ГЛАВА 6

Теперь, когда главные дела были позади, Констанция Аламбер могла позволить себе
расслабиться. И пусть пока еще ее главный противник Эмиль де Мориво не подозревал о
страшной мести, но ждать оставалось недолго. И когда-нибудь при случае Констанция
обязательно ему расскажет о том, как ей удалось лишить его невесту невинности. Пусть
потом кусает локти, бросается на нее с криками — все это бесполезно, утраченного не
воротишь, и Колетта уже знает, чем отличается муж

От любовника.

Мадемуазель Аламбер совсем не мучили угрызения совести, ведь не стоил же Эмиль де
Мориво того, чтобы ради него хранить невинность.

С самого утра светило солнце и день обещал быть погожим. Констанция как всегда
решила начать этот день с ванны. Хитроумное сооружение было изготовлено еще год
тому по ее эскизу. Короткая, но глубокая медная ванна возвышалась посреди спальни на
когтистых птичьих лапах. Внутри было устроено плетеное из лозы сиденье. Шарлотта вот
уже четверть часа как носила в ванную подогретую воду и бросала туда ароматную соль.

Наконец, мадемуазель Аламбер решила, что вода уже достаточно остыла для того,
чтобы принять ее нежное тело. Она попробовала мизинцем воду и осталась ею довольна.
Аромат соли немного дурманил голову. Констанция в ночной сорочке забралась в теплую
ванну и удобно устроилась на плетеном сиденье. Она любила вот так по утрам сидеть в
горячей воде и читать книгу. Тогда все неприятные мысли, накопившиеся за вчерашний
день, улетучивались вместе со снами, и в продолжение всего следующего дня Констанция
чувствовала себя бодрой и отдохнувшей.

Шарлотта занималась просмотром гардероба своей госпожи, когда к воротам ее дома
подъехал всадник.

«Что-то рано приезжают гости к мадемуазель», — подумала Шарлотта, спеша вниз,
чтобы встретить прибывшего мужчину. Им оказался виконт Лабрюйер.

—    Мадемуазель никого не принимает, — довольно холодно сказала Шарлотта.

—    А если ты доложишь ей, что это виконт Лабрюйер? — с наглой улыбкой
осведомился Анри.

—    Она ни для кого не делает исключение.

—    Тогда напомни своей госпоже, что у нее есть один маленький долг по отношению ко
мне, и я пришел чтобы получить расчет.

—    Хорошо, виконт, подождите здесь, я сейчас доложу.

Эфиопка направилась на второй этаж и постучала в дверь Констанции.

—    Кто-то прибыл? — спросила мадемуазель Аламбер.

—    Да, виконт Лабрюйер.

—    Что ему нужно?

Шарлотта проскользнула в спальню и остановилась у самой ванны.

—    Он говорит, мадемуазель, что вы должны ему уплатить какой-то долг.

—    Какая ерунда!

—    Его провести к вам?

—    Ну что ж, пусть войдет.

Констанция поплотнее запахнула ворот на ночной сорочке и с небрежным видом
принялась читать. Когда виконт Лабрюйер вошел в спальню, она даже не оторвала взгляда
от страницы.

—    Присаживайтесь, виконт, — она наугадуказала туда, где по ее расчетам находилось
кресло.

— Доброе утро, Констанция, — Анри осторожно присел, не спуская глаз с мокрой
ткани ночной сорочки, через которое соблазнительно просвечивало тело Констанции.

—    Ты так и собираешься пожирать меня взглядом?

—    Но ты сама не посчитала нужным переодеться.