Ассасины

[Blind]

М.Д. Каратеев. Исмаилиты и ассасины.

Доброго времени суток, уважаемые.
Заинтересовала вот такая книга....в инете поисковики мало что дают:(
может у кого есть ссылочки?
Заранее спасибо.
_________________
"Учись сохранять молчание, чтобы ты мог знать, как говорить".

[Blind]

Доброго времени суток, Galina.

немного информации о Ассасинах, если позволите:)

Исторический очерк о средневековых террористах был впервые опубликован в журнале "Всемирный Следопыт" (СПб), № 9, май 2004 г. - Инга Сухова. Гибель Чёрного ордена. (Тема номера: "ЗАПАД-ВОСТОК, XI-XII вв.), с. 2-3, с. 16-25

Цитата:

ДОСЬЕ: Секта ассасинов В 750-х годах единый дотоле монолит ислама раскололся на две ветви - суннитов (от "сунна" - обычай) и шиитов ("шийа" - дружина, союз). Во второй половине VIII века шииты претерпели еще один раскол: шестой имам (духовный глава мусульман) Джаффар ас-Садик отстранил от наследования старшего сына Исмаила и назначил преемником второго отпрыска - Мусу. Часть шиитов отказалась признать это решение законным и провозгласила приверженность отвергнутому отцом Исмаилу. Так зародилась новая секта мусульман-исмаилитов, вскоре превратившаяся, из-за своей закрытости, в некий религиозный орден. Особенно популярным он стал в Персии. В секту вступали все недовольные: крестьяне и беглые преступники, мелкая знать и разорившиеся ремесленники. Арабские авторы обвиняли исмаилитов в отходе от доктрин ислама, в извращении правил шариата. Это вполне вероятно. Ведь в орден вступало немалое количество тайных зороастрийцев, исповедовавших ислам лишь внешне, по принуждению. Структура ордена подразделялась на семь степеней посвящения. Неофиты и рядовые члены редко поднимались выше первых двух. На этом уровне традиции соблюдались: ислам не отрицался, обряды исполнялись неукоснительно. Однако чем выше по ступеням власти поднимался исмаилит, тем больше ему открывалась тайная "истина", согласно которой вера Мухаммеда отрицалась, а взамен Корана посвященному внушалась иная религиозно-философская доктрина, эклектично соединявшая в себе идеи, взятые из метафизики Аристотеля, зороастризма, буддизма, гностицизма и др. "тайных знаний". Обряды ислама объявлялись лишь формальностью для черни, а философия ставилась выше религии. Адепты ордена приносили клятву молчания и полного повиновения старшим. Так клан исмаилитов быстро разрастался, вербуя себе новых приверженцев не только из числа мусульман, но также из иудеев, буддистов и парсов-зороастрийцев. Секта приобрела огромное влияние и могла уже вмешиваться в политические распри, действуя интригами и оружием против правящей династии Аббасидов. Однако, напуганные террором, владыки мусульманского мира молчали и бездействовали, невольно способствуя притоку новых сил в секту убийц. К концу Х века исмаилиты покорили часть побережья Африки, захватили Бахрейн. Спустя еще несколько десятков лет они завоевали Сирию и Египет, основав новую столицу - город Каир, где воцарился Убейд-Аллах родоначальник династии Фатимидов. Исмаилиты правили Египтом до 1171 года, когда прославленный султан Салах ад-Дин, отважный курдский полководец, низложил последнего фатимидского халифа Адыла и основал династию Эйюбидов.

Источник:http://www.archaeology.ru/phpBB2/viewtopic.php?t=1187
_________________
"Учись сохранять молчание, чтобы ты мог знать, как говорить".

[Blind]

Доброго времени суток.
Вот такой вопрос о тактиках...выборочное вырезание ключевых фигур.
Как например заказ у наёмных убийц.
Больше интересуют ассасины.
Их военные тактики, если так можно назвать:) по моему могут иметь куда более большой эффект, нежели прямое уничтожение какого либо колличества вражеских войск.
Хотелось бы ваше мнение знать....или может есть у кого материалы на эту тему?
_________________
"Учись сохранять молчание, чтобы ты мог знать, как говорить".

[Galina]

Доброго, Blind!

Некоторые материалы есть у меня на "Монсальвате", в частности:

Асассины

Союз убийц
(глава из книги: Н. Л. Бутми «Каббала, ереси и тайные общества»)

Убийство как искусство: тайны ассасинов
(статья Тучкова В., Крайчек А.)

Асассины
(фрагмент из книги А.Селянинова "Тайная сила масонства")

Асассины
(фрагмент из книги Никита Хониат «История со времен царствования Иоанна Комнина»)

Орден ассассинов.
Борьба ранних низаритов исмаилитов с исламским миром PDF
Глава I
(Маршалл Дж.С. Ходжсон)

Ассасины
(фрагмент из книги: Гекертон Ч.У. Энциклопедия тайных обществ всех веков и стран)

http://www.monsalvat.globalfolio.net/rus/gloriosus/orders/assassins/index.php

Последний раз редактировалось: Galina (Сб Ноя 15, 2008 9:27 am), всего редактировалось 1 раз

[Galina]

Цитата:

М.Д. Каратеев. Исмаилиты и ассасины.

Не встречала в сети эту книгу.
Каратеев М.Д. Исмаилиты и ассасины. В кн. Арабески истории. М.: Ди-Дик, 1994

[Galina]

Из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона

Ассасины

(Assassini и Assissini). - Так называются в средневековых хрониках принадлежавшие к шиитской секте, впоследствии персидские и сирийские исмаилиты, которые сначала занимались, по всей вероятности, изготовлением из разных трав опьяняющего напитка, по-арабски называемого гашишем. У западных писателей они носят изредка название гашашин (травоедов), иногда называются федави (жертвующие собою), а по большей части им дается название - исмаилитов. Секта названа так по Исмаилу, правнуку Али в седьмой линии, которого большая часть шиитов, т. е. защитников прав Али и его потомков на духовное и светское главенство, признала законным наследником. Эта секта в первые времена царствования Аббасидов основана была персами, одинаково ненавидевшими исламитское правоверие и Аббасидов, и старалась увеличить число своих приверженцев преимущественно посредством правильного устройства миссионерских учреждений. Еще в то время, когда поклонники ислама находились под властью Омайядов, друзья потомков Али втайне вербовали сторонников для возведения на престол калифа и имама из дома пророка. Уже тогда они учили, что Али со временем возвратится на землю, чтобы доставить победу правде и справедливости, а до тех пор имамы из его рода должны считаться его наместниками, которым подобает высокое почитание и безусловная покорность.

