Возлюбленный смерти

[Lasombra]

Однажды в журнале, где публиковались стихи и рассказы молодых авторов, среди прочего прочитала текст "Лунной мелодии" Анастасии Ершовой. Некоторое время не вспоминала о нем, а затем слова вернулись... в виде серии образов. Так получились иллюстрации. Позднее нашла автора, переслала рисунки ей - очень неожиданно было услышать, что образы в точности соответствуют ее видению мира. В тексте нет примет города, где происходят события, но восточные шртихи в образе Смерти и ассоциации Европа-Черная смерть подсказали Венецию, город, где встречаются Восток и Запад.



Анастасия Ершова «Лунная мелодия»
Иллюстрации Lasombra
(исходник рисунка выполнен карандашом для черчения, тонировка в программе Photoshop)

Он очнулся. В его ушах все еще звучала странная мелодия сна. Оглядевшись, он понял, что музыка ему не снится. В комнате было темно, через распахнутое окно дул летний ветер. На подоконнике он увидел ее силуэт. Это играла она.
-Что ты делаешь?
-Играю для Луны, мой господин.
-А где стражники? И почему здесь так темно?
-Все спят, мой господин. И огонь спит. Выгляни в окно, мой господин.
Он посмотрел на ночной город. Ни огонька, ни звука, только луна заливала все мертвенным светом.
-Кто это?
Черные тени скользили от дома к дому, то останавливаясь и исчезая внутри, то минуя целые улицы.
-Похитители душ, прислужники смерти, - ответила она так спокойно, словно речь шла о горшечнике с соседней улицы.
Внезапно одна из теней остановилась и, кажется, посмотрела в их сторону. С колотящимся сердцем он отпрыгнул от окна.



Тем временем луна взошла выше и заиграла на ее коже. Серебристые шрамы засветились ярче и покрыли девушку с ног до головы тончайшим кружевом. Только глаза и рот выделялись на бледном лице темными впадинами. Она снова поднесла флейту к губам. И словно из лунного света полилась печальная мелодия, оплакивающая всех ушедших в эту ночь.
Огромный город спал, с трудом верилось, что днем улицы наполнены толпами людей со всех концов света, настолько мертвым он выглядел.
Тут мужчина понял, что город действительно мертв. ЕГО город мертв. Холодный страх сжал его душу. Ему захотелось, чтобы она развеяла его страхи. Чтобы она прекратила ИГРАТЬ! Он вырвал флейту. По деревянному телу инструмента змеились странные узоры, звери и птицы пожирали друг друга, а отверстия выглядели как раскрытые пасти. Он оторвал взгляд от инструмента и встретился с ее глазами.
Хотя луна полностью освещала ее лицо, на месте глаз по-прежнему были темные пятна. Тонкие губы сложились в подобие улыбки. Незаметное движение руки, и флейта оказалась у нее. А потом так же незаметно исчезла.
-Иди спать, мой господин. Ты устал, вот и мерещится всякое.
Он с облегчением повторил себе ее слова. Он хотел в это верить, иначе он сошел бы с ума.
Девушка проводила его взглядом до кровати и долго смотрела на него. Убедившись, что он спит, она встала на подоконник. Черные тени сгустились вокруг нее словно плащ, и она выпрыгнула в уходящую ночь.
«Сон, всего лишь сон!», - подумал он, улыбнувшись утреннему солнцу. Но отнюдь не радостные крики нарушили тишину. Он подбежал к окну. Из домов, в которые ночью заходили тени, сейчас выносили трупы.
-Это чума! Спасайся, кто может! Бегите! Бегите! Чума! Чума!
Он попытался найти свою рабыню, но от нее не осталось ничего, кроме одежды, что она сбросила вечером. И тут он вспомнил знаки на флейте и ее спокойствие, когда она видела тени. Вот откуда она знала, что это за тени. Это ее слуги. Он обнимал Смерть, он клялся взять ее в жены, он любил ее!
Ошеломленный догадкой, он сел. Что же делать? Она не забрала его. Она не забрала ни одного, даже самого последнего раба. Что она хотела?
И солнце стало черным…



Ночью ему вновь приснилась лунная мелодия. Он открыл глаза и подошел к окну. Мелодия играла издалека. Она накрыла город, и город умер. Он видел, как деревья проросли на месте домов. Он видел пески, заносящие засохший лес. Морские волны плескались на месте барханов. И снова открылась земля. Тогда он встал, как жених навстречу невесте.
-Смерть, я люблю тебя!
Выщербленные камни накрыла вечная ночь. Солнце погасло, и замерзли океаны. В тот миг, когда остановилось время, сама Смерть обняла своего последнего возлюбленного, в последний раз сыграв мелодию для Луны.


