Первые предприниматели в этой сфере услуг были в конце XIX в., несомненно, еще ремесленниками,
которые только сдавали внаем катафалки и поставляли гробы. Постепенно они стали людьми большого
бизнеса, теми funeral directors, о которых уже говорилось. Вместе с тем, рассматривая рынок смерти
как всякий иной капиталистический рынок, они, однако, уже на заре этого вида предпринимательства
разработали свой профессиональный этический кодекс. Считая себя в чем-то сродни священникам и
врачам, funeral directors еще в 1884 г. заявили, что для их профессии «абсолютно необходим столь же
высокий уровень нравственности». Мы видим, что funeral directors унаследовали менталитет пасторов
и авторов книг утешения. Предоставив спиритам духовное общение с умершими, они взяли на себя
материальную сторону — похоронные церемонии, выражавшие желание продлить физическое
присутствие усопших. В то время даже протестантские церкви начали, как кажется, считать
чрезмерным то место, которое мертвые занимали в религиозных чувствах общества. Психологические
потребности людей, потерявших близких, породили спрос, который вместо пасторов взялись
удовлетворять владельцы похоронных компаний. Вследствие их деятельности скорбь и траур были
выведены из повседневной жизни и сосредоточены в кратком периоде, непосредственно
предшествующем похоронам. Изгоняемый из общества, траур смог найти себе здесь кратковременное
прибежище.

Созданная таким образом индустрия смерти отвела ей в Америке особое пространство, каким не могла
стать церковь. Так возникли характерные для США «дома мертвых»: funeral home, funeral parlour, часто
объединенные с кладбищем, как, например, в Лос-Анджелесе. Напомним, что в Соединенных Штатах
кладбища частные и принадлежат или различным церквам, или коммерческим предприятиям.
Существуют также муниципальные кладбища, но до настоящего времени они чаще всего
предназначались для захоронений бедняков. Funeral home не прячется от взоров людей, а открыто
заявляет о себе вывеской или рекламой. Здесь сохраняются до нынешнего дня похоронные ритуалы

XIX в.: бальзамирование, посещение и прощание с покойным. Эмигранты из стран Средиземноморья
или православного мира принесли с собой и другие уже известные нам обычаи, такие, как обычай
держать лицо умершего открытым до момента захоронения.

Главная возможность, предоставляемая «домом мертвых», — посещение умершего. Обычно тело
выставлено в одной из комнат funeral home, куда люди приходят взглянуть на него в последний раз, как
в прежние времена приходили в дом усопшего. В исключительных случаях ставится целый спектакль:
покойника, точно живого, в его любимом костюме усаживают в кресло или за стол его кабинета, а то и

— почему бы и нет? — с сигарой во рту. В любом случае печать смерти стараются скрыть, придавая
трупу максимально возможное сходство с живым. Создавать подобную иллюзию жизни очень важно:
она помогает посетителю преодолеть укоренившееся в современном человеке отталкивание смерти,
нетерпимость к ней. Посетитель может вести себя — внешне и внутренне — так, словно умерший не
умер, и тем самым бессознательно обходить запрет на смерть, столь свойственный менталитету наших,
дней. Так, бальзамирование преследует здесь главным образом цель не сохранить тело и не оказать ему
почести, а поддерживать какое-то время сходство умершего с живым, дабы защитить живых от их
собственных предубеждений.

То же стремление примирить традиции с современным табу на смерть воодушевляет и американских
собственников кладбищ, например Форест-Лоун в Лос-Анджелесе. С одной стороны, кладбище
остается тем, чем оно было в прошлом веке: мирное и поэтичное место, где покоятся усопшие и куда
живые приходят их навестить, прекрасный парк, где гуляют, предаются размышлениям, общаются с
природой. С другой стороны, кладбище стало местом жизни, где кипит разнообразная деятельность:
это и музей, и коммерческий центр искусства и сувениров, место проведения всевозможных торжеств,
в том числе крестин и свадеб.

Услуги таких «домов мертвых» и кладбищ дороги, и хорошо организованная американская индустрия
смерти дает неплохую прибыль. Сегодня такое положение дел вызывает немало нареканий, и не только
в США. Владельцев похоронных бюро упрекают в эксплуатации человеческого горя, но также
человеческого суеверия и тщеславия. В деятельности funeral homes обычно видят только проявление
отталкивания смерти, характерного для общества, занятого техникой и поисками счастья. Меньше
обращают внимания на то, что в этих заведениях остается от традиционного обхождения со смертью:
прощание с телом умершего, посещение могилы. В самых осмеиваемых и раздражающих аспектах
американского ритуала, таких, как макияж покойника или придание ему сходства с живым, мы видим
сопротивление романтических традиций культа мертвых давлению современных запретов.
Предприниматели лишь научились извлекать прибыль из этого сопротивления, придавая ему открыто