Теперь мы открываем самую мрачную страницу в истории ордена в Англии. Всех арестованных английских тамплиеров допрашивали поодиночке и порознь, тем не Менее в сущности они дали одинаковые показания и о процедуре вступления в орден и об обетах, которые они давали. Любой здравый и беспристрастный ум был бы удовлетворен и поверил в правдивость их утверждений; но целью инквизиторов было найти не свидетельства невиновности ордена, а доказательства вины. Вначале король Эдуард II, к его чести, запретил применение пыток к членами прославленного ордена в его владениях — к людям, сражавшимся и проливавшим кровь за Христа, за благочестие и добрые нравы которых он незадолго до того твердопоручился перед европейскими государями. Но благодетельная решимость слабохарактерного короля быстро дала трещину под нажимом всемогущего римского понтифика, который написал ему в июне, укоряя его за то, что он не позволял инквизиторам допрашивать тамплиеров на дыбе [Inhibuisti ne contra ipsas personas et ordinem per quaestiones ad inquirendum super eisdem criminibus procedatur, quamvis iidem Templarii diffiteri dicuntur super eisdem articulis veritatem... Attende, quaesumus, fili carissime, et prudenti deliberatione considera, si hoc tuo honori et saluti conveniat, et statui congruat regni tui. Arch, secret. Vatican. Registr. literar. curiae anno 5 domini Clementis Papae 5. — Raynouard, p. 152.]. Под влиянием увещеваний папы и настойчивых просьб клира король Эдуард 26 августа приказал Джону де Крумбуэллу, коменданту Тауэра, передать всех тамплиеров, находящихся там, в распоряжение лондонских шерифов, в соответствии с требованиями инквизиторов, чтобы те могли более успешно и эффективно провести свое расследование [Acta Rymeri, tom. III, p. 224, ad ann. 1310.]. В тот же день он приказал шерифам принять заключенных от коменданта Тауэра и поместить их в тюрьмы, указанные инквизиторами, под надзор назначенных или тюремщиков и вообще позволить инквизиторам и епископам делать с тамплиерами все, что покажется им правильным в соответствии с каноническим правом. Он также приказывает, чтобы отныне тамплиеры получали все необходимое от этих вновь назначенных тюремщиков [Acta Rymeri, tom. III, p. 224, 225, claus. 4, E. 2, M. 22.].

Во вторник после дня св. Матфея (21 сентября) церковный совет снова собрался в Лондоне и повелел огласить результаты расследований и показания по делу тамплиеров, и когда это было сделано, вспыхнули горячие споры относительно расхождений, имеющихся в них. В конце концов было решено, что тамплиеров следует вновь заключить в отдельные камеры в лондонских тюрьмах; что следует приготовить новые вопросы, чтобы понять, можно ли такими средствами узнать истину, и если стеснения и тюремное заключение не вынудят их признать ничего более, тогда нужно применить пытки; но уточнялось, что допрос под пыткой должен проводиться без нанесения неизлечимых увечий и переломов конечностей, и без сильного кровопролития! Инквизиторам и епископам Лондонскому и Чичестерскому следовало сообщить результаты расследования архиепископу Кентерберийскому, чтобы он мог вновь собрать совет с целью вынести оправдательный или обвинительный приговор. В следующее воскресение, после того, как эти решения были приняты, совет прервал работу, de die in diem, до праздника Воздвижения Святого креста 1311 года [Et si per hujusmodi arctationes et separationes nihil aliud, quam prius, vellent confiteli, quod extunc quaestionarentur, ita quod quaestiones illae fierent ABSQUE MUTILATONE ET DEBILITATIONE PERPETUA ALICUJUS MEMBRI, ET SINE VIOLENTA SANGUINIS EFFUSIONE. -Concil. Mag. Brit., tom. II, p. 314.].

