Переоблачение венчающегося и причащение его в алтаре, также входили в него. Так, русский путешественник, наблюдавший в 1392 г. венчание императора Мануила, описал «чертоги», устроенные в соборе св. Софии: «облачени вси червленным червцем, на них же поставлени два стола златых». В одном из этих чертогов император облекался «в кесарскую багряницу и диадиму, и венец кесарский возложи»38. Таким образом, переоблачение императоров во время венчания было традиционно.
Кроме того, на дополнения чина венчания Федора Алексеевича могло повлиять так называемое «дело патриарха Никона». Как известно, восточные иерархи не одобряли политики Никона, и вопрос об отношении патриаршей власти к царской решался не в пользу первой 39. Поэтому вполне логично, что в чин венчания московского государя могли войти некоторые подробности, заимствованные из обряда венчания византийских императоров, которые возвышали царя. Именно такими возвеличивающими дополнениями и стали принятие венчающимся святых Тайн по чину священнослужителя и возложение на него царской одежды. Ориентация на византийский, а не на западный церемониал возведения на престол, отразилась и на одном из главных атрибутов венчания — царском венце, имевшем программную провизантийскую форму и использованном в церемонии возведения на престол Федора Алексеевича, наряду с шапкой Мономаха. Это сложное ювелирное сооружение имело три яруса, состояло из трех, поставленных друг на друга «корун» — двойного навершия на тулье 40. Дуговые, сводчатые «коруны» наводят на мысль о византийской стемме, символичной форме, увенчивающей тулью..

426
Венец изготовлялся под присмотром думного дьяка Грамотина, и в дальнейшем будет называться нами Грамотинским венцом. Он совпадает по форме с другими шапками XVII в., известными по изобразительному материалу, так и с сохранившейся до наших дней шапкой первого наряда царя Михаила Федоровича, сделанной в 1627 г. при думном дьяке Ефиме Телепневе 41, и повторяющей форму Грамотинского венца. Но, как видно из описания, Грамотинский венец украшен таким обилием камней, что весил 11 фунтов 74 золотника. Он был более чем в два раза тяжелее созданного ему взамен венца царя Михаила Федоровича.
В описи Большого государева наряда 42 Грамотинский венец следует сразу же за шапкой Мономаховой, чем подчеркивается его несомненный приоритет, перед другими царскими парадными головными уборами. Кроме того, как уже подчеркивалось выше, он единственный, документально поименованный «венцом». Все остальные головные уборы, во всех описях как Государевой казны, так, в последствии и Оружейной палаты, назывались «шапками».
Следует отметить, что Грамотинский венец, со сложным коронообразным завершением, призванный стать регалией, при последующих венчаниях на царство (отсюда и подчеркивающее эту его функцию название), использовался в церемонии возведения на престол вопреки укрепившемуся в науке мнению, что все венчания производились только шапкой Мономаха. Но это произошло лишь однажды, при возведении Федора Алексеевича. Был ли использован Грамотинский венец во время венчания его отца, царя Алексея Михайловича, остается неясным.
Трехъярусный «романовский» венец с навершием в виде византийской стеммы-камилафки был призван подчеркнуть преемственность русского государства от Восточной Римской империи периода расцвета.
Некоторые исследователи склонны видеть в стеммообразном навершии аналог западной императорской короны, т.е. ориентацию России на Запад и приближение российских регалий к государственной символике, принятой в Европе 43. Нам видится, что это ложный путь исследования, особенно учитывая усиление в XVII в., когда и возникла новая форма царского парадного головного убора, «антилатинской» направленности в государственной доктрине «Третьего Рима», обосновывавшей легитимность новой династии 44. В свете поощряемой на государственном уровне нетерпимости католичества вряд ли могло произойти заимствование элементов западной, латинской, государственной символики, такой как императорская корона. Сходство коронки, укрепленной в навершии «романовского» венца с западной короной, как нам представляется, имеет более глубокие корни.

427
Византийская стемма и западная императорская корона, вероятно, имели общий прототип головного убора, принятый у правителей периода единства христианского мира, до разделения церквей на Западную и Восточную. Крытый венец императора Константина Великого мог явиться образцом парадного головного убора христианских правителей как Восточной, так и Западной импе-
рий. Этим может объясняться близость формы навершия русского трехъярусного венца как к стемме, так и к западной императорской короне.
После смерти царя Федора Алексеевича на престол были возведены его братья Иван и Петр. В силу обостренной политической обстановки венчание было проведено по старому, не исправленному образцу, без переоблачения в «царские одежды», а следовательно и без использования трехъярусного венца. А с принятием в 1721 г. Петром I титула императора, и введением церемонии коронации с 1724 г. с использованием императорской короны западного образца и русские и европейские регалии стали однотипными.
Таким образом, можно сделать следующие выводы. Венец в европейской и русской традиции имел византийские корни. Форма венца отражала статус его владельца: от диадемы, соответствующей положению вассала, до стеммы полновластного правителя, чью власть можно было соотнести с императорской. Особым головным убором, скиадием, обладал наследник государя.
На русской почве именно эта форма венца получила особое значение, трансформировавшись в венец власти, и лишь незначительный период русской истории был отмечен самобытным русским венцом со стеммообразным навершием. В императорский период России господствовала корона западного образца, форма которой так же восходила к византийскому прототипу.

