Приложения

взгляда поняла, что сможет сделать с нежной, не окреп
шей и наивной душой восторженного юноши. Она вдох
нула в него поначалу платоническую, а потом чувствен
ную страсть, овладевшую человеком без остатка и гос
подствующую одновременно над его разумом, воображе
нием и сердцем. Начиная с легких проблесков надеж
ды, подаваемой ею молодому обожателю, она делала вид,
что не позволяет себя любить. Весь двор был шокирован
разыгрываемой ею комедией. Венецианский посол Ма
рино Кааалли писал о дофине: «Он не наделен даром
пленять женские сердца. И его жены ему было бы впол
не достаточно. Но при всяком удобном или неудобном
случае он обращает свой взор или обращается с вопроса
ми к госпоже вдове сенешала Нормандии. К ней он ис
пытывает подлинную нежность, но думаю, что в этом
чувстве нет ничего сладострастного, это не более, чем чув
ства ребенка к его матери. Утверждают, что эта дама
берег на себя смелость наставлять дофина на путь исти
ны, поправлять ошибки, давать советы, дабы отвратить
от всех недостойных его поступков». Вскоре, однако, стало
ясно, к чему клонилась эта «материнская* забота.

В 1541 году на празднике, данном в лесу Ля Бер-
ладьер, возле замка Шательро, дофин публично надел
на себя цвета мадам сенешальши и с тех пор никогда
не покидал ее.

Последние годы Франциска I были отмечены ду
элью двух фавориток — герцогини д’Этамп, любовни
цы короля, и Дианы де Пуатье, любовницы дофина.
Двор разделился на два лагеря, а король вместо того,
чтобы прекратить эти склоки и интриги, находил в
них своего рода удовольствие. Это был нескончаемый
поток злословия, лжи и эпиграмм. Гордая тем, что
она моложе соперницы на 10 лет, герцогиня, которая,
по словам своих льстецов, была самой ученой среди
красавиц и самой красивой среди ученых, торжество
вала и теперь желала видеть весь двор у своих ног.
Королева Элеонора, сестра Карла V, женщина мягкая
и скромная, держалась в стороне и искала утешения в

341