6 октября, через две недели после того, как совет объявил свой вердикт, король направил новые распоряжения коменданту Тауэра и лондонским шерифам, предписывая им выдавать тамплиеров, поодиночке или всех вместе, и принимать их обратно таким же образом, по требованию инквизиторов [Acta Rymeri, tom. III, p. 227, 228.]. Тюремщики, по-видимому, были более милосердны и рассудительны, чем судьи, и крайне неохотно подчинялись приказам короля. 23 октября коменданту Тауэра были посланы приказания в более резкой форме, извещающие, что король, из почтения к Святейшему престолу, недавно представил прелатам и инквизиторам, назначенным проводить расследование против ордена тамплиеров и главного прецептора ордена в Англии, право распоряжаться тамплиерами и их телами, допрашивать их под пыткой или иным образом и делать с ними все, что они сочтут уместным в соответствии с каноническим правом; и он вновь строго приказывает коменданту выдать тамплиеров, находящихся в заключении, всех вместе или поодиночке, или любым образом, как прикажут инквизиторы или же епископ и один инквизитор, и принять их обратно, когда этого потребуют [Cum nuper, OB REVEREINTIAM SEDIS APOSTOLICAE, concessimus praelatis et inquisitoribus ad inquirendum contra ordinem Templariorum, et contra Magnum Praeceptorem ejusdem ordinis in regno nostro Angliae, quod iidem praelati et inquisitors, de ipsis Templariis et eorum corporibus IN QUAESTIONIBUS, et aliis ad hoc convenientibus ordinent et faciant, quoties voluerint, id quod eis secundum legem ecclesiasticam, videbitur faciendum, etc. — Teste rege apud Linliscu in Scotia, 23 die Octobris. Acta Rymeri, tom. III, p. 228, 229.]. Соответствующие распоряжения были еще раз даны и шерифам: им надлежало по требованию инквизиторов принять тамплиеров от коменданта Тауэра, препроводить их в указанные им тюрьмы и позволить лицам, назначенным инквизиторами, дабы быть уверенными, что с заключенными обходятся должным образом, делать с тамплиерами все, что они сочтут нужным согласно каноническому праву. Когда инквизиторы или лица, назначенные ими, проделают с тамплиерами все, что хотят, шерифы должны доставить узников обратно к коменданту Тауэра или его помощнику, чтобы содержать их в заключении, как и прежде [Acta Rymeri, tom. III, p. 229.]. Такие же приказания были посланы коменданту замка Линкольна и мэру и бейлифам города Линкольна. Король также приказал Роджеру де Винджфелду, попечителю земель тамплиеров, и Уильяму Пламмеру, помощнику попечителя манора Крессинг, выдать королевским чиновникам суммы, необходимые для покрытия расходов на содержание и питание братьев ордена [Acta Rymeri, tom. III, p. 230.].

22 ноября король изволил сообщить мэру, олдерменам и горожанам славного города Лондона, что из почтения к папе он позволил инквизиторам, посланным Его Святейшеством, допросить тамплиеров под пыткой; он ознакомил их с приказами, отданными коменданту Тауэра и шерифам, и повелел им, в случае, если инквизиторы сочтут, что тюрем, которые находятся в распоряжении шерифов, недостаточно для их целей, предоставить незамедлительно удобные и подходящие здания в городе или около него, для осуществления предписанных мер; он также милостиво уведомляет горожан, что возместит все расходы, которые понесут они или их должностные лица при исполнении этих приказов [Acta Rymeri, tom. III, p. 231.]. Вскоре после этого король снова написал мэру, олдерменам и горожанам Лондона, сообщая им, что шерифы не исполнили его предписаний, поскольку четыре городских тюрьмы не находятся в их распоряжении, и они поэтому не могут использовать их согласно приказу; и он повелевает мэру, олдерменам и горожанам передать эти четыре тюрьмы в распоряжение шерифов [Acta Rymeri, tom. III, tom. III, p. 231, 232.].

12 декабря все тамплиеры, содержавшиеся в замке Линкольна, были по приказу короля доставлены в Лондон; им предстояло выдержать одиночное заключение в различных узилищах и частных домах, предоставленных мэром и шерифами. Вскоре после этого был отдан приказ заковать в цепи всех тамплиеров, находившихся в лондонских тюрьмах; приспешники инквизиции получили дозволение навещать их, дабы быть уверенными, что с заключенными обходятся должным образом, и подвергать пыткам тамплиеров, если сочтут необходимым [Acta Rymeri, tom. III, tom. III, p. 232-235.].

30 марта 1311 г. после нескольких месяцев расследования с применением таких суровых мер инквизиторы и епископы Лондона и Чичестера продолжили свои допросы в церквях св. Мартина в Лудгейте и св. Ботольфа в Бишопсгейте. Тамплиеры к этому времени находились в тюрьмах уже три года и несколько месяцев. Всю прошедшую зиму они провели в цепях, получая скудное пропитание от ставленников инквизиции и страдая от холода, голода и пыток .

