(от закона Ньютона¹⁴ до закона Нистена¹⁵), и, наконец, внутренними закономерностями, действующими
в сфере обращения с умершими и диктующими пути и линии ее развития.

В данной книге рассматривается лишь ограниченная часть темы, освещающей посмертное обращение
с человеческим телом, а конкретно — морфология преднамеренного погребения¹⁶.

Морфология погребения на уровне научного знания фактически не рассматривалась, за исключением,
пожалуй, трех попыток автора использовать подобный подход [Смирнов Ю.А., 1972; 1990; Леонова Н.Б.,
Смирнов Ю.А.]. Поэтому здесь предполагается сформулировать основные положения, касающиеся
формы и строения преднамеренного человеческого погребения, т.е. определить составные части
данного объекта, установить их отношения между собой и к объекту в целом.

Познание любого явления основано на группировке ряда объектов и/или связанных с ними процессов и
осуществляется двумя основными путями: 1) индуктивным, когда движение осуществляется от
конкретного к абстрактному и ведет к классификации, и 2) дедуктивным, когда движение направлено от
абстрактного к конкретному и ведет к систематизации. Оба пути имеют как достоинства, так и
недостатки. Достоинства классификации: 1) наличие реального разнообразия объектов; 2) возможность
раскрытия реальных связей и отношений между объектами; 3) способность отвечать многообразным
познавательным потребностям. Недостатки классификации: 1) носит условный характер (предполагает
возможность различения по другим признакам);

2)    не допускает соотнесения различных классификационных плоскостей (уровней), исключая

соотнесение общего и частного; 3) не выявляет внутренней организации группируемого множества
(множество остается совокупностью, не переходя в систему). Достоинства систематизации:    1)

преодолевает недостатки классификации; 2) снимает элемент случайности состава и объема
эмпирического материала;

3)    конструирует идеальный объект исследования. В дополнение к этому систематизация позволяет
представить объект исследования как некое организованное множество (простейшее определение
системы), качественная целостность которого определяется критерием необходимости и достаточности
составляющих его компонентов. Недостатком систематизации является возможность ее превращения
в отвлеченное конструирование; отсюда — необходимость ее проверки на классифицируемом
эмпирическом материале (см. [Каган М.С.]), что частично уже сделано автором в монографии,
посвященной мустьерским погребениям Евразии [Смирнов Ю.А., 1991], и в дальнейшем будет
осуществлено в работе о верхнепалеолитических погребениях Европы.

Изучение морфологии погребений показывает, что их конкретные формы определяются не только
характером общественных отношений,

12

но и характером общих и специфических законов, действующих в сфере самой погребальной практики.
Действие общих и частных законов вызывает явление вневременнбго и внепространственного
изоморфизма погребального обряда, т.е. заметную повторяемость форм и способов обращения с
умершими с момента появления первых преднамеренных погребений (около ста тысяч лет назад) и до
настоящего времени. Другими словами, определенные виды погребений как бы не имеют
«исторического детства», ибо их формы повторяются с древности до современности, и уже в период
мустье представлен фактически полный набор их основных вариантов. Более того, вся дальнейшая
(постмустьерская) история погребальных обрядов в целом не позволяет говорить о линейной эволюции,
т.е. о развитии погребений от простых форм к сложным. К примеру, любые погребальные сооружения
представляют собой модификацию или сочетание трех изначально существующих архетипов: «ямы»,
«насыпи» и «ниши» (подбоя); погребальный инвентарь (если он предусмотрен) традиционно (с эпохи
среднего палеолита) избирается из трех сфер: производственной, бытовой и идеологической, а
дополняющие погребение структуры (если они устраиваются) также традиционно представлены
меморативными сооружениями, остатками поминальных действий, жертвенниками, кострищами,
ограждениями и т.п. Иначе говоря, погребальный комплекс (см. ниже), представляющий собой систему
из четырех (как максимум) взаимосвязанных и взаимозависимых составляющих (двух постоянных: по
гребальное сооружение и останки погребенного — и двух переменных: погребальный инвентарь и
дополнительная структура), окончательно формируется уже в мустьерское время и не получает в
дальнейшем принципиально новых дополнений.

Таким образом, погребальный обряд представляет собой настолько жестко детерминированную
систему, имеющую крайне ограниченное вариационное поле конечных результатов, что вне культурно
исторического (археологического) контекста морфология отдельного погребения (особенно если оно
безынвентарно) не может быть использована в качестве культуроразличительного признака, — одни и
те же формы погребений встречаются в разные исторические периоды или в пределах одной эпохи, но
у разноэтничного и/или разнокультурного населения; сходные формы общественных отношений
порождают различные формы погребений, и наоборот, за одними и теми же формами погребений
скрываются разные формы общественных отношений [Никольский В.К., с. 82—85].

На фоне изложенного очевидным парадоксом прозвучит утверждение о том, что в мире зафиксировано
прямо-таки сказочное разнообразие форм и способов обращения с умершими. Следует, однако, иметь
в виду, что разнообразие это скорее мнимое, чем действительное, так как оно существует не столько за
счет бесчисленного множества различных типов обращения с умершими, в том числе и разнообразных
форм их захоронения, сколько за счет многочисленных сочетаний их отдельных элементов, которые
сравнительно легко выделить.