Имам считался также более способным истолкователем божественного откровения. Коран, по их учению, был только внешней оболочкой религии, а ее дух и сущность заключались в аллегорическом истолковании ее, ключ к которому был у имама. После свержения Омайядов, когда место их заняли Аббасиды, а не Алиды, последние стали учить, что семь имамов, т. е. Али и его потомки до Исмаила, призваны были к публичной проповеди религии, а после них до нового появления "руководимого Богом" (махди) имамы должны оставаться сокрытыми для людей, и вместо них должны действовать их миссионеры. Благодаря этой теории миссионеры получили возможность, смотря по времени и обстоятельствам и не вредя своему авторитету, провозгласить какого-нибудь излюбленного ими потомка Али настоящим махди, а пока самим господствовав над умами. В IX и Х столетиях миссионеры исмаилитов под именем карматов восстали против Аббасидов, нанесли им много поражений в открытом поле, отняли у них города Куфу и Басру и некоторое время занимали даже священный город Мекку. Точно так же один из их миссионеров передал одному алиду город Кайраван, тогдашнюю столицу Берберии, лежавшую неподалеку от нынешнего Туниса, и здесь основано было царство фатимидов, т. е. потомков Али и его жены Фатимы, дочери Мохаммеда, которое вскоре распространило свою власть на Сицилию, Египет и часть Сирии. Кагира, куда фатимид Алмуиццлидин-Алла перенес свою резиденцию, сделался тогда средоточием алидских миссий, и царствовавший там калиф был настоящим махди, которому, особенно по восшествии на престол Алхакима, воздавались почти божеские почести.

Вскоре, однако, между фатимидами и их приверженцами начались распри из-за престолонаследия. Калиф Алмустансир-Биллаги назначил своим наследником сперва старшего сына своего Низара, а впоследствии своего второго сына Ахмеда, царствовавшего потом под именем калифа Алмустали-Биллаги. Многие шииты утверждали, однако, что раз назначенный махди уже не может лишиться этого сана; они поклонялись Низару и даже после его смерти признавали настоящими имамами только его потомков. Последнее воззрение разделял и Гасан Ибн-Сабба, настоящий основатель ордена ассасинов, подвергшийся за это изгнанию из Египта. Он возвратился в свое отечество, Персию, где еще прежде был заместителем одного начальника миссии, но принужден был, спасаясь от преследования сельджуков, в продолжение многих лет скитаться в этой стране, пока наконец в 1090 г. ему не удалось завоевать украденный замок Аламут близ Казвина. Здесь он занялся воспитанием самых сильных юношей, чтобы сделать их орудиями своей воли, и прибегал для достижения этой цели ко всевозможным обманам. Он употреблял, между прочим, одуряющие составы опия, которыми приводил своих учеников то в состояние блаженства, так что они считали себя в раю, то в сильнейшее возбуждение, ободрявшее их к самым опасным предприятиям. Гасан не боялся могущества сельджуков и с помощью убийств, к которым его ученики всегда были готовы, наводил такой страх на самых могущественных государей, полководцев и государственных людей своего времени, что впоследствии слово А. сделалось равнозначащим с словом убийца. По истечении короткого времени и многие другие укрепленные города в разных провинциях Персии и Сирии подпали под власть его приверженцев, и управление ими он вверял своим любимцам. Перед кончиной (1124) Гасан назначил своим преемником своего наместника в Лемзире, Бузург-Умида.

Двух собственных сыновей он сам осудил на смерть, одного за то, что он считался убийцею уважаемого начальника миссии в Кугистане, которого Гасан хотел назначить своим преемником, а другого потому, что он нарушал заповеди Корана, тогда как сам Гасан своею строгою религиозною жизнью всем внушал доверие и почтение. Бузург-Умид следовал во всем примеру Гасана и перед кончиною (1138) назначил преемником своего сына Мохаммеда, который также усилил могущество и влияние ордена. Его сын и преемник Гасан II (1162-66), потворствуя своим страстям, распространил аллегорическое толкование Корана и на законодательную его часть и наконец стал выдавать себя уже не за наместника имама, а за самого имама. Гасан был убит своим зятем. Его сын Мохаммед II, питавший такие же стремления, в состоянии был удержаться только до 1210 г. и, по некоторым известиям, был отравлен. Гасан III возвратился к принципам основателя ордена и умер в 1221. Ему наследовал сын его Мохаммед III, не отличавшийся ни благоразумием, ни воздержностью своего отца; он также погиб насильственною смертью (1255). Рокнеддин-Хуршах, последний глава А. в Персии, был слишком слаб, чтобы устоять против неоднократных нападений Гулага; после продолжительной осады Аламута он покорился ему, но был казнен по приказанию Менгу-Хана (1256).

Еще при Гасане I были посылаемы миссионеры в Сирию, и в начале XII столетия они поселились в Халебе, где приобрели расположение князя Ридвана. В 1107 г. они врасплох напали на Апамею и овладели этим городом, который, однако, был снова отнят у них Танкредом. Впоследствии они приобрели благосклонность визиря, дамасского князя Бури, который отдал им во владение укрепленный замок Баниас. И здесь, как в Персии, коварное убийство было у них самым заурядным делом. Князья Дамаска, Гимса, Мосула и Мераги, один из визирей фатимидов, даже сам калиф Аамир, которого они считали узурпатором, пали один за другим под ударами ассасинов. Около половины XII столетия ассасины приобрели в Ливанских горах много укрепленных замков, между которыми самыми значительными были Кадмус, Массиат и Алейка. Последний сделался резиденцией их вождя, Шейх-аль-Джебеля (Повелителя Горы), которого на Западе стали называть "Старцем Горы". Отсюда они вели войны с крестоносцами и умертвили Раймунда I, графа Триполиского. Это коварное убийство побудило тамплиеров вооружиться против ассасинов и осаждать их замки до тех пор, пока они не согласились платить им ежегодную дань в несколько тысяч динариев. Главою ассасинов был в это время Синан, который, подобно Гасану II в Персии, освободил своих сторонников в Сирии от исполнения предписаний Корана. Синан писал даже королю Амальриху I, что он готов вместе со своими приверженцами принять христианство, если король побудит тамплиеров сложить с него дань. Амальрих согласился на это предложение; но его послы были убиты тамплиерами, и так как Амальрих вскоре после того умер, то все переговоры об обращении ассасинов прекратились. Саладин не раз подвергался нападениям ассасинов, но впоследствии заключил с ними мир и даже пользовался ими, как орудиями для достижения своих целей; действительно, его считают подстрекателем в убийстве маркграфа Конрада Тирского, которое совершено было несколькими ассасинами в монашеских рясах.

И по смерти Синана (1163) А. в Сирии еще на всех наводили страх, так что у них достало смелости умертвить в 1214 Раймунда, сына князя Антиохийского, а в 1250 предложить Людовику Святому при его высадке в Акке (Акре) сделать им, по примеру других государей, подарки, как бы для застрахования своей жизни. Падение государства ассасинов в Сирии началось почти одновременно с упадком могущества их единоверцев в Персии, потому что и они должны были уступить часть своих укрепленных замков занявшим Сирию монголам, а вскоре, после изгнания последних, ассасинам объявил войну могущественный египетский султан Бейбарс, который в 1272 отнял у них последнюю крепость. Бейбарс дозволил им, однако, существовать в качестве секты и воспользовался ими как орудиями убийства против меракийского князя Варфоломея и против английского принца Эдуарда, воевавшего в то время в Палестине. Такой же политики держались и последующие египетские султаны. Так А. мало-помалу спустились до роли обыкновенных убийц, которые за деньги готовы были лишить жизни кого угодно (вследствие чего с XII столетия французы для обозначения коварных убийц стали употреблять слово assassin, а итальянцы assassino). В качестве религиозной секты они существуют в Ливанских горах до настоящего времени, но их осталось всего несколько сот семейств, тогда как носсаири и друзы, учение которых представляет большое сходство с учением ассасинов, по-прежнему представляют в Сирии значительную силу. Богопочитание Али, вера в воплощение божества и в переселение душ и аллегорическое толкование Корана составляют принадлежность всех трех сект; они различаются между собою преимущественно тем, что А. веруют в возвращение на землю Исмаила, седьмого имама, носсаири же в возвращение двенадцатого имама, Мохаммеда Ибн-Гасана, между тем как друзы поклоняются фатимидскому калифу Алхакиму, который в качестве богочеловека должен в будущем возвратиться на землю. Ср. Гаммера, "Geschichte der А." (Штутгарт и Тюбинген, 1818); Вейля, "Die А. " (в "Histor. Zeitschrift" Зибеля) 1863 г.; Гюйяра (Guyard), "Fragments r élatifs à la doctrine des Ismaé lis" (Париж, 1874).