Им пришлось выдержать все ужасы одиночного заключения, и никто не утешал и не подбадривал их в долгие часы их печального заточения. Весь орден в целом уже был осужден папой как сообщество еретиков и язычников, и пока они настаивали на правдивости своих первых показаний и своей невиновности, в глазах всех они оказывались упорствующими, нераскаявшимися еретиками, отлученными от церкви и обреченными после смерти на вечные муки в аду. Английские тамплиеры слышали о несчастной судьбе своих братьев во Франции и знали, что те, кто признал себя Виновным в преступлениях, которых они никогда не совершали, были сразу объявлены примирившимися с церковью и освобождены; знали, что признание вины немедленно обеспечивало свободу, прощение и примирение; и несмотря на это, все тамплиеры на этом последнем допросе настаивали на своей невиновности и отрицали, что они знали что-либо о преступлениях и ересях, в которых обвиняли Орден, или участвовали в них. Они заявили, что все, что происходило на капитулах в связи с отпущением грехов, приемом новых братьев и другими делами, было достойным и честным, и исполнялось хорошо и в соответствии с законом; что все это отнюдь не являлось ересью или грехом и происходило с одобрения и согласия всех братьев [Acta contra Templarios, Concil. Mag. Brit., tom. II, p. 368-371.]. Из их заявлений явствует, что магистр Храма в Англии имел обыкновение созывать общий капитул раз в году, и На нем присутствовали прецепторы Ирландии и Шотландии. Они собирались всегда для того, чтобы обсудить положение в Святой земле и решить вопрос о помощи своим братьям на востоке. По окончании допроса тамплиеров вновь отправили в тюрьмы и заковали в железо; а инквизиторы, не получив желаемых признаний, обратились к врагам ордена за необходимыми доказательствами его вины.

В апреле были допрошены семьдесят два свидетеля в капитуле собора св. Троицы. Почти все они были монахи:кармелиты, августинцы, доминиканцы и францисканцы; их показания основаны только на слухах, а содержание этих слухов станет понятно из нижеследующего.

Генри Танет, ирландец, слыхал, что брат Гуго де Нипуриас, тамплиер, дезертировал из замка Тортоза в Палестине и перешел к сарацинам, оставив христианскую веру; что некий прецептор Замка Паломника обыкновенно принуждал всех братьев, которых принимал в орден, отречься от Христа; но свидетель не смог назвать ни имени этого прецептора, ни имен тех, кого он таким образом принимал. Он также слышал, что некий тамплиер держал в потаенном месте бородатую голову с двумя лицами, которая отвечала на все вопросы, задаваемые ей!

Мастер Джон де Нассингтон заявил, что Мило де Стэплтон и Адам де Эверингтон, рыцари, сказали ему, что они однажды были приглашены на большое празднество в прецепторию Темплхерст, и там им объявили, что тамплиеры ежегодно устраивают большой праздник, на котором поклоняются тельцу!

Джон де Эйр, рыцарь, шериф графства Йорк, показал, что однажды пригласил брата Уильяма де ла Фенна, прецептора Уэсделла, пообедать с ним, а после обеда прецептор вынул из-за пазухи книгу и дал прочесть ее жене рыцаря, которая нашла между страницами лист бумаги, где были написаны гнусные, еретические слова о том, что Христос — не Сын Божий, не рожден Девой, а зачат от семени Иосифа, мужа Марии, подобно всем остальным людям, и что Христос был не истинным, а лжепророком, и был распят не для спасения человечества, а за свои собственные прегрешения, и многие другие вещи, противные христианской вере. После столь важного признания брата Уильяма де ла Фенна вызвали в суд и допросили; он подтвердил, что обедал с шерифом Йорка и дал его жене почитать книгу, но поклялся, что ничего не знает о листе бумаги, заложенном в книгу, и о его содержании. Оказывается, что шериф Йорка держал эту опасную тайну при себе в течение шести лет (!)

Уильям де ла Форд, приходской священник церкви Крофтон в диоцезе Йорка, слышал, как Уильям де Рейнбур, священник ордена св. Августина, ныне покойный, говорил, будто тамплиер брат Патрик из Риппона, сын Уильима Глостерского, признался ему, что при вступлении в орден его провели, в одном исподнем, по длинному коридору в тайную комнату и там приказали отречься от Господа и Спасителя; затем ему показали распятие и сказали, что ранее он поклонялся этому изображению, но теперь он должен обесчестить его и плюнуть на него, и он сделал это.

"Item dictum fuit ei quod, depositis brachis, dorsum verteret ad сrucifixum» [И далее сказали ему, чтобы, оголив бедра, он обратился задом к распятию (лат.). — Прим. пер.], и он сделал это с горькими слезами. После этого они принесли изображение тельца, положили на алтарь и сказали ему, что он должен поцеловать это изображение и поклониться ему, и он сделал это, и после этого ему завязали глаза и вывели его наружу, а он целовал всех братьев и они целовали его, но он не может вспомнить, куда именно. Достойного священника спросили, когда он впервые услышал обо всем этом, и он ответил, что после ареста ста тамплиеров по королевскому приказу!

