Воспринимать свои жизненные обстоятельства в этом
новом свете (возвращение назад, к своей прежней,
неродной семье).

Что же отпугивает Бабу Ягу: тот факт, что Василиса
получила от своей покойной матери благословение, или же
сама благословенность вообще? По существу, ни то, ни
другое не вносит полной ясности. Если учесть, что в сказке
неизбежны более поздние монотеистические наслоения, то,
видимо, именно здесь внесены некоторые "исправления": у
читателя должно возникать впечатление, будто Баба Яга
пугается материнского благословения, которое несет в себе
Василиса. А цель в том, чтобы представить эту Старую
Дикую Мать (родом, быть может, из эпохи неолита) как
нечистую силу и тем самым возвысить более новую
христианскую религию и скомпрометировать старую.

Возможно, первоначальное слово этой сказки заменили на
"благословение", чтобы подтолкнуть к обращению в
христианство; однако на мой взгляд, первоначальный,
архетипический смысл сохранился. Суть материнского
благословения можно истолковать так: Ягу не отпугивает
сам факт полученного благословения; ее отталкивает то, что
это благословение исходит от слишком доброй матери -
кроткой и нежной любимицы души. Если Яга есть Яга, то ей
вовсе не по вкусу так долго находиться рядом с этой
слишком смиренной, слишком скромной стороной женской
природы.

Хотя Яга может вдохнуть жизнь в эту робкую мышку, она с
таким же успехом могла бы велеть ей не заходить на чужую
территорию. Страна Бабы Яги - нижний мир души. Страна
слишком доброй матери - верхний мир. Если кроткое может
соседствовать с диким, то дикое не может долго
соседствовать с кротким.

Усваивая эту черту Бабы Яги, женщины перестают
безропотно принимать каждый выпад, каждую колкость,
каждый вздор - все, что встречается на пути. Желая
немного освободиться от нежного благословения слишком
доброй матери, женщина постепенно учится не просто
смотреть, а приглядываться и подмечать и все меньше
попадать впросак.

Теперь, приобретя на службе у Яги ранее отсутствовавшую
способность, Василиса получает частицу силы дикой
Ведьмы. Некоторые женщины боятся, что это глубокое
знание, проистекающее от инстинкта и интуиции, сделает их
безрассудными и неосмотрительными, но такой страх
безоснователен.