Странник - El Pasajero

[Ofelia]

Неба светлый номер! Точность золотая!
Стих пифагорейский! Ключ из хрусталя!
Песнь, что из священных уст летит, пылая!
Стих пентаклей звездных, что во тьме горят!

Плод груди своей охотница – Диана
Золотит намеком жарким на тебя –
Чудный лад богини, что родит, горя,
Красоту эллинов в брачном гневе фавна.

В счастье и в тревогу, в сказку и в смятенье
Кровь мою уносишь ты в струе волненья,
С хоров золотистых нот янтарных ток.

Из Александрии роза, смысл твой темный
Прячет ритм могучий культа Аполлона,
Роза Метра, вечный солнечный цветок!


ROSA MÉTRICA

Número Celeste! Geometría Dorada!
Verso Pitagórico! Clave de Cristal!
Canto de Divina boca en llamarada!
Verso del Ardiente Pentáculo Astral!

Las pomas dcl seno Diana Cinegética
timbra con tu ardiente alusión carnal,
divina promesa que enciende la estética
del fauno, rugiente de furia nupcial.

Con feliz congoja, con mítico insulto
panida, arrebatas mi sangre en tumulto,
áurea solfa del Dorado Facistol.

Rosa Alejandrina, tu sentido oculto
promueve los ritmos heroicos del culto
apolíneo. Rosa Métrica del Sol!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Роща роз в узорах
Золотых аккордов
Прячет птицу хора.

Розы чистой веры,
Форм прозрачных сферы,
Знаки светлой меры.

В витражах печальных
Храмов вы предстали
Солнцем музыкальным!

Украшенья Бога,
Грезы молодого
Неба голубого!

Воля битв! Лучистых
Ангелов мониста!
Мир евангелистов!

Розы, страсть томленья,
Голос утешенья,
Горних ласк творенье!

Лестницы, где сердцу
Моему ответит
Тот, чей лик – секретен!

Тайных слов закон!
Самый нежный сон!
Тетраграмматон!


VITRALES

Rosaleda de oro,
selva del sonoro
ruiseñor del coro!

Rosas inocentes,
formas transparentes
conceptos lucientes!

Sois en los vitrales
de las catedrales,
soles musicales!

Teologal diseño,
rosas del ensueño
de un cielo abrileño!

Voluntades bélicas!
Coyundas angélicas!
Paces evangélicas!

Rosas del anhelo,
voces del consuelo,
amores del Cielo!

Escalas por donde
al alma responde
el que se me esconde!

Mística oración!
Dulce posesión!
Tetragrámaton!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Был крик моей любви сраженьем первым,
Был от Геракла гнев, что нес спасенье.
Плечо – под черной шкурою пантеры,
Над головой – рассветных роз цветенье!

Я был влюблен в препятствия и схватки
В начале жизни. Ныне – все иначе:
Дельфийский лавр к моим доспехам гладким
От непогод склоняется и плачет.

На голове моей эллинский шлем
Сиял. Поверженному Прометею
Я подарил свободу на скале.

И, цепи взяв, как мрачные трофеи,
Узрел Христа, идущего во мгле:
Ego credebam et laudavi deo!


ROSA DE SAULO


Fue mi grito de amor brama guerrera,
fue de Heracles mi furia redentora.
¡Sobre los hombros pieles de pantera!
¡Sobre la frente rosas de la aurora!

Amé el gladio y el salto cuando era
en el comienzo de la vida.
Ahora el délfico laurel de mi cimera
bajo la tempestad se dobla y llora.

En mi frente era luz el áureo casco
helénico. Al vencido Prometeo
fui a dar la libertad sobre el peñasco,

y alzando sus cadenas por trofeo
vi a Cristo en el camino de Damasco.
¡Ego credebam et laudavi deo!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Словно лебедь чистой лагуны
Моя лодка, как снег, бела,
В полнолунный апрель плыла
Вдоль по яркой дорожке лунной.

