Сюда приходили и знатные дамы, не скрывавшие своего положения. За некоторыми
лакей нес молитвенник. Усевшись на специально поставленный для них стул, они
погружались в молитву.

Месса тем временем кончилась. Началось благословение. Красивая мелодия молитвы
«Присвятый» сливалась с дымом ладана, который поднимался кверху и, пронизанный там
солнечными лучами, казался золотым.

Повернувшись лицом к молящимся, священник благословил их освященной облаткой,
и все стали набожно бить себя в грудь. Была спета еще одна короткая молитва, и
богослужение кончилось.

Окончили службу и священники у боковых алтарей. Постепенно были потушены все
свечи, и молящиеся двинулись к выходу.

Они шли через боковые двери, но большинство — через портал. Некоторым пришлось
пройти мимо Констанции, но никто на нее не смотрел. Правда, не в одном мужском
взгляде, случайно упавшем на ее лицо, Констанция прочитала восхищение. Раньше
каждый такой взгляд непременно пронзил бы ей сердце. Но сейчас она совершенно
безучастно взирала на проходящих мимо мужчин, озабоченная только одним — где же тот,
кто просил ее прийти.

Мишель спокойно сидел рядом с матерью, восхищенно разглядывая лики святых и
позолоту, покрывавшую алтарь. Похоже, мальчику, действительно, было интересно здесь.
В этом храме Констанция с сыном еще не бывала.

Наконец, церковь опустела. Только несколько неприметных человеческих фигур, стоя
на коленях, молились у своих мест — в больших городах церкви весь день ни на минуту
не бывают совершенно пусты.

Стало вдруг так тихо, что Констанция услышала снаружи три удара колокола,
обозначавшие, что прошло уже три четверти часа с назначенного для встречи времени.
Констанция не знала, ждать ли ей до конца или уйти. Но верная своему желанию сделать
неведомому автору письма добро, она все-таки решила подождать до одиннадцати часов.
В церкви царила такая глубокая тишина, что в ней гулко отдавался шум проезжавших
экипажей.

В эту минуту Констанция услышала возле себя шаги. К ней кто-то подошел и сказал:

—    Премного благодарен вам, сударыня, за то, что вы вняли дерзостной просьбе
старика и пришли.

И в самом деле, подошедший человек со своими белыми, как снег, волосами и сильно
изборожденным морщинами лицом, выглядел очень старым. Одет он был просто, но
прилично. Однако ничего примечательного в нем не было. Констанцию лишь слегка
удивило, что старик с первой же минуты взял с ней такой просительный тон. Быстро
оглядев его, Констанция сказала:

—    Возможно, я ошибаюсь.

—    В таком случае, простите меня. Но на всякий случай я захватил с собой
небольшую... Я в милостыне не нуждаюсь и пришел сюда не ради милостыни, — ответил
старик.

Мишель широко раскрытыми глазами смотрел на этого, словно сошедшего со страниц
Библии, старика. Констанция почувствовала некоторую неловкость от присутствия рядом
сына и, погладив его по кудрявой головке, сказала:

—    Мальчик мой, тебе, наверное, интересно будет посмотреть на алтарь поближе. Поди
прогуляйся.

Мишель, еще раз серьезно посмотрев на старика, стоявшего рядом со скамьей, покинул
свое место и медленно направился по проходу к алтарю.

Когда Констанция осталась наедине с незнакомым стариком, она еще раз взглянула в
его глубоко посаженные глаза и сказала: