— Да-да, Констанция,
запомни это навсегда и никуда не отходи от дома одна. Никогда
не доверяй соседям и никого не слушай, что бы тебе ни говорили, какие бы посулы
ты не
слышала от посторонних.
— Гильом, а когда я вырасту и стану большой,
я тоже буду жить с вами? Старик
улыбался.
Когда ты станешь взрослой девушкой, я найду
тебе достойного жениха, если, конечно,
доживу до этого времени.
— А ты что, Гильом,
собираешься умирать?
— Я уже давно собирался умереть, но с твоим
появлением в моей жизни появился
смысл, и я живу для тебя, живу только за тем, чтобы оберегать тебя от всяких
неприятностей и несчастий. А еще, дорогая, — Гильом притягивал девочку к себе и
нежно
склонялся над ней, — еще, дорогая, я хочу выпить на твоей свадьбе.
— А у меня будет свадьба?
— Конечно, обязательно.
— А мой жених будет
красивый?
— О, да, твой жених будет не только красивым,
но и очень богатым. Лишь бы за кого я
тебя не отдам, ты мне слишком дорога.
— Но ведь, Гильом, если я выйду замуж, то мне
придется уехать из этого дома, а как
же ты? Старик беспомощно разводил руками.
— А ты знаешь, что мы сделаем, — улыбка сияла
на лице Констанции, — я
обязательно заберу тебя с собой, куда бы ни уехала.
Сердце старика таяло, на глаза наворачивались
слезы. Он дрожащей рукой вытирал их,
пытаясь скрыть их от девочки.
— Ты плачешь? — замечала
слезы Констанция.
— Нет-нет, моя маленькая, я
не плачу, просто ветром занесло в глаз соринку.
— Соринку? — восклицала
Констанция и смотрела на окна. — Но ведь все закрыто.
— Это кусочек табака. Я
хотел раскурить трубку, а кусочек табака попал мне в глаз.
Констанцию такой ответ вполне удовлетворял и
она успокаивалась.
Год шел за годом, Констанция все больше и
больше забывала свое прошлое. Она все
чаще и чаще останавливалась перед зеркалом, прикасалась кончиками пальцев к
своему
лицу, откидывала за спину длинные волнистые волосы, развязывала шнурок на груди
и
любовалась на массивное золото, украшенное огромной перламутровой жемчужиной.
Иногда жемчужина казалась ей розоватой, как солнце на рассвете, а иногда матово
холодной, как полная луна, выплывающая из-за дальних холмов.
Констанция всматривалась в свое лицо и
пыталась найти сходство с Реньярами. Но оно
было абсолютно не похоже ни на одно из них. Ее глаза немного отливали зеленью,
как
китайская яшма.»Странно, — думала Констанция, — почему же я ни на кого из
Реньяров
не похожа? Ведь я тоже принадлежу к их роду. Наверное, я похожа на свою мать.
Как
жаль, что нет портрета и я не могу сравнить!»
Пару раз Констанция пробовала обратиться с
вопросами к самым старым слугам
Реньяров. Но те испуганно шарахались в стороны и замолкали, до этого будучи
такими
приветливыми и ласковыми. Ведь они навсегда запомнили суровый наказ старого
Реньяра,
отданный в тот день, когда маленькая Констанция появилась в их доме.
— Если кто-нибудь из вас, —
сказал старый Гильом, собрав всех слуг, — расскажет
этой девочке, откуда она взялась, можете быть уверены, я отрублю голову любому
собственными руками.
Слуги прекрасно знали, что Гильом Реньяр
никогда не бросает слов на ветер и каждое
его обещание будет выполнено.
— Запомните, если кто-нибудь из вас
проговорится, я достану его даже из-под земли,
вытащу из адского пламени и покараю.
Поэтому все слуги держали языки за зубами. И
как ни уговаривала Констанция, ей так
никто и не рассказал, кто она и откуда.