К веслам льнула волна Фортуны,
Нитью хрупкого серебра
Шахразада во тьме пряла
Паруса моей грезы юной.

Был апрель… Но безбрежным воем
Шторм по жизни моей прошел,
Дальше, дальше лететь готовый,

Гневным львом мой разрушил челн
И дымящееся, живое
Сердце когтем сухим вспорол.


ROSA DE FURIAS

Como el cisne de la laguna
iba mi barca de marfil,
en el plenilunio de Abril
sobre la estela de la Luna.

Bogando en ondas de fortuna
hiló mi ensueño juvenil,
el hilo de plata sutil
de un cuento de las Mil y Una.

Y era el Abril, cuando ululante
por mi vida pasó un ciclón,
y adelante, siempre adelante,

violento como un león,
estrujé en la garra rampante,
humeante, mi corazón.
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Была королева из племени майя,
Был лес, хранитель целебных таин,
И был рассвет. Соловей приник
К моей звезде своим пеньем плавным,
И там, где день зажигает лавры,
Души рассыпался синий крик.

Сквозь сумерки мошкара золотая,
Как клад свой легкий полет раскрывая,
Перебирала струны тепла.
Корицею пахли ветви, и пела
Вдали безутешная виуэла ,
И пайадору ладони жгла.

Индейцы, что время считают по лунам,
Лодки свои ведут по лагунам,
В зарослях ходят тигр и олень.
Быки стоят на пологих склонах,
И алькотана полет протяженный
Реет над ласками голубей.

Слагает озеро солнцу песни,
И в переливах огней чудесных
Мягко волнится шелк голубой.
Гребцы, что упруги, словно кентавры,
Сражаются с магами волн янтарных
В звучной лазури береговой.

И пирамиды священных знаний,
Солнечных знаков, наречий тайных
Тянутся тенью к сочным листам.
И гравирует полет свой дикий
Кондор по бирюзе великой
Выси, глядящей на Юкатан.

В ветвящихся трещинах пирамиды
Змея оставляет свою хламиду,
Светом ленивым усыплена.
Вступая в лазурные сновиденья,
Крестом увенчанное творенье,
Спит на языческих письменах

Гамак качается в ритме мерном,
Прохлада роз отдается ветру,
В листьях летает фазан цветной.
Рассвет зажигается в сельве пряной,
Гамак качается… Под полотняной
Юбкой горит загар золотой.

Моя королева майя лежала
Без сил в гамаке. Под покрывалом
Кожа мерцала солнцем зари.
Розой обмахивалась в изгибе
Ткани, поющей неторопливо
Песнь опьяненной весной любви.

Пояс – гвоздикой украшен алой,
Алые в бусах горят кораллы,
Грех на губах ее алых спит,
Бедра ее – анаграмма дикой,
Мудрой змеи, и соблазн великий
Пламенем алым во рту кипит…

…Была королева из племени майя,
Был лес, хранитель целебных таин,
И был рассвет. Соловей приник
К моей звезде своим пеньем плавным,
И там, где день зажигает лавры,
Души рассыпался синий крик.


ROSA DE TURBULOS
Era una reina de raza maya,
era en un bosque de calisaya,
y era la aurora. Daba el bulbul,
sobre mi estrella su melodía,
y en los laureles que enciende el día
daba mi alma su grito azul.

Crepusculares moscas de oro
abren su vuelo como un tesoro,
bordoneando con el calor.
Aroma el árbol de la canela,
y en el potrero se desconsuela
una vihuela de payador.

Indios que el tiempo cuentan por lunas
guían su esquife por las lagunas,
y por las selvas profundas van
ciervos y tigres. Sobre las lomas
eran los toros, y las palomas
bajo los vuelos del alcotán.

El lago canta versos solares,
y ondula la onda con malabares
juegos de luces, su indo chaúl.
Arduos jinetes como centauros
riñen combates contra los sauros
en la armoniosa ribera azul.

