— Это еще ничего не значит,
ваше высокопреосвященство. Смею вас уверить, что
любой женщине приятно получать подарки.
— Я даже не знаю, что
сказать. Может быть, вы, графиня, чем-нибудь поможете мне?
Дадите какой-нибудь совет?
Госпожа де ла Мотт сделала задумчивое лицо.
— Думаю, что нам не стоит торопить события, —
наконец веско произнесла она. —
Вначале я должна передать ваше первое послание и выяснить кое-какие детали.
Единственное, что я могу сказать вам сейчас, ваше высокопреосвященство —
достойным
подарком для дамы вашего сердца вполне может быть какое-нибудь украшение. В
любом
случае, я постараюсь вам помочь.
После этого графиня де ла Мотт перевела
разговор на другую тему.
— Кстати, кардинал, вы
вчера не присутствовали на спиритическом сеансе графа
Калиостро у королевы? Там было немало интересного.
В полдень следующего дня Констанция уже
прибыла в королевский дворец, где
ювелиры Бемер и Бассенж должны были продемонстрировать ее величеству сделанное
ими бриллиантовое ожерелье. Ювелиры уже сидели в приемной, ожидая назначенного
часа.
— Господа, ожерелье с вами? — спросила
Констанция, входя в приемную. Бассенж и
Бемер вскочили.
— Да, вот оно.
В руках у высокого блондина Бемера Констанция
увидела знакомую коробку,
обтянутую черным бархатом.
— Сейчас я справлюсь у ее
величества о том, насколько скоро она сможет вас принять.
Думаю, что это произойдет через несколько минут.
С этими словами Констанция скрылась за
дверью, оставив нервно переглядывавшихся
между собой ювелиров в приемной.
При появлении Констанции Мария-Антуанетта,
находившаяся в комнате вместе с
графиней де ла Мотт, торопливо сложила лежавший перед ней на столе листок
бумаги и
положила его в верхний ящик.
— Ваше величество, — обратилась к ней
Констанция, — прибыли ювелиры. Вы не
могли бы принять их немедленно?
Мария-Антуанетта рассеянно кивнула.
— Да, да, конечно. Просите.
Бемер и Бассенж, не скрывая своего
благоговения, вошли в кабинет ее величества и
наклонились в глубоком поклоне.
— Итак, — просто сказала
королева, — показывайте. Бассенж, почтительно склонив
голову, положил на стол перед королевой обтянутый черным бархатом футляр.
Констанция открыла футляр и придвинула его поближе к глазам Марии-Антуанетты.
Та
не сдержалась и восхищенно воскликнула:
— Какая прелесть!
Ожерелье сверкало и переливалось поистине
волшебным блеском.Мария-Антуанетта
достала его из футляра и положила на руку. Бемер и Бассенж радостно улыбались.
— Ваше величество, это
ожерелье достойна носить только одна женщина в мире —
вы, — произнес Бассенж своим тонким голосом.
Королева ничего не ответила, целиком
поглощенная осмотром украшения. На лице же
графини де ла Мотт, стоявшей за спиной Марии-Антуанетты, Констанция заметила
какое-
то странное выражение. У Констанции появилось такое ощущение, что статс-дама,
мадам
де ла Мотт, уже знает, чем все закончится.
— Сколько же оно стоит? —
спросила королева. Бемер и Бассенж смущенно
переглянулись между собой.
— Минимальная цена, которую
мы хотели попросить за него — один миллион
шестьсот тысяч франков, — ответил Бемер.