[Galina]

Источник:РОБЕРТ ИРВИН. Ислам и крестовые походы

В XI веке произошли и другие расколы внутри исламского мира - друзы (шиитская секта) и ассасины (организация неоисмаилитов в Иране) откололись от исмаилитского халифата Фатимидов в Каире и стали к нему в оппозицию.
Хотя разобраться во всем этом достаточно нелегко, кажется вполне вероятным, что в XI-XII веках большинство мусульман в Сирии, Ливане и Палестине были суннитами, официально лояльными к аббасидских халифам. Однако различия между суннитскими и шиитскими учениями и ритуалами никогда не были четкими, многие сунниты сочувствовали шиитам, а многие шииты служили Аббасидам и Сельджукидам. В крупных мусульманских городах сунниты и шииты мирно жили бок о бок. В некоторых сирийских городах шииты даже имели численное превосходство. Большинство сирийских шиитов, вероятно, были сторонниками двенадцати имамов. Но в начале XII века в Алеппо и других крупных городах исмаилиты-ассасины сделали несколько попыток захватить власть, после чего основали маленькое княжество вокруг крепости Масиаф в горной части Сирии.

Так обстояли дела на территориях, подвластных Фатимидам. В большинстве же других регионов исламского мира шииты находились в неблагоприятном положении. Современный Иран - шиитское государство, но в средние века он был бастионом суннитов. Однако Хасану ибн Саббаху, (Xасан ибн Саббах - основатель воинственной шиитской секты исмаилитов-ассасинов. По названию наркотика, которым опьяняли себя последователи Саббаха, их стали именовать "курильщиками гашиша" - по-арабски "хашишийун". Крестоносцы в Сирии переделали это слово в "ассасин". Захватив Аламут и другие крепости в горах Альбурса, Кухистана и Фарса, а также в Ливанских горах в Сирии, ассасины образовали теократическое исмаилитское государство [1090-1256]) уроженцу Ирана арабского происхождения, удалось основать в горах к югу от Каспийского моря анклав исмаилитов-ассасинов. Его сподвижники захватили в 1090 году крепость Аламут ("Орлиное гнездо"), после чего и другие замки этой области подчинились их власти.

[Galina]

Источник: Л. С. Васильев. История религий Востока

Секты исмаилитов. Ассасины

В 869 г. отряд исмаилитов во главе с Карматом примкнул к восстанию занзибарских рабов-зинджей, в ходе которого бывшие рабы сами превратились в рабовладельцев, с еще большей свирепостью угнетавших всех обращенных ими в рабство. Кар-маты выступали за равенство и уравнительное распределение, но при этом сохраняли и даже увеличивали количество работавших на них рабов. Их отличали крайний фанатизм и нетерпимость. В 889 г. они овладели Бахрейном, создав там свое государство, но политика нетерпимости и жестоких набегов на соседей привела, в конечном счете, к крушению этого государства и исчезновению карматов на рубеже XI-XII вв. Более благоприятной оказалась судьба другой исмаилитской секты – друзов. Последователи Дарази, обожествившего отнюдь не отличавшегося благочестием и добродетелями фатимидского халифа Хакима (996-1021), друзы считали, что с Хакима начался новый цикл эманации Мирового Разума. После таинственного исчезновения Хакима (он не вернулся с прогулки – нашли лишь его осла и одежду) его стали считать скрытым имамом, Махди. Обосновавшиеся в горных районах Сирии и Ливана друзы составили замкнутую общину единоверцев. Не проявляя нетерпимости к соседям-суннитам и активно применяя при случае метод такыйи, друзы отличаются крайней степенью обожествления Хакима как воплощения Аллаха, верят в переселение душ и преданы своим духовным вождям, которые одни только принимают участие в наиболее важных и окутанных тайной культовых церемониях. В конце XI в. фатимидский халиф Мустансир лишил своего старшего сына Низара права наследования в пользу другого сына, Мустали. В возникшей распре Низар был убит. Сторонники Мустансира остались в Египте и Сирии, тогда как последователи убитого, низариты, мигрировали на север Ирана, где религиозным центром новой секты стал суровый горный замок Аламут. Осевшие в районе Аламута низариты создали здесь «государство исмаилитов» – строго организованную и дисциплинированную секту, организационно близкую к суфийским орденам. Но, в отличие от стремившихся слиться с Аллахом и выступавших против неверных суфиев, низариты ставили своей целью воспитывать и использовать в политических целях фанатиков веры, фидаинов, попросту убийц. Окруженные атмосферой тайны, шейхи низаритов стремились воспитать у последователей готовность к самопожертвованию и беспрекословное повиновение приказу руководителя, которого никто из фидаинов не знал в лицо. Внушая будущим фидаинам, что смерть во имя веры – прямая дорога в рай, наставники юношей стимулировали их рвение гашишем; приведенных под его воздействием в возбуждение учеников иногда приводили в скрыто устроенный сад, где их приветливо встречали красивые девушки. Будучи в полной уверенности, что они побывали в раю, юноши не сомневались в истинности слов наставников и были готовы на все, чтобы заработать пропуск в рай. От слова «гашиш» фидаины и вся секта низаритов стали именоваться гашашинами, откуда в европейской транскрипции возникло слово ассасины (фр. – «убийцы»). Готовые на все и подбадривавшие себя гашишем, ассасины по заданию шейха проникали в лагерь противника и точным ударом кинжала убивали намеченную жертву. Возраставшее влияние секты и ужас перед непредсказуемыми акциями ассаси-нов способствовали созданию атмосферы страха вокруг неприступного замка Аламут с его фактически обожествленными шейхами. Только в 1256 г. государство исмаилитов было уничтожено вместе с замком монгольскими войсками Хулагу. Остатки низаритов, потеряв свой пыл и перестав готовить кадры ассасинов, мигрировали в Индию, же они существуют и поныне во главе с имамом, носящим титул Ага-хана. Следует заметить, что авторитет Ага-хана необычайно высок, причем не только среди низаритов, но и среди многих других ветвей и сект исмаилитов, видящих в нем своего духовного главу.