Y las pirámides con escrituras
de arcanas lenguas, y signaturas
de rudos soles, su sombra dan.
Y va graznando con negro vuelo,
por la turquesa magna del cielo,
el zopilote de Yucatán.

Entre las grietas de la pirámide
deja la sierpe su verde clámide,
y se hipnotiza frente a la luz.
Sobre las piedras con jeroglíficos
hace sus largos sueños científicos:
en la cabeza tiene una cruz.

Vuela la hamaca con ritmo lento,
las rosas frescas se dan al viento,
suelto en la fronda vuela el faisán.
Se enciende el día, la selva aroma,
la hamaca vuela, la niña asoma
un pie de oro bajo el fustán.

Mi reina maya languidecía
sobre la hamaca. Dorando el día,
era dorada bajo el hipil,
se abanicaba con una rosa,
decía su hamaca, con cadenciosa
curva de opio, versos de Abril.

Rojos claveles prende en la rolla,
rojos corales al cuello enrolla,
rojo pecado sus labios son,
y sus caderas el anagrama
de la serpiente. Con roja llama
pintó su boca la tentación.

Era una reina de raza maya,
era en un bosque de calisaya,
y era la aurora. Daba el bulbul
sobre mi estrella su melodía,
y en los laureles que enciende el día
daba mi alma su grito azul.
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Она ступает кошкою изящной,
Полна теней и отзвуков глубинных.
Обманчивый орнамент губ манящих
В себе скрывает сказки Аладдина.

Ее глаза – черны, хитры и жгучи.
В улыбке – грустный отсвет древних знаний,
А юбка – бриз из лепестков летучих –
Священных индуистских заклинаний.

Ее рукой в одном саду востока
Был с Древа Знанья сорван плод запретный,
И, на груди ее свернувшись ловко,

Украсил змей насмешкой смысл заветный.
В туманной дымке глаз его глубоких
Лучи становятся свистящим ветром.


ROSA DE ORIENTE

Tiene al andar la gracia del felino,
es toda llena de profundos ecos,
enlabia con moriscos embelecos
su boca obscura cuentos de Aladino.

Los ojos negros, cálidos, astutos,
triste de ciencia antigua la sonrisa,
y la falda de flores una brisa
de índicos y sagrados institutos.

Cortó su mano en un jardín de Oriente
la manzana del árbol prohibido,
y enroscada a sus senos, la Serpiente

decora la lujuria de un sentido
sagrado. En la tiniebla transparente
de sus ojos, la luz es un silbido.
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Начинается час загадок,
Час, когда летний вечер, тая,
В небо коршуна выпускает
Вслед за горлицей благодатной.
Начинается час загадок!

Начинается час голубки.
За полетом следит ребенок.
Вечер розовый дивно тонок
В музыкальности пауз чутких –
Начинается час голубки!

Начинается час гадюки.
Вырывает седины дьявол.
С Древа падают тени яблок,
Сна хрусталь разбивая хрупкий.
Начинается час гадюки!

Начинается час куриный.
На погосте – огней сплетенья.
Пред крестами- монахинь тени.
Ветер в колокол бьет старинный.
Начинается час куриный!

Начинается час девицы.
Слезы, пение и посланья.
Воздух лилией одурманен.
Синий вечер. Звезда искрится.
Начинается час девицы!

Начинается час совиный.
Письмена старик разбирает.
Бьется зеркало, отражая
Блеск масленки, Старухи спину.
Начинается час совиный!

Начинается час лисицы.
Виуэла бредет сквозь вечер.
С розой маленькое колечко
В дар старуха несет девице.
Начинается час лисицы!

Начинается час скорбящих.
Ведьма, проклятые молитвы
Воя, просит у позабытых
Мертвецов их цепей звенящих.
Начинается час скорбящих!

Начинается час порока.
Старый сыч на сосну взобрался.
В желтый дом сатана ворвался.
Голытьбою кишит дорога.
Начинается час порока!


