"как все", но за это всегда приходится расплачиваться.
Гедда тайком ведет страстную и опасную жизнь, играя в
игры со своим бывшим любовником и со Смертью. Внешне
она притворяется, что вполне довольна жизнью, меняя
шляпки и слушая скучное брюзжание мужа-зануды. Внешне
женщина может вести себя учтиво и даже цинично, а в Душе
истекать кровью.

Или, подобно Джейнис Джоплин, женщина может пытаться
уступать, пока не закончатся силы, и тогда ее творческая
натура, измученная и искалеченная долгим пребыванием в
тени, бурно взрывается, восставая против пут бездумного
"воспитания", которому нет дела ни до дарований человека,
ни до его жизни.

Можете называть это как угодно, но необходимость
урывками красть жизнь - если уж в реальной жизни ей не
дают места, где она могла бы цвести, - плохо сказывается
на жизнеспособности женщины. Женщина, которая попала в
неволю и изголодалась, будет хвататься за все подряд: за
недозволенные книги и музыку, за дружеские связи, за
радости плоти, за религиозные секты. Она хватается за
тайные мысли, за мечты о революции. Она крадет время у
своих партнеров и семей. Она тайком приносит в дом свое
сокровище. Она урывает время для литературного труда,
для раздумий, для души. Она притаскивает в спальню
призрак, урывает минутку, чтобы почитать стихи перед
работой или потанцевать, урывает объятие, когда никто не
видит.

Чтобы сойти с этого раздвоенного пути, нужно перестать
притворяться. Если урывками таскать поддельную
душевную жизнь, никакого толка не будет. Оболочка всегда
лопается, когда вы меньше всего этого ожидаете. И тогда
беды не миновать. Лучше встать, подняться - какой бы
самодельной ни была ваша платформа - и жить изо всех
сил, как можно лучше. И перестаньте хвататься за подделки.
Тянитесь к тому, что имеет для вас подлинный смысл и
пользу.

В сказке девочка хватает башмачки прямо под носом у
близорукой старой дамы. Это подразумевает, что
абстрактная система ценностей и отвлеченных идеалов
лишена способности ясно видеть, чутко откликаться на
происходящее. Это характерно и для ущербной души, и для
ущербного общества - не замечать личных бед
индивидуальности. Так девочка делает очередной негодный
выбор в длинной череде негодных выборов.

Предположим, что первый шаг к неволе, согласие сесть в
позолоченную карету, она совершила по неведению.
Скажем, то, что она отдала свою поделку, - поступок