Роберт из Отерингэма, престарелый францисканец, утверждал, что однажды он воспользовался гостеприимством тамплиеров в прецептории Рибстейн в Йоркшире, и когда после ужина читалась молитва, капеллан ордена упрекал братьев-храмовников, говоря им: «Дьявол сожжет вас», или какие-то подобные слова; и, услышав ропот среди них, он поднялся посмотреть, в чем дело, и, насколько он помнит, увидел одного из тамплиеров «brachis depositis, tenentem faciem versus occidentem et posteriora versus altare!» [С оголенными бедрами, лицом к западу, а задом к алтарю (лат.). — Прим. пер.] Ha вопрос, кто именно делал это, он ответил, что точно не помнит. Затем он продолжает, что примерно за двадцать лет до этого (!) он был гостем тамплиеров в прецептории Уэтерби (или Фэриби) в Йоркшире, и когда наступил вечер, он услышал, что прецептор не выйдет к ужину, поскольку приводит в порядок реликвии, привезенные из Святой земли; позднее, в полночь, он услышал странный шум в часовне и, встав, посмотрел сквозь замочную скважину и увидел внутри яркий свет, словно от факелов или свечей, а наутро он спросил у одного из тамплиеров, праздник какого святого они отмечали столь торжественно, и этот брат, пораженный ужасом и побледневший, думая, что он видел, что творилось в церкви, сказал: «Иди своей дорогой, и если ты любишь меня или дорожишь своей жизнью, никогда не говори об этом». Этот же «старый минорит» также заявляет, что он видел в часовне в прецептории Рибстейн распятие, брошенное небрежно на алтаре, и он заметил одному тамплиеру, что оно лежит неподобающим образом, и собирался поднять его и поставить, когда этот брат крикнул ему: «Положи распятие и иди с миром!»

Брат Джон де Ведерал, другой францисканец, послал инквизиторам письмо, в котором утверждал, что недавно слышал, будто одного тамплиера по имени Роберт де Байсат однажды видели бегущим по лугу с криком: «Увы! Увы! Зачем был я рожден, если я отверг Бога и продался дьяволу!» Брат Н. де Шион, еще один францисканец, слышал, что у одного тамплиера был сын, который подглядывая через щель в стене зала, где собирался капитул, увидел, как человека, которого должны были принять в орден, убили за то, что он не желал отречься от Христа, а потом отец мальчика предложил ему стать тамплиером, но тот отказался, и его немедленно постигла та же участь. Двадцать свидетелей, допрошенных в присутствии друг друга, просто повторяли одни и те же нелепицы или изобретали подобные [Suspicio (quae loco testis 21, in MS. allegatur) probare videtur, quod omnes examinati in aliquo dejeraverunt (pejeraverunt) ut ex inspectione processimi apparet. — MS. Bodl. Oxon. f. 5. 2. Concil., tom. II, p. 359.].