ROSA DEL RELOJ

Es la hora de los enigmas,
cuando la tarde del verano,
de las nubes mandó un milano
sobre las palomas benignas.
¡Es la hora de los enigmas!

Es la hora de la paloma:
sigue los vuelos la mirada
de una niña. Tarde rosada,
musical y divina coma.
¡Es la hora de la paloma!

Es la hora de la culebra:
el diablo se arranca una cana,
cae del árbol la manzana
y el cristal de un sueño se quiebra.
Es la hora de la culebra!

Es la hora de la gallina:
el cementerio tiene luces,
se santiguan ante las cruces
las beatas, el viento agorina.
Es la hora de la gallina!

Es la hora de la doncella:
lágrimas, cartas y cantares,
el aire pleno de azahares,
la tarde azul, solo una estrella.
Es la hora de la doncella!

Es la hora de la lechuza:
descifra escrituras el viejo,
se quiebra de pronto el espejo,
sale la vieja con la alcuza.
Es la hora de la lechuza!

Es la hora de la raposa:
ronda la calle una vihuela,
porta la vieja a la mozuela
un anillo con una rosa.
Es la hora de la raposa!

Es la hora del alma en pena:
una bruja en la encrucijada,
con la oración excomulgada
le pide al muerto su cadena.
Es la hora del alma en pena!

Es la hora del lubricán:
acecha el mochuelo en el pino,
el bandolero en el camino,
y en el prostíbulo Satán.
Es la hora del lubrican!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Фырканье кошачье! Стон дверей скрипящих!
В ржавых трубах: гло-гло-гло!
Пусто в доме! Бродит под окном рычащий
Зверь, рожденный в час рожденья моего.

Ночь. Октябрь. Рассказывали мне, что в свете лунном
В эту ночь на море ветер был и шторм.
Под ее звездой зажглась моя Фортуна…
Шторм и Ветер видели, как я пришел!

Ночь. Октябрь. И холод смерти предрешенной.
Тьма, разверстая меж Солнцем и Землей!
В звездном одеянье Маг и обгаженный,
В раковину звучно дующий, герой.

Зверь в дверях рычит, всем телом содрогаясь.
Тьмой осенней ночи два зрачка горят.
Ночи, что, на две дороги разрываясь,
Вдаль манила… Путь недобрый выбрал я!

Плоть твоя из тьмы ко мне взывала, роза!
..Пусто в доме. Ветром сон мой унесло.
Ночь. Октябрь. По морю шторм блуждает грозный…
В ржавых трубах: гло –гло – гло!


ROSA DE PECADO

E1 gato que runfla! ¡La puerta que cruje!
La gotera glo-glo-glo!
Solos en la casa! A la puerta ruge
la bestia abortada cuando nací yo.

La Noche de Octubre! Dicen que de Luna,
con un viento recio y saltos de mar:
bajo sus estrellas se alzó mi fortuna,
mar y vientos recios me vieron llegar.

La Noche de Octubre! ¡Mi muerte anunciada!
Noche mía, abierta entre Tierra y Sal!
Revistióse el mago la veste estelada,
desnudo un gigante, sopló el caracol.

La bestia a la puerta brama estremecida,
en sus ojos queda la noche otoñal
y lejana, aquella noche de mi vida,
con sus dos caminos. ¡Y seguí el del mal!

Me llamó tu carne, rosa del pecado!
Solos en la casa, desvelado yo,
la Noche de Octubre, el mar levantado...
La gotera glo-glo-glo!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Познавшая абракадабры тайну,
Рука моя твое разбила имя.
Упав, сложилось формами иными
Твое число, свет твоего аркана.

Какой закон из знаков разобщенных
Творит – случайно ли? – свои посланья?
Какая магия в фигурах темных
Прочла загадку? Роза. Змей. И Пламя.

