412 ТОЛКОВАЯ БИВЛ1Я «оловина стиха повторяет мысль первой, только в нескоЛько другой форме (Притч. XI, 15, XV, 23 и др.); 2) антитетичеекгя: в них второе полустишие выражает обратную сторону данной в первой строке истины, или прямую противоположность ея (X, и. 4; XVIII, 14); 3) притчи параболическия, соединяющия в себе элементы притчи синонимической и антитетической: оне представляют нечто сходное в совершенно различных родах явлений, особенно явлений этических и физиче-ских, при чем первая строка стиха представляет какой-либо штрих из картин природы, а вторая—какую-нибудь этическую истину, первое полустишие представляет, так сказать, аллегорическую картину, а второе-обяснительную подпись к ней (напр. XI, 22. XXV, и). Из такой искусственной формы притчей само собою следует, что оне отнюдь не могут быть отожествляемы или сближаемы с народными пословицами, каких много бывает у всякого народа (у греков: собрание притчей семи мудрецов, поэтов и Пифогора; у римлян—Катона, Ю. Цезаря), особенно же было много у народов древняго востока, напр. у арабов (собрания притчей, как произведете народной мудрости, у арабов были известны под именем— Абу абайда и Майдани). Напротив, в собрании притчей Соломоновых даны опыты именно одного или нескольких мудрецов—обнять истины религии или общее -мудрости в применении к возможным много-различным частным случаям жизни и выразить их в кратких, остроумных и удобозапоминаемых изречениях (ср. Толков. Библ. т. II, стр. 383), которыя, не имея тесной логической связи между собою, располагаются лишь во внешней связи друг с другом. Хотя безспорно, что „притчи" суть, в некотором смысле, npb-дукт субективного творчества мудреца, продукт самодеятельнаг» упражнения мудреца в законе, но однако совершенно не допустима мысль некоторых западных библеистов, будто мудрость книги Притчей не имеет связи с религиею народа Божия, даже стоить в противореч1и с нею: напротив, религия составляет основную почву всех изречений книги Притчей, закон Моисеев—основное предпо ложение всех нравоучительных и др. идей этой книги; откровение Божественное—неизменный источник всей богопросвещенной мудрости священного приточника. Отсюда притчи Соломоновы от других восточных притчей отличаются именно своим религиозным напра-влением и отпечатлевшимся на них характером откровения, из которого оне проистекают, a вследствие этого - характером чистоты, определенности и безошибочности, с какими здесь поняты все отно-шения жизни и возведены к познанию определенного Богом назначе-ния человека. Совокупность изречений, содержащихся в книге Притчей, составляет так называемую „мудрость", евр. хокма. Эта мудрость, изрекаемая разными мудрецами, есть самостоятельная и самодеятельная Сила, говооящая чрез мудрецов, дающая им и всем ведение