Примечания:

1 Блок М. Короли-чудотворцы. М., 1998.
2 Савва В. Московские цари и византийские василевсы. К вопросу о влиянии Византии на образование идеи царской власти московских государей. Харьков,1901. С.132.
3 Там же. С. 132.
4 Кондаков Н.П. Изображения русской княжеской семьи в миниатюрах XI в. СПб., 1906.
5 Савва В. Указ. соч.
6 Беляев Д. Ф. ВУ2АТ^ТША: Очерки, материалы и заметки по византийским древностям. Кн. 2: Ежедневные и воскресные приемы византийских царей и праздничные выходы их в храм св. Софии в1Х—Х вв. СПб., 1893.
7 Андреева М.А. Очерки по культуре византийского двора в XIII веке. Рrazе, 1927. 8 Лопарев Х.М. К чину царского коронования в Византии // Сборник статей в честь Д.Ф. Кобеко.
9 Барсов Е.В. Древнерусские памятники священного венчания царей на царство в связи с греческими их оригиналами. М.: Типогр. Университета, 1883.
10 Острогорский Г.А. Эволюция византийского обряда коронования // Византия. Южные славяне и Древняя Русь. Западная Европа. Искусство и культура: Сб. ст. в честь В.Н. Лазарева. М., 1973. С. 33—42.
11 «Сокращенное сказание о делах царя Алексея Комнина» труд Анны Комниной. СПб., 1859. С. 142.
12 Twining Lord. European regalia. L., 1967.
13 Беляев Д.Ф. Указ. соч. С. 21: «Простая корона, так называемый кесарский венец, возлагался при производстве в чин кесаря. В Х в. кесарская корона, кроме разницы в отделке, отличалась тем, что не имела наверху креста. Кроме того, кесарь не имел так называемых «катасист», т.е. жемчужных нитей, привешиваемых к короне около ушей. Византийские цари постоянно изображаются с такими привесками».
14 Twining Lord. Op. cit.
15 The Glory of Byzantium: Art and culture of the Middle Byzantine Era AD 343-1261. P. 202. 111. 139.
16 Ibid. P. 203. 111. 140.
17 Ibid. P. 500. 111. 337.
18 Twining Lord. Op. cit.
19 The Glory of Byzantium. C. 186.
20 Ibid. P. 208. 111. 143.
21 Ibid. P. 82 (заставка.
22 Ibid. P. 182 (заставка).
23 Twining Lord. Op. cit.
24 Кондаков Н.П. Указ. соч. С. 64.
25 Бочаров Г.Н. Художественный металл Древней Руси. М., 1984. С. 63—69.
26 Deer J. Die heilige Krone Ungarns Wien, 1966.
27 The Hungarian Crown and Other Regalia by Zsuzsa Lovag // The Hungarian National museum,1986. Венгерская корона побывала в руках у императора Фридриха и у султана Сулеймана. В 1613 хранитель короны Питер Ревей написал ее первую «историю». Из-за неспокойной обстановки внутри страны венгерская корона почти весь XVIII в. хранилась в Вене, и лишь в 1790 г. ее вернули в Венгрию, а в XIX в. прятали вновь. В результате Второй мировой войны венгерская корона оказалась в Соединенных Штатах Америки и только 6 января 1978 г. Секретарь Госдепартамента Соединенных Штатов вручил корону президенту Национальной Ассамблее парламента Будапешта.
28 Кондаков Н.П. Указ. соч. С. 64.
29 Ibid.
30 Савва В. Указ. соч.
31 Ibid.
32 Арциховский А.А. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М., 1944. С. 41.
33 Дмитриева Р.П. Сказание о князьях владимирских. М.; Л., 1955. С. 73-97.
34 Там же.
35 Савва В. Указ. соч. С. 151 - 153.
36 РГАДА, Ф. 135. Отд. IV. Р. I. Ех. 15. Л. 31. Дело о венчании на царство царя Федора Алексеевича, 1676 года июня 18.
37 Савва В. Указ. соч. С. 132.
38 Бычков В.В. Русская средневековая эстетика XI—XVII в. М., 1995. С. 228.
39 Савва В. Указ. соч. С. 132.
40 Опись Большому Государеву наряду царя Михаила Федоровича за
1642 год. Ф. 396. Оп. 2, ч. 1. Ех. 6.
41 Опись Московский Оружейной палаты. М., 1884. Ч. I.
42 Опись Большому Государеву наряду царя Михаила Федоровича за
1642 год. Ф. 396. Оп. 2, ч. 1. Ех. 6.
43 Мартынова М.В. Царские венцы первых Романовых // Искусство средневековой Руси: Материалы и исследования. М., 1999. XII. С, 299.
44 Синицьша Н.В. Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции. М„ 1998 . С. 229.

О.В. Мареева
Священное тело короля: Ритуалы и мифология власти / [отв. ред. Н.А. Хачатурян]; Ин-т всеобщ. истории РАН; МГУ. - М.:Наука, 2006, с. 419-429.

Источник: Энциклопедия культур Deja Vu