О, Роза, Змей и Пламя! Вот созвучье
Трех форм в тревоге грации заветной!
Здесь наконец чудовищная сущность

Твоя видна. Антон анахоретом
Александрию бросил, тьмой отпущен…
Он был святым! А если б был поэтом?..


ROSA DE ALEJANDRIA

Docta en los secretos de la abracadabra,
dispersó en el aire, tus letras, mi mano,
y al caer, formóse aquella palabra,
cifra de tu enigma y luz de tu arcano.

Por qué ley se juntan en nueva escritura
los signos dispersos? Qué azar hizo el juego?
Qué ciencia de magos alzó la figura
y leyó el enigma? Sierpe, Rosa, Fuego.

Sierpe! Rosa! Fuego! Tal es tu armonía:
gracia de tres formas es tu gracia inquieta,
tu esencia de monstruo en la alegoría

se descubre. Antonio el anacoreta
huyó de tu sombra por Alejandría.
Antonio era Santo! Si fuese poeta?...
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Картина Эвелин де Морган





Как хороша хозяйка! Как непринужденны
Ее движенья перед зеркалом старинным:
В полете мошка, в отраженье замутненном
Садится на руку, застывшую картинно.

Сосредоточен взгляд пытливых глаз зеленых.
Рука взлетела в воздух с плавностью тигриной
Ушедшее – грядущим видит, несвершенным,
И раскрывает суть платоновской доктрины!

Всегда прекрасная, она в пустом сияньи
Фигур фальшивых – ищет пламя правды тайной.
В ее движенья – каббалы хранится знанье.

Невозмутима и дика, в стеклянный лед
Глядит. На столике туалетном темный гнет
Руки, к греху готовой, дьявола зовет.


ASTERISCO

Qué linda es la dueña! Qué hermoso gracejo!
Cómo se divierte, sola, ante el espejo!
La mosca que vuela, busca en el reflejo
del cristal, la mano puesta en circunflejo.

Atentos los verdes ojos de adivina,
suspensa en el aire la mano felina,
lo que atrás le queda, delante imagina.
Viéndola, se entiende mejor la doctrina

de Platón. La bella busca en las figuras
falsas de la luz, claridades puras.
Ciencia cabalística dicta sus posturas.

Quieta y sibilina, mirando al cristal,
la mano suspensa para obrar el mal,
sobre la consola invoca a Belial.
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Я – любовник тайный,
На века – незримый.
Тень мою меняет
Миг неуловимый.

С ветром появляюсь.
След его – мой след.
Я – тревожно – красный
Люцифера свет.

Тень моя ночная
В снах твоих сокрылась,
Маска тьмы немая
Над тобой склонилась.

В облик твой печальный
Я вношу волненье
Жадное…В хрустальных
Снах я – искушенье.

Я – любовник тайный,
Вслух в меня не верят.
Тень свою скрываю
За твоею тенью.

Вихрь осы в душистой
Глубине бутона:
Я – шальная искра
Жарких горнов Тора.

Лоб твой чист и ясен,
От него скрываюсь,
За стеной опасным
Змеем извиваясь.

Я в твоем сознанье –
Жажда знать законы
Мудрых и печальных
Таин Соломона.

Горлица святая,
В белоснежных перьях
Ты клеймо скрываешь –
Мой укус смертельный.

Венчанный грехами,
В лавр миров одет,
Я – живое пламя,
Люцифера свет.

Лоб мой смелый – завязь
Бездны, тьмы струя.
С бегом лет меняясь,
Неизменен я.

Ветер – конь мой быстрый.
Он – всегда со мной.
И твоею мыслью
Путь владеет мой.

Сладко и упорно
Твой порочу храм.
Я – козленок черный.
Ты – моя гора.

Пик твой лучезарный
Воздух мой крадет.
Твой фундамент жаркий
Мой затылок жжет.

Я – хозяин темных
Свойств Абракадабры,
В сны твои вживленный
Стук копыт коварных.

Враг непобедимый,
В снах я жду тебя.
Мною ты любима…
Тот я, кто не я!