[Blind]

Доброго времени суток.
Вот по поводу тактики:

Цитата:

Смерть главного визиря государства Сельджукидов имела настолько сильный резонанс во всём исламском мире, что это невольно подтолкнуло Хасана ибн-Саббаха к очень простому, но, тем не менее, гениальному выводу: можно выстроить весьма эффективную оборонительную доктрину государства и, в частности, движения исмаилитов-низаритов, не затрачивая значительные материальные средства на содержание огромной регулярной армии. Необходимо было создать свою “спецслужбу”, в задачи которой входило бы устрашение и показательное устранение тех, от кого зависело принятие важных политических решений, против которой ни высокие стены дворцов и замков, ни огромная армия, ни преданные телохранители не могли бы ничего противопоставить, чтобы защитить потенциальную жертву. (Индивидуальный террор в самом ярком его проявлении!!!) Прежде всего, следовало наладить механизм сбора квалифицированной информации. К этому времени у Хасана ибн-Саббаха во всех уголках исламского мира уже действовало бесчисленное количество проповедников, которые регулярно сообщали Хасану обо всём, что происходило в отдалённых областях исламского мира. Однако новые реалии требовали создания разведывательной организации качественно иного уровня, агенты которой имели бы доступ к высшим эшелонам власти. Ассасины одни из первых ввели такое понятие как “вербовка”. Имам – вождь исмаилитов обожествлялся, преданность единоверцев Хасана ибн-Саббаха делала его непогрешимым, его слово было больше чем закон, его воля была проявлением божественного разума. Исмаилит, входящий в разведывательную структуру почитал выпавшую на него долю, как проявление высочайшей милости Аллаха снизошедшей до него через Великого Магистра ордена ассасинов шейха Хасана I ибн-Саббаха. Он верил, что появился на свет лишь для выполнения своей “великой миссии”, пред которой меркнут все мирские соблазны и страхи. Благодаря фанатичной преданности своих агентов Хасан ибн-Саббах был прекрасно информирован обо всех планах врагов исмаилитов, правителей Шираза, Бухары, Балха, Исфахана, Каира и Самарканда. Однако организация террора была немыслима без создания продуманной технологии подготовки профессиональных киллеров-самоубийц, безразличие к собственной жизни и пренебрежительное отношение к смерти которых делало их практически неуязвимыми. В своей штаб-квартире в горной крепости Аламут, Хасан ибн-Саббах создал настоящую школу по подготовке разведчиков и диверсантов-террористов. К середине 90-х годов XI века Аламутская крепость была лучшей в мире академией по подготовке тайных агентов узкоспециализированного профиля. Действовала она крайне просто, тем не менее, достигаемые ею результаты были весьма впечатляющи. Хасан ибн-Саббах сделал процесс вступления в орден очень сложным. Примерно из двухсот кандидатов к завершительной стадии отбора допускали максимум пять-десять человек. Перед тем, как попасть во внутреннюю часть замка, кандидату сообщалось о том, что, приобщившись к тайному знанию, обратного пути из ордена у него быть не может, однако этот факт мало смущал молодых юношей, страстно жаждавших приключений и иной, на их взгляд более достойной жизни.

_________________
"Учись сохранять молчание, чтобы ты мог знать, как говорить".

[Blind]

Доброго времени суток.

Цитата:

Римско-католическая церковь обещала участникам святого похода отпущение всех грехов. Тем не менее, армия крестоносцев напоминала скорее сброд бандитов, чем благородных освободителей Гроба Господнего. Прохождение армии крестоносцев сопровождалось невиданным доселе разбоем и разграблениями. Нашествие крестоносцев можно было сравнить, разве что с эпидемией чумы. В рядах рыцарей-крестоносцев никогда не было единства, чем непременул воспользоваться Хасан ибн-Саббах. Нищие европейские бароны, авантюристы и разбойники разного сорта, привлекаемые несметными сокровищами богатого востока, создавали временные союзы и коалиции, которые никогда не отличались особой прочностью. Рыцари-крестоносцы, пытаясь разрешить внутриусобные проблемы, довольно часто пользовались услугами ассасинов. В числе “заказчиков” ассасинов, так же были такие рыцарские ордена как Госпитальеры и Тамплиеры. Именно в этот период во многие европейские языки вошло слово “ассасин”, которое приобрело значение “убийца”. Многие предводители крестоносцев нашли смерть от кинжалов ассасинов.

может есть какие мысли по этому тексту, или документы?

Информация взята тут
http://www.mezhdunarodnik.ru/magazin/724.html
_________________
"Учись сохранять молчание, чтобы ты мог знать, как говорить".

[Galina]

2 Blind

Цитата:

может есть какие мысли по этому тексту, или документы?

Прежде всего, надо сказать, что источников, точнее первоисточников, которые бы упоминали об ассасинах, крайне мало, и все эти упоминания достаточно краткие. Об этой секте и во времена ее существования было практически ничего не известно, а сейчас и подавно, тем более, что то малое, что осталось в истории, обросло уже различными легендами а также абсолютными домыслами и выдумками.
В приведенной цитате Вас, вероятно, интересует вторая часть – а именно – пользовались ли «услугами» ассасинов тамплиеры и госпитальеры?

Никаких точных данных, указывающих на это нет.
В то же время, попытки создания «союзов» с ассасинами проводились.
Как пример можно назвать договор Балдуина II и Фулька Анжуйского с ассасинами о взятии Дамаска и Баниаса и затем об обмене Дамаска на Тир (договор потерпел фиаско), или, попытка создания «союза» с этой сектой исмаилитов в период правления Амори I Иерусалимского.
К этому времени исмаилитам приходилось платить «контрибуцию» ордену тамплиеров, в размере двух тысяч безантов (золотом) в год. Правитель ассасинов Хасан решил сделать определенный политический ход и отправил к Амори в 1173 году эмиссаров, с сообщением о том, что, якобы, намерен принять христианство вместе со всеми своими подданными, в том случае, если вышеупомянутая дань будет аннулирована (довольно смешные условия сделки).
Амори, вероятно, считал это достаточно выгодной политической сделкой, поскольку пошел на то, что пообещал выплачивать эти 2 тысячи безантов тамплиерам из своей казны, только чтобы заполучить исмаилитов в союзники.

И что произошло дальше?
Чтобы не пересказывать все это своими словами приведу цитату из книги Марселя Лобе «Трагедия ордена тамплиеров»:

«Рыцари Храма немедленно высказались категорически против данного соглашения. На обратном пути тамплиеры напали на посланника Хасана и убили его. Король Амори был возмущен известием об этом гнусном нападении на человека, за жизнь которого он поручился. Вся его новая политика была поставлена под удар, если вообще не перечеркнута.
Был созван совет, чтобы судить это преступление об оскорблении величества. Двум сеньорам было поручено разыскать великого магистра тамплиеров, Эда де Сент-Амана, чтобы потребовать загладить обиду и наказать убийцу. Великий магистр отказался выдать виновного, некоего Готье дю Мениля, поскольку орден Храма подчинялся только суду Папы. Он ответил, что Готье дю Мениль будет отправлен в Рим, где его и будут судить.
Приехав в Сидон, где находился пленник, король осадил резиденцию ордена Храма и захватил Готье, которого отправил в Тир. С другой стороны, он дал знать великому магистру ассасинов, что собирается покарать преступника. Но предать его суду он не успел. Он умер некоторое время спустя, когда собирался оказать давление на Папу, чтобы заставить его расформировать орден».
Эта история также рассказана (плюс-минус) у Аддисона в «Истории рыцарей тамплиеров»


Как видим, тамплиеры были не худшими «ассасинами», чем сами ассасины. В этой ситуации, я не думаю, что у тамплиеров была необходимость прибегать к подобного рода «услугам» со стороны тех, кого они сами, при необходимости, благополучно «пускали под нож».
А вот еще одна «показательная» цитата об отношении орденов тамплиеров и госпитальеров к ассасинам:

«Еще Людовик Святой принял в Акре послов Старца Горы. Он дал им аудиенцию после мессы; перед ним предстал богато одетый эмир в сопровождении ассасина, носившего три ножа, воткнутые друг друга в знак вызова; их третий спутник нес саван, который он подал бы королю, ежели тот отказал бы в просьбе Старцу Горы. «Мой сеньор, — сказал эмир, — посылает меня спросить, знаете ли вы его». «Нет, — ответил Людовик Святой, — потому что я его никогда не видел; но я слышал о нем». «Если вы слышали о нем, то удивительно, почему вы не прислали ему достаточно даров, чтобы снискать его дружбу, как делают это каждый год император Германский, король Венгерский, султан Вавилонский и другие [лица], и уж конечно, они живы, пока это угодно моему господину. Если вы этого не желаете, заставьте, по крайней мере, платить дань Ордены госпитальеров и тамплиеров». Король ответил, чтобы эмир пришел снова после полудня.

