вали свою речь, свои сочинения, как будто опасаясь, чтобы при ясном изложении, их открытия не сделались достоянием простых, не посвященных в тайны их священного искусства, смертных. Они как будто стремились затруднить свое искусство и для тех, кто стремился сделаться его поклонником. „Только между этими противоречиями и этой ложью—говорит один из известнейших алхимиков —мы можем отыскать алхимическую истину; только между этих терний мы можем сорвать таинственную розу". „Скрывай эту книгу—говорит другой алхимик —на груди твоей и не предавай ее в руки невежд, потому что она заключает тайну всех философов"... „Тот, кто откроет эту тайну, умрет от апоплексического удара". Таинственности изложения алхимических книг вполне соответствовали и сами заглавия и х . Вот некоторые из этих заглавий:    Договор заоблачного пространства

с зем/е/о, Недосказанное слово, Истинное сокровище человеческой жизни. Истинные служители алхимии, конечно, твердо веровали в возможность достижения своей цели и приносили в жертву своему делу и все силы, и здоровье, и самую жизнь. В рассказе о трагической смерти Фауста, любимого героя народной поэзии, несомненно кроется зерно исторической правды. В народной памяти сохранились случаи такой внезапной, загадочной смерти служителей магии. Трудясь над соединениями различных веществ, они легко становились жертвами вызываемых ими самими взрывов. Не умея объяснить этих вполне естественных явлений, народ приписывал их дьяволу и заставлял последнего играть деятельную роль в жизни и смерти алхимиков:    так преломлялась действительность

в народном воображении; так создавались народные сказания, и в числе их сказание о докторе Фаусте. Но алхимики, витая среди неосуществимых грез, делали попутно весьма важные для науки открытия. Так, на