ROSA DE BELIAL

Soy aquel amante
que nunca se muestra,
muda en cada instante
mi sombra siniestra.

Con el viento llego,
y paso con él.
Soy rojo lostrego
del ángel Luzbel .

Mi sombra nocturna
hace en ti guarida,
mi larva soturna
te goza dormida.

A tu lindo ceño
llevo la obsesión,
en tu blanco sueño
soy la Tentación.

Soy aquel amante
que la voz no nombra,
mi sombra va errante
en pos de tu sombra.

¡Turbulenta avispa
que vuela en tu flor,
soy la roja chispa
del yunque de Thor!

De tu clara frente
me oculto en el muro,
como la serpiente
del enigma obscuro.

Soy en tu conciencia
la interrogación
a la triste ciencia
del Rey Salomón.

Sobre tu blancura,
paloma benigna,
de mi mordedura
dejaré el estigma.

El pecado enrama
mi testa. El laurel
del mundo es mi llama,
soy luz de Luzbel.

Mi frente sañuda
sostiene el abismo,
el tiempo me muda,
y soy siempre el mismo.

Cabalgo en ci viento,
con el viento voy,
y a tu pensamiento
mi forma le doy.

Profano lascivo
tu virgen entraña,
soy el negro chivo
y tu mi montaña.

Apaga mi aliento
tu roca de luz,
está tu cimiento
sobre mi testuz.

Soy el negro dueño
de la abracadabra,
y trisca en tu sueño
mi pata de cabra.

Como el enemigo,
en tu sueño estoy,
te gozas conmigo....
Soy el que no Soy!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Я дом свой опорочил сладострастьем.
Я пролил кровь, как блудный сын, скитаясь.
Пантера Ливии горячей пастью
Мне сердце вырвала. Высокопарность

Забрал Закон. Атлантом мир прошел я,
Мешки с грехами волоча с собою,
И жизнью, влитой в каждый миг, спокойно
Бросался, как костяшкою грошовой.

Высокомерен в боли, я в секрете
Тоску держал. Но Эроса горячий
Зрачок пронзил меня стрелой незрячей -
И меланхолию порок отметил.

Я шел, а на глазах была повязка.
Струилась кровь из раненного тела.
А на плечах был плащ из страшных сказок:
В нем шел Злодей на проклятое дело.

И захотел я пробудить тех темных,
Тех черных птиц, что спят в глубокой бездне,
На тонущие корабли в бездонных
Морях - входить прекрасным жаром бедствий.

И отнял ветвь у лавра золотого
Я, человек с тигриными глазами,
И сердце юное явило пламя,
Опустошая все Аттилой новым.

Я Люцифера чтил. В час грусти сердца
Его улыбка губ моих коснулась.
Я посмотрел на жизнь, сестрицу смерти –
И с мастерством мудрейших улыбнулся.


ROSA DE BRONCE

La casa profané con mi lascivia,
la sangre derramé. Fui el hijo pródigo.
Encendida pantera de la Libia
se alzó mi corazón. Mi orgullo, código.

El mundo atravesé como un Atlante
cargado con las odres del pecado,
y con la vida puesta en cada instante
hice rodar la vida como un dado.

Altivo en el dolor, siempre secreta
tuve mi pena. La encendida furia
de Eros me pasó con su saeta,
y mi melancolía fue lujuria.

Llevé sobre los ojos una venda,
dando sangre una herida en el costado,
y en los hombros la capa de leyenda
con que va a sus concilios el Malvado.

Y quise despertar las negras ayes
que duermen en el fondo del abismo,
y sobre el mar, en zozobrantes naves,
ser bello como un rojo cataclismo.

De sangriento laurel alcé una rama,
con el iris del tigre en la pupila,
y dio, doncel, mi corazón su llama
con el estrago bárbaro de Atila.