Когда он вернулся, то нашел Людовика, сидящего между магистрами Орденов госпитальеров и тамплиеров. Король велел повторить ему то, что он сказал утром. Он повиновался, но не без колебаний. Тогда магистры заметили ему, что он чересчур храбр, если решился довести до слуха короля подобные слова, и велели ему возвращаться с подарками и извинениями от его сеньора. Через две недели посланцы вернулись и преподнесли Людовику Святому рубаху Старца Горы, его золотой перстень тонкой работы, хрустальных слона и жирафа, хрустальные яблоки, шахматы, благоухающие амброй. Взамен король отослал Старцу Горы красные ткани, золотые кубки, серебряную узду; посольство возглавил Ив ле Бретон, знавший сарацинский язык, но ему так и не удалось обратить вождя ассасинов в христианскую веру». (Альбер Гарро. Людовик Святой и его королевство)

***
В целом же статья г-на Александра Брасса страдает как обилием «общих мест», так и тем, что автор принимает желаемое за действительное.

[Galina]

Горный старец и его ассасины
(Главы из книги Марко Поло "Книга о разнообразии мира")

это один из немногих первоисточников об ассасинах.
"Книга о разнообразии мира" написана со слов Марко Поло, известного путешественника, в 1298 году.

Читаем здесь
http://www.monsalvat.globalfolio.net/frmanifest/statiibookmanifest/dogmat1/asas_marko_polo.htm

[Blind]

Доброго времни суток.

Вот немного из книги
Ирвин Р. Ислам и крестовые походы 1096-1699

Цитата:

К концу XI века Большая Сирия превратилась в огромное поле боя, на котором сражались военачальники и бывшие подданные сельджуков с армиями египетских Фатимидов. Начиная с 1064 года на территорию Сирии начали проникать туркмены — тюркское племя кочевников. Они не подчинялись сельджукскому султану, но вслед за ними регулярная сельджукская армия заняла большую часть континентальной Сирии, однако им не удалось захватить прибрежные города, которые остались под властью Фатимидов. Ко времени первого крестового похода городом Алеппо и большей частью северной Сирии управлял племянник Мелик-шаха Ридван. Он подпал под влияние секты ассасинов и вообще был очень непопулярен в Алеппо

о происхождении ордена ассасинов, у многих авторов очень похожая информация, и похоже мало кто себя утруждал поиском источников........
_________________
"Учись сохранять молчание, чтобы ты мог знать, как говорить".

[Blind]

Доброго времени суток, уважаемые.

Л.А.Семёнова
Салах ад-дин и мамлюки в Египте


Восстановление суннизма в египетском султанате означало решительную борьбу с шиизмом во всех его проявлениях. В Египте религиозная реформа Салах ад-дина не встретила сопротивления, в Сирии же ему пришлось столкнуться с шиитами крайнего, исмаилитского толка, известными также под названием ассасинов.
Создав во второй половине ?? в.свой тайный орден и сделав своими опорными пунктами Аламут на южном берегу Каспийскрго моря и другие иранские крепости, ассасины вели успешную пропаганду своего учения в Сирии, колыбели раннего исмаилизма, умело используя в своих целях оппозиционные настроения трудящегося населения.
Ко времени утверждения Аййубидов исмаилитами была подвластна часть Ливанских гор с неприступными укреплениями. Главным шейхом сирийских исмаилитов был в то время Рашид ад-дин Синан(1169-1192); при нём ассасины Сирии стали совершенно независимы от великих шейхов Аламута и вели успешную борьбу с войсками упомянуого сельджукского атабека Нур ад-дина Зенги.Возвышение Салах ад-дина способствовало некоторому сближению исмаилитовс потомками Нур ад-дина, в то время главными противниками Салах ад-дина в борьбе за Сирию.

Взаимоотношения Салах ад-дина с сирийскими исмаилитами освещаются источниками подробнейшим образом. Известно, что в письмах к багдадкому халифу Салах ад-дин обвинял правителя Мосула в содружестве с исмаилитами и в использовании их как посредников в сношения с франками, подчёркивая свою собственную роль как защитника ислама от тройной угрозы: неверных франков, еретиков-ассасинов и изменников зенгидов.
По просьбе правителя Халеба кумуштагина(опекуна малолетнего Салиха) Рашид ад-дин синан направил против Салах ад-дина своих эмиссаров-фидаев; они дважд пытались убить Салах ад-дина: в 1174/1175 г. и в 1176 г. Возможно, что непосредственным поводом первого покушения были ещё следующие события: в указанном году 10 тыс.всадников-суннитов, членов сирийского ордена Нубувиия, напали на исмаилитские укрепления в ал-Баб и Бузаа, убили 13 тыс. исмилитов и забрали большую добычу и пленных.Использовав возникшее замешательство, Салах ад-дин направил своё войско на крепости Сармин, Мааррат-Мисрин и Джебель ас-Сумак и перебил множество исмаилитов.

После второго покушения,в июле 1176 г., Салах ад-дин снова вторгся со своими отрядами в область исмаилитов и осадил крепость Масиаф,
но затем снял осаду и ушёл, чему в последствии было дано множество всяческих обьяснений. Несомненно, что было достигнуто определённое соглашение между Салах ад-дином и исмаилитской феодальной верхушкой, ибо исмаилиты никогда более не выступаои против Салах ад-дина.
Видимо они опасались растущей мощи аййубидского Египта, а Салах ад-дин стремился использовать исмаилитов в борьбе с крестоносцами. убийство
исмаилитами видного вождя крестоносцев, маркиза конрада Монферратского, в Тире в 1192 г. и было по всей вероятности, одним из результатов
этого соглашения.

Согласно сведения, содержавшимся в составленом в XIV в. сборнике эпизодов из жизни Рашид ад-дина Синана, Салах ад-дин за это пожаловал исмаилитам несколько соседних с их крепостями селении и разрешил им открыть свои "дома пропаганды" в Каире, Дамаске, Халебе и других городах, что мало вероятно, ибо противоречит самой сущности политики Салах ад-дина.
Достигнув соглашения с Салах ад-дином, исмаилиты возобновили борьбу против Зенгидов.
Преемники Салах ад-дина продолжали его политику по отношению к исмаилитам и в случае необходимости оказывали им военную помощь.
Так, известно, что в 1213 году, после убийстваисмаилитами в Тортосе Раймонда, сына Боэмунда IV Антиохийского, Боэмунд послал экпедицию
против исмаилитской крепости Хаваби. Исмаилиты обратились за помощью к правителю Халеба Захиру, сыну Салах ад-дина. Однако сил Захира для
этого предприятия оказалось недостатачно, и он обратился к Адилю, находившемуся тогда в Дамаске, который послал армию, заставившую крестоносцев снять осаду. Таким образом отрицательно относясь к шиитской доктрине исмаилитов, Аййубиды не отказывались от использования их тайной организации в своих политических целях.

