Предыдущая Начало Следующая
О. А. Святовец
Проблемы королевской власти в трактате Генри Брактона «О законах и обычаях Англии»
стр. 3
серебро будут бессильны, чтобы освободить их. Кто не испугается также испытания, где Повелитель будет обвинителем, защитником и судьей? Его приговор не подлежит обжалованию...»19 В статьях трактата «О том, что королю нет равных» и «О юрисдикции короля»20 Брактон проводит довольно любопытное сопоставление короля с Иисусом Христом и Девой Марией. «Благословленная Мать Бога, Дева Мария, Мать нашего Господина имеет необычайную честь быть над законом, но для того, чтобы показать пример покорности, не отказывается быть подчиненной законам. Позволим поэтому королю — представителю (vicarius) Иисуса Христа делать то же самое...»21 Такое положение короля, несомненно, содействовало укреплению его власти, хотя и накладывало на правителя для упрочения своих позиций моральную ответственность за свои проступки. Таким образом, представление о короле — судье от Бога — в трактате Брактона выглядит как своеобразное переплетение религиозных, правовых и этических взглядов. Необходимо также отметить, что король у Брактона является верховной властью только в светских судах. «В религиозных делах светский судья не судит (поскольку он не имеет там власти принуждения) и не может исполнить приговор; судебное рассмотрение здесь принадлежит духовным судьям, которые управляют духовенством и защищают его. И в мирские дела, юрисдикция по которым принадлежит королям и принцам, которые защищают государственную (respublical) юрисдикцию, духовные судьи не должны вмешиваться, поэтому их права или юрисдикция ограничены и отделены за исключением, когда меч должен помочь мечу, так как здесь большое различие между духовным сословием и королевством».22 Поэтому, на наш взгляд, вряд ли король действительно выполнял в светском суде функции викария Христа. Данный термин применялся, как правило, только к представителям духовенства.23 Такое положение короля ограничивало его роль как представителя Христа духовными лицами, которые хотя формально и получали судебную власть из рук короля, но имели значительную самостоятельность в управлении церковными делами. Добровольное же подчинение Христу короля и светского правительства скорее всего соответствовало модели духовного поведения, но вовсе не означало сходства с ним. Таким образом, Брактон не сомневался в сакральном происхождении королевской власти, но представление о короле как о викарии Бога довольно расплывчатое, так как этот истинный представитель Христа не имел возможности вершить правосудие, не учитывая притязаний церкви. Перейдем теперь к рассмотрению процедуры создания законов, сформулированных в трактате Брактона. Здесь, на наш взгляд, заслуживает внимания то обстоятельство, что при написании главы «О жалобах короны» Брактон использовал прецеденты, которые длительное время имели место при решении дел, связанных с нарушением королевского мира. Поэтому можно с полным основанием предположить, что правила, возникшие и получившие обоснование в практике королевского суда, должным образом могли называться законами, т. е. король не создавал законы, он только возводил уже утвердившийся обычай в ранг закона, в некоторой степени изменяя его по своей воле.24 В этой связи необходимо отметить и роль совета знати, «совета контролирующего и совета вдохновляющего»,25 как его называет Э. Канторович. В трактате говорится: «Король имеет над собой высшего — Бога, а также закон, который делает его королем, и свою курию, а именно графов, баронов. Чтобы его власть не стала необузданной, надо, чтобы в его королевстве был еще кто-то, кто превосходил бы его в вершении справедливости, а ему следует быть последним, или почти таким, признающим, что это правильно».26 По мнению Брактона, ограничивать волю короля разрешается только графам и баронам, всем остальным в случае нарушения королем закона следует просить помощи у Бога и ждать, пока он накажет виновного, т. е. королевский совет принимал непосредственное участие в создании законов королевства, пытаясь тем самым ограничить королевскую волю, но в итоге получалось, что совет магнатов обсуждал не сами законы, а лишь обычаи, которые затем король объявлял законами. Именно такой путь придания обычаям силы закона и составляет, на наш взгляд, так называемое ограничение воли короля, его положение «под законом». Брактон не акцентирует внимание на своем собственном мнении, поэтому можно предположить, что он использовал уже устоявшиеся правила. Пользуясь неписаным законом, Брактон довольно точно изобразил местный образ жизни и практические проблемы судей. Автор трактата точно констатировал факт безоговорочного принятия обществом закона, выведенного из обычая, определенного советом магнатов и подкрепленного королевской властью. Брактон не объясняет, почему принятие нового закона требует именно такой процедуры, но с полной уверенностью утверждает, что верховные нормы английского закона происходят только от местных укоренившихся обычаев. Брактон считал также, что неписаные нормы, которые используются в Англии как законы, составляют существенную часть всеобщего закона.27 Но это вовсе не означает, что он исключал возможность изменить или отменить обычай, возведенный в ранг закона, для этого нужно было только согласие короля с мнением своей курии. Он также признавал, что в полностью непрецедентных случаях должен требоваться новый закон. «Законы не могут быть изменены без общего согласия всех тех, с чьего совета и согласия они были провозглашены... Если появятся новые и необычные судебные дела, которых прежде не было в королевстве, и их судебное решение будет трудным и непонятным, есть возможность отложить их до великого королевского суда, чтобы эти дела были приняты с решения совета королевского двора инстанциями, которые в должной мере обладают
Предыдущая Начало Следующая
* * * |