Fui luzbeliano. En la contraria suerte
dictó el orgullo su sonrisa al labio,
miré la vida hermana de la muerte
y tuve al sonreír arte de sabio.
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Я по морю сирен скитался,
Как когда-то Рудель де Блайя –
И в звенящих цепях остался,
Что поэтам сердца сжимают.

Грусть святая, что источает
Боль и нежность! Венец терновый –
И сонет, что студент слагает
Светлым глазкам соседки новой,

Той соседки, что так серьезно
У окна от любви вздыхает,
Сладкой девочки, что, как звезды,
Людям яблоки предлагает.

Взгляд наивен, по-детски ласков,
Губы – смехом полны душистым,
Сердце белое дышит сказкой,
Будто сад, напоенный бризом.

Был апрель. Молодое пламя
Ее стройного лавра стало
Солнцем с нежными лепестками,
Что в пути надо мной сияло.
Утро юности просветленной,
Что слезами любви омыто –
И, триумфов грядущих полный,
гнев титана в груди раскрытой!
Заблуждений голубокрылых
Песня – в сердце моем звучала,
Вдохновенье Весна сулила
И акантом меня венчала.
Ослеплен синевой рассвета,
Зовом пропасти опьяненный,
Я боялся простых ответов,
Что часов отмеряли зерна.

…Утро нежности просветленной!
Лепестки твоей розы чистой
В круге памяти утомленной
Спят часовенкой золотистой!


ROSA DE MI ABRIL

Fui por el mar de las sirenas
como antaño Rudel de Blaya,
y ellas me echaron las cadenas
sonoras de la ciencia gaya.

Divina tristeza, fragante
de amor y dolor! ¡Dulce espina!
Soneto que hace el estudiante
a los ojos de una vecina!

La vecina que en su ventana
suspiraba de amor. Aquella
dulce niña, que la manzana
ofrecía como una estrella.

Ojos cándidos y halagüeños,
boca perfumada dc risas,
alma blanca llena de sueños
como un jardín lleno de brisas!

Era el Abril, cuando la llama
de su laurel adolescente,
daba el sol como un oriflama,
en el navío de mi frente.
¡Clara mañana de estudiante
con tristezas de amor ungida,
y aquella furia de gigante
por llenar de triunfos la vida!
En mi pecho daba su canto
el ave azul de la quimera,
y me coronaba de acanto
una lírica Primavera.
Ciego de azul, ebrio de aurora,
era el vértigo del abismo
en el grano de cada hora,
y era el horror del silogismo.

Clara mañana de mi historia
de amor, tu rosa deshojada,
en los limbos de mi memoria
perfuma una ermita dorada!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

В магическом кристалле возникает
Вся жизнь моя. Мистической свечою
Далекая любовь еще пылает
На грани между чудом и судьбою.

Душа возносит в бликах непорочных
Молитвы светлым отзвукам умерших.
Как звезды озаряют наши ночи –
Печальная нас озаряет нежность.

Огонь, питающий ее светило,
Чей блеск тем пламенней, чем отдаленней,
В зловещем круге обретает силу
Бессмертия, в мгновенье растворенном.

Остановился бег часов песочных.
Душа встречает скорбною свечою
Загадки этой непроглядной ночи,
Кристалла, запечатанного тьмою.

Я тень свою узнал в стекле остылом,
Что, черная, брела дорогой Смерти,
И путь моей Судьбы, что победило
Своей молитвой плачущее сердце.

Та дальняя любовь, что ныне в млечный
Туман одета, огненный архангел,
В моей душе неверующей – вечный
Смысл жизни зажигает, словно факел.

Мерцает в зодиаке, неподвижна
От светлых слез… И золотым овалом
Витает блик ее над чернокнижным
Кристаллом.


ROSA DE ZOROASTRO

En el espejo mágico aparee
toda mi vida, y como cirio místico
aquel amor lejano aun estremece
con su luz el pleroma cabalístico.

Reza, alma triste, en sus devotas huellas,
los ecos de los muertos son sagrados,
como dicen que alumbran las estrellas,
alumbran los amores apagados.