На этом этапе расследования папский инквизитор Сикар де Вор предъявил два признания, вырванных пыткой у тамплиеров во Франции. Первое сделал Робер де Сен-Жюст, принятый в орден братом Гимбертом, великим прецептором Англии, но арестованный во Франции, где клевреты Филиппа подвергли его пыткам. Робер де Сен-Жюст утверждал, что, принимая обеты ордена, он отрекся от Христа и плюнул рядом с крестом. Второе признание было получено от Жоффруа де Гонвилля, рыцаря ордена тамплиеров, приора Аквитании и Пуату, 15 ноября 1307 г. великим Инквизитором Франции. В своем заявлении (от которого он позднее отказался, о чем инквизиторы не упоминают) сир Жоффруа де Гонвиль рассказал, что он был принят в орден в английской общине Темпла в Лондоне братом Рортом де Торвибом, рыцарем, магистром Англии, двадцатью восемью годами ранее; что магистр показал ему в требнике изображение распятого Христа и повелел отречься от него; страшно перепуганный, Жоффруа воскликнул: «Увы, господин, зачем мне делать это? Никогда я этого не сделаю". Но магистр сказал ему: «Не бойся; я обещаю тебе, ни деяние сие не повредит душе твоей и не запятнает ни по совесть», — и затем сообщил ему, что подобный обычай был введен в ордене одним дурным великим магистром, который попал в плен к некоему султану и мог получить свободу только при условии, что он установит такую процедуру принятия в орден и заставит всех принимаемых отречься от Иисуса Христа! Но свидетель остался непоколебим; он отказался отречься от Спасителя и спросил, где его дядя и другие добрые люди, которые привели его сюда, ему сказали, что все они ушли; в конце концов они сговорились с магистром: он пообещал сказать всем братьям, что исполнил все положенное и никогда не выдаст тайны! Он также утверждает, что эта церемония была учреждена в честь святого Петра, который трижды отрекся от Христа! [Этот рыцарь был подвергнут пытке в парижском Тампле домини­канцами в присутствии великого инквизитора, и он сделал свое призна­ние на дыбе; впоследствии он отказался от сказанного, и его пытали, чтобы он отказался от отречения; тем не менее инквизитор заставил не­счастного, вместе с другими, поставить подпись под следующим утверж­дением: «Interrogatus utrum vi vel metu carceris aiit tormentorum immiscuit in sua depositione aliquam falsitatem, dicit quod non!» (Под угрозой наси­лия, заключения или пыток допрашиваемые не сказали ни слова лжи.)] Феринзий ле Марешаль, рыцарь-мирянин, на допросе показал, что его дед вступил в орден тамплиеров деятельным, здоровым и жизнерадостным, как птицы или собаки, по на третий день после принятия обетов он скончался и, как он теперь подозревает, был убит, поскольку отказался участвовать в гнусностях, творимых братством. Монах-августинец заявил, что слышал, как один тамплиер говорил, будто от человека после смерти души остается не больше, чем от собаки. Роджер, настоятель церкви Годмершэм, клянется, что около пятнадцати лет тому назад он сам имел намерение вступить в орден тамплиеров и посоветовался со Стефаном Квинтрелом, одним из братьев; тот отговаривал его делать это и заявил, что в их ордене есть три правила, о которых известно только Богу, дьяволу и тамплиерам; указанный Стефан не открыл претенденту, что это за правила.

Викарий церкви Сент-Клемент в Сендвиче слышал, что некий мальчик спрятался в большом зале, где тамплиеры проводили свой капитул, и услыхал, как магистр проповедовал братьям и объяснял им, каким образом они могут разбогатеть; по завершении капитула один из братьев, выходя из зала, обронил свой пояс; мальчик подобрал его и отнес владельцу, но тот выхватил меч и немедленно убил его. Но венцом всего стал рассказ брата Иоанна де Герция, францисканца, который слыхал от некоей женщины по имени Какокака (!), слышавшей это от Эксвалета, прецептора Лондона, что один из слуг пробрался в зал, где проходил капитул, и спрятался там; когда последний из вошедших запер дверь, а ключ был отдан старшему, собравшиеся тамплиеры вскочили и пошли в другую комнату и открыли чулан, и достали оттуда некую черную фигуру с блестящими глазами и крест, и положили крест перед магистром, и «culum idoli vel figurae» [Зад сего идола или изображения (лат.). — Прим. пер.] поместили на крест, и поднесли это магистру, который лобызал статую in ano [В зад (лат.). — Прим. пер.], и все остальные делали то же вслед за ним; а когда, закончив лобызание, все они плюнули трижды на крест, кроме одного, который отказался, заявив: «Был я дурным человеком в миру и вступил в орден, дабы спасти свою душу; но ничего хуже этого не мог я избрать. Я не сделаю этого»; братья же рекли ему: «Берегись! Делай, как делает весь орден», но он вновь отказался, тогда они столкнули его в колодец, находившийся в их обители, закрыли крышку и оставили его умирать. На вопрос, когда женщина слышала все это, допрашиваемый ответил, что, по ее словам, это было около четырнадцати лет назад в Лондоне, где она держала лавку со своим мужем, Робертом Котакота! Этот свидетель также знал некоего Вальтера Сальваджо из семьи графа Уоррена, который через два года после вступления в орден исчез, и ни сам граф, ни его семья, ни кто-либо из его друзей не смогли выяснить, что с ним сталось.

Джон Уолби де Баст, францисканец, слышал, как Джон Дингстон говорил, что он слышал, будто в тайнике обители тамплиеров в Лондоне хранится позолоченная голова, и будто один из магистров, будучи на смертном одре, пригласил к себе нескольких прецепторов и сказал им, что если они хотят иметь власть, богатство и почет, они должны поклоняться этой голове.

Брат Ричард де Коефельд, монах, слышал от Джона де Борна, узнавшего это от тамплиера Уолтера Бачелора, что каждый человек, вступавший в орден, должен был продаться дьяволу; он также слышал от Уолтера, священника церкви Ходли, узнавшего это от некоего викария, который был исповедником названного Уолтера Бачелора, что в установлениях тамплиеров присутствовал один пункт, которым нельзя открыть никому из живущих.