— Констанция, а ты сказала
моей матери о том, что мы ждем ребенка?
— Нет, нет, Арман, пока ни
о чем не надо никому говорить, пусть все остается в тайне,
пусть об этом знаем только ты и я.
— Почему? К чему все эти
секреты?
— В последнее время я стала ужасно суеверной,
и мне не хочется, чтобы кто-то
посторонний знал о нашей тайне.
— Но ведь моя мать — не
посторонний для нас человек, может, тебе понадобятся
какие-то советы.
— Арман, успокойся, —
Констанция приложила ладонь к его губам, — если меня что-
то будет интересовать, я спрошу, не беспокойся. Пока все хорошо.
Вдруг Арман напрягся.
— Я слышал, он шевельнулся!
— Ну вот, видишь, значит от
почувствовал, что это твоя рука и может быть, тихонько
ударил ножкой и шевельнул плечом.
— Какой он замечательный,
скорее всего, это мальчик, и у меня будет сын.
— Конечно мальчик, я в этом
не сомневаюсь.
— А откуда ты знаешь?
— Мне снился сон. А сны,
которые снятся с четверга на пятницу, обычно сбываются.
— И что тебе снилось,
Констанция?
— Мне снился ребенок у меня
на руках. Мы стояли с ним у окна, я крепко прижимала
его к груди, а он смотрел на город. Но вот что страшно, Арман.
— Что? Что? Что тебя
испугало?
— Город за окном горел, все
дворцы, соборы, дома полыхали. По улицам шли солдаты,
кричали женщины, а мальчик у меня на руках негромко плакал.
— Глупости, не думай об
этом! Это все только лишь сон, на самом деле, все будет по
— другому. Мы с тобой будем обязательно
счастливы, я уверен.
— Мне бы тоже хотелось быть
счастливой. В гостиную неторопливо вошла графиня
де Бодуэн.
Арман поднялся, подошел к своей матери и
поцеловал ей руку.
— Как наш король, Арман? —
осведомилась графиня де Бодуэн.
— Пребывает в прекрасном
настроении, — ответил Арман.
— Какие новые развлечения
ждут двор?
— Из новых развлечений —
завтрашний бал-маскарад, а еще через несколько дней
король Витторио устраивает соколиную охоту.
— Бал — это замечательно,
тем более, маскарад. А вот охоту я не люблю. Констанция,
а как ты относишься к соколиной охоте? — осведомилась графиня де Бодуэн,
постукивая
веером о ладонь левойруки.
Констанция приподнялась с мягкого кресла,
пожала плечами.
— Мне тоже не очень
нравятся подобные мероприятия. Я равнодушна к охоте, хотя для
мужчин, насколько я понимаю, хорошее занятие. Ведь охота, как и война, веселит
кровь,
возбуждает.
— Да-да, дорогая,
возбуждает, — закивала графиня де Бодуэн.
Арман подошел к своей супруге, взял ее под
руку, и молодая пара, поклонившись
графине де Бодуэн, медленно направилась по лестнице, ведущей на второй этаж, к
своей
комнате. А графиня осталась в гостиной. Она подошла к камину и пристально
посмотрела
в огонь, будто бы это был не огонь, а окно, и она могла видеть что-то
совершенно
необычное.
— Бал-маскарад, —
прошептала графиня и на ее лице появился румянец, — все будут в
масках и под ней можно будет спрятать все морщины. Руки будут в высоких
перчатках,
так что бал-маскарад — это замечательно, а седые волосы будут скрыты париком.
Бал-маскарад был великолепен. Все женщины и
мужчины, как сговорившись, пришли
на него в белых роскошных одеждах, в белых масках. Платья дам были усыпаны