Esta cera que enciende su lucero,
más luminoso cuanto más distante,
en el mágico circulo agorero
signa la eternidad de cada instante.

Suspende el grano en el reloj de arena,
y los enigmas de mi noche oscura alumbra
con su cirio de alma en pena,
del sellado cristal, en la clausura.

En el espejo vi la sombra mía negra,
sobre los pasos de la muerte,
y el ánima llorosa que vencía
con su oración el Sino de mi Suerte.

Aquel amor lejano, ahora vestido
de niebla sideral, su ardiente Idea
abre como un arcángel, y el sentido
inmortal de la vida en mi alma atea.

Tiembla en un zodiaco, sollozante
con sollozo de luz. Y su reflejo
circunda con un halo al nigromante
Espejo.
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...

[Ofelia]

Нет ничего, что не было однажды,
Нет ничего, что завтра не случится.
Мгновенье – вечность, спрятанная в каждой
Песчинке, что на дно часов ложится.

Есть Вечность в чаше розы утонченной,
И в жаворонка раннем ликованье,
И в гусенице, чудом окрыленной,
И вечна боль вины в моем сознанье.

Отброшен на обочину дороги,
Как червь, в грязи рожденное созданье,
Я смешиваю черные тревоги
Грехов с небесной тягой к Мирозданью.

Гностическая тайна пребывает
В покое голубиного полета,
А грех – в змее, что ангела кусает,
Дарующего ей свою заботу.

Над вечной ночью дней давно забытых
Грядущее восходит вечной ночью.
Личинка – грех, в часах идущих скрыта –
Змеи и яблока союз порочный.
Оберегает Время тайну формы,
Драконом древним реет над мирами,
Единства, Мира огненные нормы
Ткут бесконечность желтыми столпами.
Ничто не гасит пламенные горны –
Впечатана навек в их жар глубокий
Платона мысль. Пещеры наши скоро
Зажгутся пламенем светил далеких.
Пока седые Парки ткут мой саван,
Я пепельным крестом свой лоб венчаю.
Точильщик – время сатаны вассалом
Все трудится… И Бог об этом знает!

Все – вечность! Все выходит из забвенья!
Все всходит на Грядущего порог!
Мгновенье, что раскроет все мгновенья……
…И Смерти котлован – у наших ног!


ROSA GNOSTIGA

Nada será que no haya sido antes.
Nada será para no ser mañana.
Eternidad son todos los instantes,
que mide el grano que el reloj desgrana.

Eternidad la gracia de la rosa,
y la alondra primera que abre el día,
y la oruga, y su flor la mariposa.
Eterna en culpa la conciencia mía!

Al borde del camino, recostado
como gusano que germina en lodo,
siento la negra angustia del pecado,
con la divina aspiración al Todo.

El gnóstico misterio está presente
en el quieto volar de la paloma,
y el pecado del mundo en la serpiente
que muerde el pie del Ángel que la doma.

Sobre la eterna noche del pasado
se abre la eterna noche del mañana.
Cada hora, una larva del pecado!
Y el símbolo la sierpe y la manzana!
Guarda el Tiempo el enigma de las Formas,
como un dragón sobre los mundos vela,
y el Todo y la Unidad, supremas normas,
tejen el infinito de su estela.
Nada apaga el hervor de los crisoles,
en su fondo, sellada está la eterna
Idea de Platón. Lejanos soles un día
encenderán nuestra caverna.
Mientras hilan las Parcas mi mortaja,
una cruz de ceniza hago en la frente.
El tiempo es la carcoma que trabaja
por Satanás. Y Dios es el Presente!

Todo es Eternidad! ¡Todo fue antes!
Y todo lo que es hoy será después,
en el Instante que abre los instantes,
y el hoyo de la muerte a nuestros pies!
_________________
There's rosemary, that's for remembrance; pray,
love, remember: and there is pansies. that's for thoughts...