Графы Анжуйские ведут свою родословную с IX в., когда они получили Анжу за отражение нашествия нормандцев и бретонцев. Они сооружали замки, воевали с соседями, присоединив Турень и Мэн, но достигли могущества совсем иным способом. Жоффруа Плантагенет (Плантагенет—прозвище за любовь Жоффруа к цветущему дроку) еще в ранней молодости женился на вдове германского императора Генриха V Матильде, которая была дочерью короля Англии Генриха I. Генрих I, лишившийся своих сыновей из-за крушения корабля, добился не без труда от своих баронов клятвы признать Матильду наследницей престола, но после его смерти Жоффруа и Матильда не получили наследства. Сын одной из дочерей Вильгельма Завоевателя Стефан Блуазский опередил их, надавал обещаний прелатам и баронам Англии и почти обманом добился коронации 22 декабря 1135г.
Матильда не нашла поддержки у Папы Римского, поскольку Стефан дал чрезвычайно большие авансы церкви и баронам. Он отрекся от всей политики англонормандских королей. При попустительстве Стефана бароны захватили административную и военную власть, верховный суд, стали чеканить монеты, собирать налоги, воздвигли 1115 замков и все более и более презирали Стефана. Первая же попытка короля арестовать одного из баронов за строительство замка без королевского дозволения обратилась для него всеобщим возмущением. Матильда разбила войска Стефана при Линкольне (2февраля 1141г.) и заключила соглашение с духовенством Англии, признавшим ее «госпожой Англии и Нормандии». На этом основании Жоффруа Плантагенет присоединил к своим владениям Нормандию, но Англия была поделена между Матильдой и Стефаном. Жоффруа умер в 1151г., оставив своему сыну Генриху княжество, обширное и могучее, включавшее Анжу, Мэн, Турень и Нормандию. Генрих высадился в Англии с войском в январе 1153г. и, опираясь на сторонников, в ноябре заключил мир, по которому был признан наследником престола и соправителем Стефана; после смерти Стефана в 1154г. он стал королем Англии Генрихом II [4, 87—91].
Начинать управление после 18 лет анархии можно было только с уступок духовенству и баронам. Так внешне и выглядела его коронационная хартия. Однако именно в ней Генрих II провозгласил продолжение курса Генриха I и остался ему верен до конца своей жизни [4, 91—92].
Баронская анархия была подавлена Генрихом II почти за год. Но бороться с разгулом вольных лесных стрелков (запечатленных в эпосе о Робин Гуде) пришлось очень долго, терпеливо проводя судебные и полицейские реформы.
Для восстановления своих ресурсов королевская власть нуждалась в помощи местных властей, курий графств и сотен. Королю нужно было вновь подчинить себе шерифов. В конце англосаксонской эпохи шериф бы крупным землевладельцем, заведовавшим в округе доходами короля, но он был всего лишь наместником вельможи-элдормена, управлявшего одним или несколькими графствами. После нормандского завоевания шериф всегда назначался самим королем. Он был исполнительной властью в округе. По традиции шериф был феодалом, который часто злоупотреблял своим положением, несмотря на то, что Генрих I поручал обязанности шерифа только верным людям.
В начале своего правления Генрих II вынужден был искать опору среди магнатов и раздал много шерифских должностей баронам, как светским, так и духовным. Во время продолжительного пребывания Генриха II в Нормандии (1166—1170) эти магнаты совершили ряд злоупотреблений властью. Например, произвольно арестовывали людей, занимались казнокрадством и вымогательством. Вернувшись, Генрих II поручил своим разъездным судьям произвести обширное расследование, и все лихоимцы, включая церковных судей и шерифов, были отстранены от должностей, а многие подверглись преследованию. С тех пор шерифы стали послушными чиновниками, вышедшими из среднего класса, имевшими весьма широкие полномочия от короля, а с 1170г. от королевской курии [4, 108, 109].
Те, кто преобразовывал и поддерживал добрые традиции королевской канцелярии, палаты шахматной доски, судебных трибуналов, кто руководил дипломатией—сплошь были клирики. Светский мир в ту эпоху жил больше инстинктом, чем разумом, а церковь имела традиции собраний, дискуссий, выборов руководства, суда, не говоря о грамотности, начитанности и осведомленности о достижениях государств разных эпох. Именно в церкви росло понимание и развивалась способность к административной и юридической организации. Именно через церковь каноническое право римское, культивировавшееся в Болонье, получило некоторое влияние в королевстве ГенрихаII. Именно церковники «Анжуйской империи», французские и английские, создали ту юридическую интерпретацию, которая породила английское общее право.
Англия еще в XIIв. создала общее право, которое благоприятствовало рыцарству, свободным крестьянами и горожанам, всем предприимчивым людям, но было враждебно застою, костности, сеньориальному духу. Впрочем, общее право использовалось Генрихом II и для ограничения церковного суда, так как король хотел наказывать и преступных клириков. Иными словами, общее право Англии соответствовало культуре англичан, их правовым традициям, и лишь в некоторой степени оно подвергалось отделке с помощью римского права.
Генрих II возвел в закон экспроприацию собственности только по постановлению суда. Это ограничивало произвол магнатов, от которого страдали наследники. Великой ассизой 1179г. у магнатов было отнято право инициировать дело об отторжении собственности в суде. С того момента необходим был королевский приказ, разрешавший возбуждать судебное дело, причем ответчик мог требовать
|
