что у меня поселилась Мари-Николь. Она
девушка аккуратная и платит вовремя. И не
какиминибудь там расписками, а звонкой монетой.
Бормоча все это про себя, старуха проводила
даму обшарпанной деревянной двери и
постучала медным кольцом, прикрепленным к ручке. — Мари-Николь, к тебе гостья!
Из-за двери донесся томный девичий голос:
— Сейчас, я только накину
на себя что-нибудь. Старуха топталась на месте до тех пор,
пока, наконец, тот же голос из-за двери ни пригласил войти. После того, как
дама исчезла
в комнате Мари-Николь, старуха приложила голову к дверному косяку и некоторое
время
внимательно вслушивалась в разговор, проходивший за дверью. Однако, убедившись в
том, что ее слух не позволяет уловить ни единого слова, она разочарованно
махнула рукой
и поплелась вниз.
Хотя было уже далеко за полдень, хозяйка
комнаты только сейчас поднялась с постели.
Волосы ее были спутаны, лицо слегка помято, а высокую изящную фигуру прикрывал
лишь ночной халат.
Дама, вошедшая в комнату, сразу же отметила
нелепый в чем-то даже контраст:
шелковый халат хозяйки и истертые до дыр обои на стенах, огромное количество
косметики и облупившаяся краска на подоконнике, не меньше полутора десятков
париков,
разбросанных там и сям и треснувшее стекло в раме, небрежно брошенное платье из
тонкого голубого шелка с дорогой бриллиантовой брошкой и колченогий стул, на
котором
оно лежало. Убогость окружающей обстановки и дорогие вещи, заполнявшие комнату,
не
оставляли у посетительницы ни малейших сомнений в том, что она имеет дело с
дамой из
полусвета, и выражаясь точнее, куртизанкой. На первый взгляд хозяйке комнаты
можно
было дать не больше девятнадцати лет. И лишь присмотревшись внимательнее,
гостья
разглядела рано начавшую стариться кожу, тонкую сеточку морщинок под глазами и
еще
несколько следов чрезмерного потребления косметики, а также разгульного образа
жизни.
Глаза у Мари-Николь были слегка покрасневшими, а пересохшие губы она то и дело
облизывала длинным острым язычком.
Внешность хозяйки комнаты заслуживала
отдельного описания. Такого поразительного
сходства между ней и королевой Франции Марией-Антуанеттой в природе больше,
наверное, не существовало. Высокая фигура с тонкой талией и узкими плечами,
нежные
белые руки с просвечивающими жилками, узкая длинная ладонь маленькая нога,
заостренное книзу лицо с выразительными губами, огромные глаза, нос с небольшой
горбинкой — все это делало Марию — Антуанетту Французскую и девицу легкого
поведения Мари-Николь Лепоэ почти сестрами — близнецами.
Гостья пристально смотрела на хозяйку комнаты
которая, в свою очередь, не сводила
глаз с неожиданной посетительницы. Первой заговорила гостья.
— Я имею честь видеть перед
собой баронессу д'Олива? — спросила дама, которая по
— прежнему предпочитала скрывать свое лицо
под низко накинутым капюшоном.
Девица подбоченилась.
— Допустим. А кто вы такая?
— Мое имя в данном случае
не имеет особого значения, — сказала гостья. — Но если
это вас интересует, меня зовут, маркиза де Брассей.
Мнимая баронесса пожала плечами.
— Я и вправду никогда не
слыхала такого имени. Ну что ж, маркиза так маркиза. Если
вы сами решили найти меня, значит, у вас какое-то важное дело. Присядьте
куда-нибудь.
Честно говоря, эта квартира не предназначена для приема гостей.
— Ничего, я постою.
Дама в дорожном плаще прошла через всю
комнату и остановилась у окна, не
оборачиваясь к Мари-Николь.
— Мне известен род ваших
занятий и даже примерные доходы.
Девица наигранно усмехнулась.