17. Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. 18. Можно было бы перечесть все кости мои, а они смотрят и делают из меня зрелище; 19. делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жеребий. 20. Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне; 21. избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою; 22. спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня. 23. Буду ' возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя. обезпечены в своем блогополучии, как многочисленны и сыты тельцы васанские вместе с тем они также грозны по отношению к нему, как львы для обыкновен-ных животных. Васан имел богатыя пастбища, а потому преобладающим занятием обитателей его было скотоводство, особенно много было рогатого скота. Силы Давида истощились, пропали, как безследно поглощается вода, пролитая на сухую землю; „костн в нем", как более твердая часть человеческого организма, а потому — символ его крепости, разсыпались, т. е. настойчнвыя преследования со стороны Саула, вынуждавшия Давида к постоянному бегству, настолько истощили последняго, что он не находить в себе уже сил продолжать это бегство. „Сердце его" растаяло, как „воск", он потерял мужество ири виде безвыходности своего положения, как фигура, сделанная из воска, обращается от действия огня в безформевную массу; силы его пропали, как высыхает вода в скудельяои сосуде, когда его обжигаешь горшечник; его „язык прнлнпнул к гортани", что является показателем истощения его сил. Положение его настолько безвыходно, что он считает себя ужена крогогроба („в персти смертной"). 17—19. Давид называешь свопх врогов „псами" и „скопищем злых", указывая тем как иа их многочнслеаность, так и на их нравственное ничтожество. Они лукавы, фальшивы, неспособны действовать во нмя какого-либо выспиого пдеала и правды, но во имя личных выгод, склоняясь в ту сторону, где сила и польза; они также заслуживаюсь презрения, как „псы", собаки, которыя считались евреями за животных презираемых. Опасность Давида так велика, и, повпдимому, гибель его так неизбежна, что он уже представляешь себе картину своей казни. Его, как государственная преступника, покущавшогося на царскую власть, как врага государя, должны подвергнуть самой жестокой и позорной казни чрез распятие иа кресте. Давид уже видит, как из ран его течет кровь; на теле его от растнжения мускулов особенно ясно выде-лились кости, так что их можно пересчитать. Хотя эти страдания от растяжения мускулов ужасны ь'о иродолжительности и соединенной с ними боли, враги его смо-трели на его страдания с пренебрежением, без сочувствия. Все, что было на нем, его платье—разделилн на раввыя части; „об одежде моей бросают жребий", вероятно— о1 верхней, о хитоне, которая не шилась, а ткалась цельной и делалась из более тонкого материала. Изображаемый Давпдом страдания во всем содержании псалма, особенно в данных стихах, со всей полнотой и точностью исполнились на Христе, о чем свидетельствуют все евангелисты (Мате. XXVII, 35; Марк. XV, 24; Лк. XXIII, 34; иоан. XIX, 23—23). То, что Давид переживал в своем представлении, что (было достоянием его мысли, нашло полное, внешне-фактическое выражепие в действитель-иых страданиях Мессии. 30—23 В виду иеизбежности таков судьбы, если бы враги захватили Давида, последний молит Бога о спасении: „спасн" „от псов одинокую мою душг", т. е., меня, одинокого, избавь от врогов; „от рогов единорогов" — от рогов единорога, носорога, чем Давид образно рнсует силу и жестокость врогов. За свое снасение Давид обещает воспеть Бога „посреди собрания", т. е., всенародно, в поэтических песнях, будет восхвалять Bora, как единствеиаого защитника всякого страждущего праведника.. 180 .ОЛКОВАЯ ВИБЛиЯ. ПСАЛОМ 21.