_________________
Und da warst Du -
Nicht am Licht das Dich umgab
Nein - am Schatten den ich warf
Habe ich Dich erkannt...
"Sanctus", T. Wolff

[Lasombra]

"Любовник Смерти" (французская легенда)
текст - И. А. Маслов


В непроглядной ночи, по дорогам Европы,
словно тень над холодной, заснувшей землей,
едет всадник на черном коне одинокий,
отгремевших сражений забытый герой.

Конь печально и неторопливо ступает,
в тишине монотонно звучит звон подков.
На щите герб старинный врагам угрожает -
только воин давно не встречает врагов.

Он был рыцарем лучшим в былых королевствах,
гордым волком войны, презиравшим врага.
Ни среди знатных дам, ни средь девушек бедных
ни одна для него не была дорога.

И в далеком краю, где ступал сам Спаситель,
сарацинов тот воин без счета сразил -
содрогались арабы, когда по пустыне
мчался он и мечом беспощадным грозил.

Он смеялся над Богом, над верой, над славой -
то был мрачный, жестокий и дьявольский смех -,
и своей объявил он прекрасною дамой,
в посрамленье всем прочим воителям, Смерть.

В честь нее поднимал на пирах рыцарь кубки,
а когда сарацина в бою он встречал,
заглушал его клич все прочие звуки:
"За красавицу - Смерть!" - черный рыцарь кричал.

Вот однажды сошлись крестоносцы с врагами -
сарацин втрое больше в том было бою,
но отважные рыцари не отступали,
веря в то, что погибший воскреснет в Раю.

Налетевшая буря людей ослепила
и заставила тех и других отступать.
Средь песков, ставших воинам братской могилой,
в одиночестве рыцарь остался стоять.

И увидел: прекрасная знатная дама
по пустыне идет, направляясь к нему.
Понял воин - то Смерть перед ним так предстала,
для чего-то покинув загробную тьму.

"Здравствуй, рыцарь, бесстрашный гонитель неверных!
Ты, конечно, узнал, кто сейчас пред тобой...
Ты во имя мое отверг девушек смертных,
и во имя мое ты вступал в каждый бой.

Я покинула мрак люциферова замка,
чтоб спросить у тебя: как ты смог полюбить
ту, что люди не могут и вспомнить без страха,
что приходит на миг - оборвать жизни нить?"

И ответил ей воин: "И жизни ты выше,
и любого бессмертья за жизни чертой!
Там царит суета, и Великих не слышат,
ты же, к людям придя, даришь вечный покой.

Ты древней и превыше Вселенной и Бога,
ты была прежде них и ты будешь потом.
Ты ведешь нас во тьму по забытой дороге,
и я чувствую - там мой потерянный дом!"

"Понимаю, о рыцарь. Ты мудр и отважен!
Я таких очень редко встречаю теперь...
И никто никогда не сказал и не скажет,
что услышала я от тебя, ты поверь!

Я встречала безумных и мрачных поэтов,
бесноватых владык, пресыщеньем больных,
слабых духом и телом трусливых эстетов,
но поверь мне, мой рыцарь, ты не из них.

Ты по собственной воле ко мне обратился,
хотя мог бы безбедно еще жить и жить...
Ты в меня, как в Богиню, когда-то влюбился.
А как Женщину - смог бы меня полюбить?"

И, спустя миг, слились воедино их губы,
воин обнял ее и увлек на песок.
И они занимались любовью средь трупов,
пока Солнце не начало красить Восток.

И была Смерть для рыцаря теплой, земною,
самой милой из женщин, каких он встречал...
А потом исчезла она с темнотою,
и уже не вернулась, как воин ни звал.

...Уж века протекли с той эпохи далекой,
но он ищет прекрасную даму свою.
Проклинает и Дьявола рыцарь, и Бога,
не найдя себе места в Аду и в Раю.

Опасайся его - он мечом поражает
всех, кого только встретит, в надежде призвать
ту, по чьим поцелуям, объятьям страдает,
и не может страдание это прервать.

И, печаль выражая поэта словами,
шепчет он и кричит в непроглядной ночи,
шепчет он и кричит: "Oh, belle Dame!
Oh, belle Dame sans merci..."*

*"О, прекрасная дама! О, прекрасная безжалостная дама..." - строка из популярной средневековой баллады, образ гордой женщины, благосклонности которой рыцарь не может добиться никакими подвигами. Предположительно, из этой истории возникла Прекрасная Безжалостная Дама из поэмы Китса
_________________
Und da warst Du -
Nicht am Licht das Dich umgab
Nein - am Schatten den ich warf
Habe ich Dich erkannt...
"Sanctus", T. Wolff