Политика мамлюков по отношению к сирийским исмаилитам была более жесткой и решительной. Султан Бейбарс положил конец их автономному существованию: в 1272 г. мамлюкской армии сдались последние исмаилитские крепости. Все покорённые области были обложены соответствующими налогами; большинство командующих крепостями перешли на службу к мамлюкам; Масиаф, как говорилось выше, вошёл в число личных владений султана. С этого времени исмаилиты перестали играть какую-либо политическую роль.

[Galina]

Спасибо, Blind за развитие темы.

Вот еще интересный материал, в некотором смысле относящийся к "ассасинской" теме

Густав Майринк
ГАШИШ И ЯСНОВИДЕНИЕ

В древности о пифиях и оракулах слагались легенды. В наше время полку ясновидящих прибыло, вот только паранормальные способности новоявленных прорицателей направлены в основном на то, чтобы, наобещав наивному и легковерному обывателю златые горы в виде наследства, крупного выигрыша и т. д., подвигнуть его на более или менее солидное жертвоприношение, желательно в виде денег. Однако речь здесь пойдет не об этих «духовно инспирированных» шарлатанах – наверное, каждый из нас имел печальный опыт общения с ними. У нас они пока еще ютятся где-нибудь на окраине, под самой крышей многоэтажных, перенаселенных домов, зато в Париже у них вполне респектабельные приемные, ну а в Англии они уже дают объявления в « Occult Review ». И всеми ими, конечно же, движет отнюдь не любовь к искусству, а самая неприкрытая жажда наживы, и они ее удовлетворяют – одни более полно, другие менее, в зависимости от глупости своей клиентуры. Однако завидовать им не стоит: по работнику и оплата. Печально другое: эти жалкие шарлатаны окончательно скомпрометировали в глазах неискушенного люда все сокровенное, неведомое, оккультное, и теперь то, что богобоязненный обыватель привык именовать «мистикой», несет на себе позорное клеймо суеверия, мошенничества и обмана и является трясиной в самом худшем смысле этого слова.

Тем не менее нет никаких сомнений в том, что человеку изначально присуща некая таинственная способность, которая по праву может называться ясновидением. Конечно, безукоризненно доказанные и признанные научным фактом случаи проявления этого феномена крайне редки. Впрочем, их и не может быть много, но даже одного исторически засвидетельствованного случая со Сведенборгом вполне достаточно, чтобы в значительной мере способствовать более серьезному отношению к ясновидению. И хотя эта история достаточно широко известна, будет, наверное, нелишним привести здесь слова Канта (!), который пересказал ее в своем письме к Шарлотте фон Кноблох: «Однако следующее происшествие кажется мне, не в пример другим, заслуживающим самого пристального внимания, ибо достоверность его не оставляет ни малейшей лазейки для сомнения. Это случилось в конце сентября 1759 года, в субботу, в четыре часа пополудни, когда господин фон Сведенборг, прибыв из Англии, сошел на берег в Гётеборге. Наряду с пятнадцатью другими именитыми персонами он был приглашен к господину Уильяму Костелу. Около шести часов вечера господин фон Сведенборг внезапно вскочил и покинул гостиную, а когда вернулся, на нем лица не было. На встревоженные вопросы присутствующих он ответил, что как раз сейчас в Стокгольме, в районе Зюдермальм (Стокгольм находится более чем в 50 милях от Гётеборга), вспыхнул опасный пожар и что огонь быстро распространяется. Господин фон Сведенборг не находил себе места и часто выходил из гостиной. Через некоторое время он сообщил, что дом одного из его друзей – Сведенборг назвал имя этого человека – уже обратился в пепел и та же опасность угрожает сейчас его собственному жилищу. В восемь часов, в очередной раз покинув гостиную и вернувшись, он радостно воскликнул: "Слава богу, пожар потушен! Огонь удалось остановить за три двери до моего дома!"

Известие о пожаре привело находившееся на приеме общество в сильное волнение. В воскресенье утром Сведенборга пригласили к губернатору. Отвечая на многочисленные вопросы высокого должностного лица, Сведенборг подробно описал пожар – то, как вспыхнул огонь, как он распространялся и как был потушен. В тот же день весть о несчастье облетела весь город, породив еще более сильное беспокойство – внимание со стороны губернатора только подлило масла в огонь! – так как многие переживали за судьбу своих близких или имущества. В понедельник вечером в Гётеборг прибыла эстафета, отправленная стокгольмским купечеством; содержавшееся в ней описание пожара полностью соответствовало рассказу Сведенборга. А во вторник утром к губернатору явился курьер с подробным отчетом о несчастье – о том ущербе, который оно причинило, и о тех домах, которые пострадали от огня, – ни малейшего расхождения со словами Сведенборга, совпадало даже время (восемь часов), когда был потушен пожар».

Невольно возникает вопрос: какие причины способствуют проявлению у какого-либо человека, в данном случае у Сведенборга, столь редкого дара, в то время как тысячи и тысячи других людей не только ни на йоту не обладают этой уникальной способностью, но и воспринимают ясновидение как нечто до того чуждое своей природе, что даже не в состоянии поверить в его существование, и, когда речь заходит о подобных экстраординарных явлениях, приходят в сильное негодование? Такие избранники, как Сведенборг, – они что, более мудрые?.. Или более достойные?..

Несомненно, найдется немало людей, духовно более совершенных, чем Сведенборг, и тем не менее не обладающих даром ясновидения; с другой стороны, многие, и в моральном и в духовном отношении стоящие несравненно ниже – возможно, даже преступники, – обладают вторым сокровенным ликом, взор которого прозревает будущее.

Мне кажется, ясновидение – это способность, присущая всем людям (может быть, даже животным, так как инстинкт часто проявляет поразительное сходство с ясновидением), только какие-то неведомые особенности нервной системы или аномалии в составе крови препятствуют в большинстве случаев ее проявлению. Итак, речь не о том, что способность к ясновидению приобретается человеком, – нет, она в нем присутствует от рождения, и надо только ее раскрыть, освободить, дать ей проявиться!.. А существуют ли средства, способствующие ее разоблачению? Древнеиндийский учитель йоги Патанджали говорил: «Сиддхи (психические силы, к которым относится также ясновидение) либо даются от рождения, либо пробуждаются аскезой, погружением в себя и употреблением некоторых растений».

Анализируя три последние из рекомендованных метод, неизбежно приходишь к заключению: аскеза, погружение в себя и особенно применение растительных ядов прямо или опосредованно воздействуют на тело – они разоблачают! Как, и в случае «погружения» тоже? Разумеется! Не надо только идти на поводу у тех, кто разделяет расхожее мнение, будто бы внутреннее погружение неотъемлемо связано с какими-то религиозными аспектами! Буддизм, к примеру, не имеет ничего общего ни с душой, ни с Богом, тем не менее буддистская медитация быстрее, чем какой-либо другой способ погружения в себя, ведет к ясновидению – не говоря уже о ее куда более важных применениях! – хотя истинный буддист никогда не станет ее практиковать для того, чтобы развить подобные способности. Впрочем, тому, кто интересуется этой техникой погружения в себя, можно порекомендовать великолепную работу Георга Гримма «Наука буддизма» (издательство «Другулин»). Что же касается рекомендации Патанджали по применению «некоторых растений», то в данном случае речь, несомненно, идет исключительно о воздействии на тело. Ни один разумный человек не согласится с тем, что яды или наркотики могут способствовать сокровенному становлению души.

