КНИГА ДЕВЯТАЯ — ГЛАВА ВОСЬМАЯ

То, чего оюойенио ‘следует всегда избегать средой ошибок украше
ний, это—как и в произведениях природы,—всего искаженного, не
достаточного, излишнего или в каком-нибудь отношении безобразно
го. Ибо если это порицается в природе и считается уродством, то что
оказать о зодчем, который применил части не так, как следует?
В особенности если это — части, которыми пользуются для красы:
линии, углы, плоскости и тому (подобное. Правы те, кто говорят, что
нельзя найти ошибки безобразия более отвратительной и противной,
чем в том случае, когда углы, линии или поверхности сопоставлены,
уравнены и слажены одни с другими недостаточно тщательно и не
вполне точно.

Кто не осудит человека, который без всякой необходимости пове
дет линии стен наподобие дождевого червя — вкривь, вкось, несклад
но, необдуманно, то длинные, то крохотные, с неровными углами,
с бесформенной кладкой — и все это на участке, который здесь чрез
мерно туп, а там чрезмерно заострен — беспорядочно, нестройно,
неосмотрительно и неподготовленно?

Ошибочной будет и та постройка, которой, хотя бы в устройстве
ее фундаментов и не было ничего плохого, все же недоставало бы
украшений и которую притом украсить уже нельзя, так как при клад
ке словно заботились только о том, чтобы она поддерживала стены,
и забыли о месте, где можно было бы надлежащим и наилучшим
образом разместить либо достойные колонны, либо красивые статуи,
либо прелестные плиты и роспись, либо сверкающую отделку.
С этим недостатком тесно связан другой: когда ты не стремишься
всеми силами к тому, чтобы, не увеличивая расходов, придать сво
ему произведению еще больше красоты и изящества. Ведь есть в
формах и фигурах зданий нечто, от природы превосходное и совер
шенное, нечто волнующее дух, который сразу же чувствует присут
ствие этого, а при отсутствии особенно к этому стремится. Более
всего глаза жадны до красоты и гармонии, в искании их они особен
но упорны и особенно настойчивы.

Не знаю, отчего они более влекутся к тому, чего нет, нежели
одобряют то, что есть, ибо они всегда ищут, чего бы еще прибавить
для великолепия и блеска, и оскорбляются, когда не видят столько
искусства, труда и старания, сколько можно ждать от самого прилеж
ного, проницательного и вдумчивого художника.

Иногда они даже и не могут объяснить, что их оскорбляет, кро
ме того только, что они не в силах до конца утолить безмерную
жажду лицезрения красоты.

Если это так, то, конечно, мы со всем рвением, трудом и приле
жанием обязаны пытаться, насколько это в нашей власти, строить
здания, всячески разукрашенные, в особенности те, которые все хо
тят видеть украшенными. Таковы здания общественные и в первую
очередь священные, ибо видеть их без всяких украшений — этого не
пожелает никто.

[ 329 ]