АЛЬБЕРТИ —ДЕСЯТЬ КНИГ О ЗОДЧЕСТВЕ

словно ступеньки, простираться один над другим, то оба не будут
занимать более четвертой, менее шестой части ширины двери. Если
же они будут тройные, тогда будут заимствовать очертания от иони
ческого архитрава. Если же пояса будут кругом простые, то будуг
от одной пятой до одной седьмой. У пояса внутренний профиль бу
дет каблучок. Длина дверной створки будет тоже поделена попереч
ными поясами так, чтобы верхние филенки занимали две пятых
всей высоты дверной створки.

Окна в храмах украшаются так же, как двери, но проемы тех, ко
торые зажимают ближайшую к сводам верхнюю часть стены и своими
углами соприкасаются с изгибами сводов, будут поэтому, в противо
положность дверям, округлыми и в ширину вдвое больше, чем в вы
соту; а всю ширину их делят двумя стоящими в проеме колоннами
по правилам портика. И эти колонны почти везде четырехугольные.

Очертания ниш, в которых помещаются картины и статуи, заим
ствуют очертания у дверей. И они занимают в высоту третью часть
стены.

В оконных пролетах, вместо створок, против мороза и натиска
ветров делали вертикальные тонкие пластинки из прозрачного але
бастра или бронзовую и мраморную решетку. А пролеты решетки
заполняли не хрупким стеклом, а слюдой, добываемой больше всего
в Согобрии, городе Испании, или в Болонье Галльской. Это — пла
стинки из гипса, прозрачного и чистейшего, редко больше фута. От
природы им не свойственно ветшать.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

О жертвеннике, причащении, а также о светильниках

и канделябрах

Жертвенник, на котором приносятся жертвы, вангао ставить в
храмах на месте достойнейшем; и без сомнения правильно его
водрузить вместо трибунала. Жертвенник древние делали вы
сотою в шесть футов, шириною в двенадцать; на него ставили из
ваяний. А прилично ли расставлять внутри храма несколько алтарей
для жертвоприношения, пусть судят об этом другие. У наших
предков, при зарождении нашей религии, лучшие мужи сходились
на общую вечерю не для того, чтобы напитать тело яствами, а чтобы
пребывать во взаимном общении и возвращаться домой с душою,
полной благих наставлений, всеми силами стремящейся к доброде
тели. Там они занимались чтением и беседами о божественном, ско
рее совершая возлияние, нежели поглощая то, что на вечере была
приготовлено- для скромной трапезы. Рвение всех устремлялось на
общее благо и почитание добродетели. Притом каждый по силе
возможностей отдавал на общую пользу должную дань благочестия

[ 248 ]