Патанджали не приводит точные названия растений, о которых упоминает, – похоже, уже в те давние времена их намеренно держали в тайне. Обращаться за советом к современной токсикологии бессмысленно, ибо она до сих пор не выросла из детских штанишек, ну а традиционные знания так называемых первобытных народов по магическому применению ядов на протяжении многих веков оставались для нас тайной за семью печатями. Зато нашим токсикологам удалось установить: «Каждому алкалоиду соответствует своя галлюцинация», однако в то, что, собственно, представляет собой эта «галлюцинация», они благоразумно предпочли не углубляться – это не входит в сферу их научных интересов!..

Ну, а так как ваш покорный слуга не токсиколог и даже не собирается им становиться, то, само собой разумеется, меня прежде всего интересовала природа этих галлюцинаций, и, посоветовавшись с одним знакомым врачом в Праге – думаю, это было году в 1894-м, – я решил поэкспериментировать, остановив для начала свой выбор на таком всем известном снадобье, как экстракт гашиша. Следуя профессиональным рекомендациям моего приятеля, я принял несколько грамм Tinctura cannabis indicae после чего мне сразу стало плохо. Тот же «феномен» повторялся еще добрую дюжину раз. Из чего я заключил, что современная фармацевтика и на сей раз произвела на свет ублюдка, а дабы придать своему безродному уродцу хоть какое-то достоинство, подсунула в его колыбельку бирку с чудесным экзотическим именем.

Один арабский торговец табаком, которому я пожаловался на свою беду, насмешливо ухмыляясь, подтвердил мою догадку. Мы случайно познакомились в поезде, оказавшись соседями по купе; стремясь заручиться благорасположением моего попутчика, я купил у него целую тысячу сигарет. Араб не остался в долгу и объяснил мне, что настоящий гашиш, тот, который употребляют на Востоке, чтобы вызвать мистический экстаз, приготовляется совершенно особым способом. На прощание он обещал прислать из Каира нужное мне количество. Я выразил опасение, что будет, наверное, затруднительно провезти гашиш через таможню, на что он лишь снисходительно усмехнулся...

Через несколько месяцев гашиш и в самом деле прибыл: тщательно завернутый в носовой платок, он покоился на дне небольшого ящичка, доверху заполненного измельченным в порошок древесным углем. Таможенники пропустили посылку, после того как один из служащих, запустивший было руку в ящичек, тут же с проклятиями извлек ее наружу, абсолютно черную от угольной пыли...

– Ты что же, собираешься разом проглотить тридцать грамм этого зелья? – в ужасе воскликнул мой друг медик, когда я ему сообщил, какое количество препарата посоветовал мне принять араб для успешного исхода эксперимента. – Лучше уж сразу заказывай себе гроб!

Меня одолевали сомнения: а не перепутал ли я что-нибудь? Я напряг свою память, пытаясь вспомнить слова араба: «Необходимо растворить тридцать грамм гашиша в черном кофе и выпить. Было бы хорошо, если бы вы держали в руках бамбуковую палку: когда наступит кейф, эта палка превратится в лестницу. По ней вы и будете карабкаться вверх...» – «И куда я попаду?» – «На небо!» – спокойно прозвучало в ответ... Тридцать грамм? На небо? Гм... Сейчас, когда друг медик предостерег меня, мой эксперимент показался мне крайне сомнительным, и я решил ограничиться для начала десятью граммами.

На следующий день, это была суббота, за которой следовали два выходных дня, я пригласил к себе несколько друзей – в качестве свидетелей моего восхождения «на небеса». Около трех часов дня я выпил раствор гашиша и поймал себя на мысли, что сам себе кажусь эдаким самозваным и давно поблекшим Сократом с чашей цикуты. Прошел час – ничего. Пробило шесть – ничего...

– Вам подсунули «липу» вместо гашиша, – раздраженно буркнул мой друг медик и принялся рассматривать на свет флакон с уксусной эссенцией, которую он прихватил с собой на случай, если понадобится противоядие.

Я нетерпеливо расхаживал из угла в угол. Внезапно мне показалось, будто я стал на четверть метра выше и на ногах у меня котурны. При этом внешний мир я ощущал ясно и четко, мои органы восприятия нисколько не замутнели. Меня охватило какое-то «ледяное опьянение» – так бы я назвал то состояние, в котором сейчас находился, – и с каждой минутой оно становилось все сильнее и мучительнее. Впрочем, «опьянение» – это явно не то слово, оно не передает и малой толики того странного чувства, которое овладело мной: мои ощущения не притупились, как при алкогольном опьянении, напротив, они неописуемо обострились. Едва слышные шорохи я воспринимал как раскаты грома. И ни малейших признаков какого-либо восторга, экзальтации или экстаза – мной, скорее, владела какая-то духовная трезвость, ничего подобного я в своей жизни никогда не испытывал.

– Проклятье, мы совсем забыли о бамбуковой палке! – пробормотал мой медицинский друг, когда я ему рассказал о своих ощущениях. – Как же вы будете взбираться на небо?

– Какое уж тут небо! Впрочем, кто мог предположить, что вся эта история с гашишем окажется такой скучной и тривиальной... – бросил я в ответ.

Между тем – я и не заметил, как это произошло, – чувство приподнятости усилилось настолько, что мне уже казалось, будто я парю в воздухе. Поразительно отчетливо видел я чудесные пейзажи: гигантские глетчеры и тропические ландшафты, дремучие леса и какие-то странные, расцвеченные всеми цветами радуги пустыни проплывали подо мной. Однако все эти удивительные видения не заставили меня потерять голову – ни на мгновение не забывал я, где в действительности нахожусь, вот только эта банальная «действительность» явно проигрывала тем фантастическим образам, которые непрерывной чередой разворачивались пред моим восхищенным взором. Некоторое время я молчал, так как эти экзотические видения целиком завладели моим вниманием, заставляя все пристальнее всматриваться в них: не откроется ли моим глазам нечто такое, что послужит доказательством реальности этих невиданных доселе стран – быть может, какой-нибудь человек или что-нибудь еще?..

Не прошло и секунды, а этот еще толком не оформившийся в моем сознании вопрос уже начал обретать некий символический образ ответа: я увидел облако, оно быстро сгущалось в какую-то фигуру, в которой я узнал... самого себя, только меня почему-то переодели азиатом – я превратился в босого человека в жалких одеждах из синего изношенного хлопка, с островерхой соломенной шляпой на голове, такие носят аннамиты, плечи которого были отягощены коромыслом с двумя наполненными водой ведрами... Очевидно, водонос... Вот губы моего двойника стали двигаться, и я напряженно прислушался, что же он мне скажет. И тут, как назло, один из моих гостей, банковский служащий господин фон Унольд, решил прервать затянувшуюся паузу...

