«До чего же они дошли, — думал мальчишка, —
они забыли о королевстве, забыли о
том, что гибнут люди, разрушаются города, горят деревни. Они вообще занимаются
черт
знает чем».
Витторио взял руку королевы и поднес ее к
своим губам, желая поцеловать ее. Но в
самый последний момент королева выдернула ее из пальцев короля.
Он еще немного постоял, развел руки в
стороны.
— Знаешь, она заснула, заснула. — он
медленно, как загипнотизированный,
развернулся и направился к двери.
Он уже приготовился распахнуть ее, как
услышал за спиной ломкий голос своего сына.
— Я желаю, чтобы она
никогда не проснулась, никогда! — тринадцатилетний
Витторио, сказав это, сам испугался.
Король медленно обернулся, на лбу его
блестели капли холодного пота. Он быстро
подбежал к сыну, схватил его за плечо, резко потянул к себе, затем развернул и
со всей
силы ударил по лицу.
— Что ты делаешь, —
воскликнула королева, — Витторио, так нельзя!
— Так нужно, он ничего не
понимает.
— Это ты ничего не понимаешь, это ты делаешь
все не правильно, это ты стал рабом
этой женщины!
Мальчишка вскочил на ноги и стоял, глядя
прямо в лицо отцу.
— Ты еще слишком мал и
ничего не понимаешь, Витторио! — кричал король.
— А ты сошел с ума, ты стал
рабом этой женщины!
— Я прошу тебя замолчать! —
страшным голосом прошептал король.
Королева выбежала из-за стола и встала между
мужем и сыном.
— Оставь его! Оставь его,
Витторио! — обратилась она к мужу.
— Отойди, — король
отстранил жену.
— Нет, никогда! — королева
вновь прикрыла собой сына.
А тот, выглянув из-за плеча матери, крикнул,
глядя отцу в глаза:
— Ты не король, ты раб этой
женщины!
— Ты ничего не понимаешь,
ты еще слишком мал, — король тяжело развернулся и
пошатываясь, как пьяный, двинулся к двери. Услужливый слуга распахнул ее, и
король
исчез за ней.
— Зачем ты это сказал? —
королева схватила сына за руки.
— Но ведь кто-то же должен
был ему это сказать, почему не я?
— Потому что он твой отец и
он король.
— Нет, он не король, король
так никогда не поступает, король всегда со своей армией,
а он бросил войска, бросил своих министров и все свое время отдает только этой
презренной женщине.
— Замолчи, замолчи, мой
мальчик, — королева прикрыла ладонью рот сына.
А тринадцатилетний Витторио смотрел, как по
щекам королевы бегут крупные слезы.
— Мама, мама, — воскликнул
он, — я никогда не буду таким как он!
— Не загадывай вперед,
Витторио, жизнь очень страшна, и она часто ставит человека в
такие ситуации, что он не волен выбирать, как ему поступать.
— Нет, мама, если у
человека есть воля, он всегда примет правильное решение,
отказавшись от всего во имя блага своего народа и королевства.
— Ты хорошо говоришь, мой
мальчик, но не надо быть настолько самонадеянным,
никто не знает своего будущего, никто над ним не властен, кроме господа Бога.
Констанция открыла глаза и попыталась
приподняться. Она увидела склонившегося
над склянкой с лекарством старого доктора Тибальти.
Услышав шорох, тот обернулся.
— Графиня, лежите тихо, —
предупредил старый лекарь, приложив палец к губам, —
вам нельзя разговаривать, нельзя волноваться.
— Где король? — прошептала
Констанция.