Кончилось дело тем, что Саладин развернул свои войска и двинулся в Дамаск (Damascus), прибыв туда к 13 октября. Многие в то время считали, что крестоносцы упустили замечательную возможность нанести поражение мусульманам. Но открытое столкновение с Саладином, даже в случае победы христианской армии повело бы к катастрофической потере военных сил Королевства, тогда как Саладин, будучи даже побежденным, имел в своем распоряжении достаточно ресурсов, и, мобилизовав вскорости новую армию, напал бы на обескровленное латинское государство. Если принять во внимание необходимость дождаться подкрепления из Европы, то возможность избегнуть битвы была наиболее мудрым решением в такой ситуации и привела к наиболее полному успеху, который был возможен в данном случае. Ги де Лузиньяну удалось избежать кровопролития и сохранить всю армию Королевства в целости, и в то же время заставить Саладина отступить, уйти с бесчестием, а затем и заключить выгодный для франков мир. А это было, на тот момент, наилучшим исходом для Королевства. Однако бароны, оппозиционно настроенные к Ги, возгревали слухи о том, что лишь его несостоятельность как бальи не дала возможности одержать славную победу над Саладином. Яд речей растекался по дворцу, и король вскоре также присоединился к этому мнению баронов. Бальяж Ги де Лузиньяна оказался под вопросом. Через несколько недель между королем Балдуином IV и бальи Ги де Лузиньяном произошла серьезная размолвка, истинная причина которой вероятно состояла в принципиальном разногласии относительно генеральной политической линии Королевства. Король разделял точку зрения Раймонда Триполийского и других баронов, полагая, что по отношению к мусульманам политика должна быть соглашательской и чисто оборонительной. А вот если мусульмане вторгнутся на территорию Королевства, то тогда следует принять бой.  Ги де Лузиньян и его приверженцы настаивали на том, что пора перестать пассивно реагировать на действия мусульман, и принимать навязанные ими сражения в невыгодных для себя условиях, а взять стратегическую ситуацию под свой контроль и, дождавшись помощи с Запада, самим напасть на мусульман, и нанести им смертельный удар в самый неблагоприятный для тех момент. Возможно это расхождение во взглядах и послужило окончательной причиной смещения Ги с должности бальи, несмотря на все личные предыдущие симпатии Балдуина. Король искренне считал, что так будет лучше для Королевства. Окружающие, разумеется, расценили опалу ненавистного пришельца как справедливое возмездие за его якобы неспособность управлять государством.
Тем не менее, несмотря на соглашательскую политику, в Европу королем Балдуином IV были посланы эмиссары - патриарх Ираклий (Heraclius), Грандмастер тамплиеров Арно де Ла Тур Руж (Arnauld de la Tour-Rouge) и Грандмастер госпитальеров Роже де Мулен (Roger de Moulins) - искать помощи Святой земле.
Год 1183 подходил к концу, год 1184 начинался. Балдуин IV объявил своим наследником маленького сына Сибиллы. Бальяж был передан Раймонду, графу Триполийскому, и все бароны латинских государств Востока принесли соответствующие присяги пятилетнему наследнику Балдуину V, и новому бальи Королевства - графу Триполийскому. Назначение было встречено местным общественным мнением с одобрением и страсти несколько поутихли. Для оплаты расходов на должности бальи Раймонду был передан город Бейрут (Beyrut) и все доходы от него, а охрана юного наследника была доверена Балдуином IV графу Эдессы Джоселину Куртене (Joscelin of Courtenay), двоюродному дедушке малыша-наследника, человеку, которого никак нельзя было заподозрить в симпатиях к графу Раймонду. Намерение умирающего короля было очевидным: создать ситуацию, в которой малолетний наследник заведомо не сможет оказаться заложником в руках ни одной из враждующих партий.
Через некоторое время из Европы вернулись патриарх Ираклий и Грандмастер Госпитальеров Роже де Мулен,(3)
с деньгами, пожертвованными королем Англии Генри II Плантагенетом (Henry II Plantagenet) своему близкому родственнику - королю Иерусалима Балдуину IV. Напомним, что Генри II Плантагенет был родным внуком короля Иерусалима Фулька V Анжуйского от его первого брака с Эремборджей Майнской (Erembourg of Maine), равно как и Балдуин IV был таким же родным внуком Фулька V Анжуйского от его второго брака с Мелисентой де Ресэл (Melisende de Rethel).
Но военной поддержки никто из западных государей по существу не обещал. Иерусалимское королевство погрузилось в самообман пассивного ожидания. Так прошло два года.
В марте1185 года в возрасте 24-х лет, измученный болезнью Балдуин IV умер. А на следующий год, летом 1186, у подножия Голгофы погребли и маленького Иерусалимского короля Балдуина V - сына Сибиллы, едва достигшего девяти лет. Церемонией погребения заведовали тамплиеры. Граф Триполийский отсутствовал на этих печальных похоронах, нарушив не только
|