– Нет, так дальше не пойдет! – прогремел его голос у меня в ушах, и мое видение сразу расплылось и поблекло. – Вам не ка ж ется, что вы должны дать нам наконец какое-то доказательство ясновидения?

Я смотрел на говорящего и уже собирался ответить ему: «С удовольствием, вот только не представляю, как это лучше сделать», а пред моим внутренним взором уже возникла новая картинка – и притом так ясно и отчетливо, что на какое-то мгновение я начисто утратил всякое представление о пространстве и ни за что бы не смог сказать, где в действительности нахожусь: мой приятель Ханс Эбнер, приглашенный в числе других на эксперимент с гашишем, но по каким-то причинам опаздывавший, стоял рядом с домом часовщика С, на фронтоне которого красовались известные всей Праге большие, подсвеченные изнутри куранты, и, продев большой палец правой руки в серебряное ушко какой-то новой, чудной трости, нетерпеливо вертел ею, стараясь не задеть полы своей черной крылатки. Вот он обернулся и, подняв голову, посмотрел на знаменитые куранты. Я проследил за его взглядом: часы показывали без десяти десять... Придя в себя, я рассказал присутствующим о том, что видел.

– Ну что ж, в таком случае Эбнер в течение пятнадцати минут должен быть здесь! – заметил господин фон Унольд.

– Нет, как раз сейчас он садится в дрожки и, конечно же, приедет раньше, – возразил я и, чтобы проверить, не является ли увиденное плодом моей фантазии, попытался прогнать видение, а на его место вызвать какое-нибудь другое, однако, как ни старался, ничего у меня не вышло.

Я проследовал за дрожками весь путь до моего дома, пока они не остановились у порога... Минуту спустя Эбнер вошел в комнату!.. Он был в описанном мною плаще и с той самой запомнившейся мне щегольской тростью с ушком в серебряном набалдашнике... Присутствующие подвергли его форменному допросу: все в точности сходилось с тем, что я видел. Ни о каком случайном совпадении не могло быть и речи! Даже детали, описание которых заняло бы здесь слишком много места, не допускали и тени сомнения в том, что феномен ясновидения существует.

В ходе дальнейшей дискуссии господину фон Унольду пришла в голову идея испытать мое ясновидение не в пространственном плане, а во временном.

– Попробуйте представить, – обратился он ко мне, – что сегодня не субботний вечер, а, скажем, будущий вторник, часов одиннадцать утра! Представили? Отлично, вы входите в вестибюль Австрийского кредитного банка... того, что у старого крепостного рва... там висит черная доска, не так ли?

– Да, да, я вижу ее сейчас прямо перед собой, – подтвердил я.

– Очень хорошо, сейчас с верхнего этажа должен спуститься мальчик и написать на доске текущий биржевой курс! – невозмутимо продолжал господин фон Унольд. – Вы можете огласить нам этот курс?

В это мгновение я действительно увидел мальчика, выводившего мелом какие-то цифры на доске. Господин фон Унольд под мою диктовку записал около двадцати курсовых показателей.

– Северобогемский уголь... – бубнил я уныло, начиная скучать. – Акции северобогемского угля: 414!

– Ерунда! – пробормотал господин фон Унольд. – Еще сегодня вечером из Вены передали, что курсовая цена северобогемского угля – 394; такие стабильные, не подверженные колебаниям бумаги, как акции северобогемского угля, не могут за два выходных дня подскочить на двадцать пунктов!

Я не обратил ни малейшего внимания на его замечание, целиком сосредоточившись на том, чтобы заставить наконец исчезнуть эти проклятые цифры на доске, так отчетливо стоящие у меня перед глазами, что, кажется, я мог бы коснуться их руками, однако, как и раньше в случае с Эбнером, мне это не удалось.

– Ну что ж, посмотрим, – невозмутимо заметил я, преисполненный какой-то необъяснимой уверенностью в своей правоте, – когда придут сводки за вторник.

И тут в комнату вошла моя жена Алоизия – вот уже много лет, как мы расстались. С самого начала ее преследовал страх, что этот эксперимент с гашишем мог повредить моему здоровью, и она самым решительным образом возражала против моего в нем участия. Алоизия и мой друг медик не на шутку повздорили, их словесная перепалка закончилась тем, что возмущенная женщина покинула комнату, в высшей степени недипломатично захлопнув за собой дверь. Почтя за лучшее не вмешиваться, я наблюдал за неприятным инцидентом с возрастающим нетерпением, при этом меня охватило странное чувство: со временем явно что-то случилось – до сих пор такое неуловимое и быстротечное, оно теперь уплотнилось и, став почти осязаемым, тянулось бесконечно, мучительно медленно, секунды превратились в часы; я видел, как захлопнулась дверь, но прошла, наверное, целая неделя, прежде чем сопровождающий это действие звук коснулся моего слуха. А когда я посмотрел в карманное зеркальце, то увидел там лишь мерцающую пустоту! И только через несколько часов – так мне, по крайней мере, казалось – на зеркальной поверхности стали медленно-медленно проступать черты моего лица. Я слышал, как гости окликали меня: звуки, которые они произносили, растягивались в такую нечленораздельную абракадабру, что мне лишь с огромным трудом удавалось слагать их в нечто вразумительное.

Надо сказать, состояние, в котором я пребывал, было весьма тягостным и даже мучительным, так что, полагаю, будет не лишне предостеречь тех, кто собирается употреблять гашиш ради «кейфа». Очевидно, этот яд до крайности обостряет все чувства и впечатления экспериментатора. Но кто из нас может о себе сказать: я до такой степени контролирую свои мысли и ощущений, что даже в трансе чувствую себя неуязвимым перед любыми, самыми нежелательными впечатлениями?!

Моя интоксикация продолжалась в течение двух-трех дней, которые превратились для меня в бесконечную пытку; при этом внешне я выглядел вполне обычно и мог бы даже есть и пить, если бы... если бы процесс пережевывания и глотания пищи не казался мне столь невыносимо долгим...

Теперь самое примечательное: во вторник, в одиннадцать утра, когда с Венской фондовой биржи поступила сводка текущего курса ценных бумаг, оказалось, что шестнадцать из двадцати «увиденных» мной показателей оказались верными!.. Акции же северобогемского угля действительно поднялись до 414 гульденов!!! Лишь в четырех показателях я ошибся – слишком завысил их курс! Но вот что любопытно: все они соответствовали тем ценным бумагам, которыми обладал... я сам!!! Очевидно, причиной сей загадочной аберрации стала подсознательная корысть, которая и замутила мой ясновидящий взор. Впрочем, это примечательное обстоятельство, похоже, способно пролить свет не только на природу ясновидения, но и на таинственные механизмы других паранормальных феноменов.

Нет никаких сомнений в том, что поразительный результат моего эксперимента ни в коей мере нельзя списать на прихотливую игру случая, а потому вполне уместен и справедлив следующий вопрос: было ли в книге судеб уже в субботу вечером начертано то, что с такой удивительной точностью исполнилось во вторник? Ну разумеется, нормальный человек над этим только посмеется. Впрочем, есть ли хоть что-нибудь в этом мире, что не вызывало бы смех нормального человека? Как ни странно, есть: это... он сам, ибо нормальный человек так серьезно относится к своей во всех отношениях правильной, не подверженной никаким злокачественным отклонениям персоне, что просто не способен смеяться над самим собой...

пер. В. Крюкова