Сфаворитки французских королей

ся к цивилизации, они восприняли неведомые им до
селе пороки. '

Общение с итальянцами заметно поколебало и веру
наших предков, простую, искреннюю в своей непос
редственности. Такие римские первосвященники, как
Александр VI и Юлий II, оказались для нее более
опасными противниками, чем Лютер и Кальвин. Боль
шинство французов сменило старые верования на но
вые суеверия, но под влиянием итальянских филосо
фов-скептиков образовалась небольшая группа воль
нодумцев, которая, вооружившись разящей галльс
кой насмешкой, внесла полное смятение в умы.

Входя в соприкосновение в результате войны, два
народа обмениваются не столько добродетелями, сколь
ко пороками, — ведь плохому легче подражать, чем
хорошему. Но чужеземные влияния бессильны унич
тожить национальный характер, и он всегда проявля
ется под личиной, заимствованной по собственной при
хоти или по воле случая. Как ни старались наши по
литики изучить Макиавелли и применить на практи
ке уроки, преподанные им в «Государе», минутная оп
лошность губила плоды многодневных стараний. Тер
пение и осторожность, страстность, ненависть и хит
рость — эти добродетели и пороки итальянцев были
нам чужды. Честный пикардиец или парижанин, по
бывавший по ту сторону Апеннин и Альп, привозил с
собой acqna tofana и стеклянные стилеты. Обидевшись
на шутку соседа, он принимал его за врага и вытаски
вал из сундука эти орудия смерти. Но прежде всего
он разражался угрозами, оповещал о своих намерени
ях весь квартал, и, однако, вечером недруги забыва
ли обходить углы улиц alia largo¹, как советует Бен
венуто Челлини; они встречались среди бела дня, дра
лись с остервенением или шли в ближайший кабачок
опрокинуть вместе стаканчик.

378

¹

Подальше (итал.).