Ши-хуана.

^!° Ср. некоторые параллели, но как бы с обратным знаком: «На северо-востоке Арнемленда
(Австралия. — Ю.С.) и на севере центральной его части труп сразу после смерти покрывают
красной охрой, затем грудь, живот и лицо разрисовывают тотемическими символами клана и
108

лингвистического объединения, к которым принадлежал умерший. Большую часть волос удаляют.
Позднее из них делают пояс, в который вплетают перья, а оставшиеся волосы обмазывают белой
глиной... Рядом с трупом женщины, по обе его стороны, кладут сделанные из коры и травы
фигурки, изображающие ее детей, внуков или детей ее близких родственников» [Берндт P.M.,
Берндт К.Х., с. 373—374]. Или же: «Характерной чертой погребальной практики
центральноамериканских аборигенов является захоронение вместе с покойником изваяний его
божественных покровителей» [Дэвлет Е.Г., с. 193].

⁹¹    Ср. с австралийским обычаем: «... тело умершего мужчины кладут в специально выдолбленную
лодку вместе с копьем, острогой, копьеме-талкой и поясом, и два человека несут ее на голове
к могиле» [Берндт P.M., Берндт К.Х., с. 372].

⁹²    Ср. с эпизодом у Геродота [Геродот V: 5] о закалывании жены на могиле мужа, а также с
позднейшим «acabador» — «приканчиватель»: на Сардинии до начала XX в. существовал особый
клан людей, «помогающих» отойти в мир иной (по устному сообщению О.Д.Фаис).

⁹³    В отличие от традиционного взгляда на общую (этнологическую) типологию позиций

погребенных, согласно которому в «обряде трупопо-ложения» существуют три основные позы:
«стоя», «сидя» и «лежа», автор данной работы считает, что подобное деление приводит к
нарушению «объема понятия», так как при любом из двух возможных здесь классификационных
подходов:    1) рассмотрение морфологии погребального сооружения, в той или иной степени

определяющей позу погребенного, и 2) рассмотрение морфологии самой позиции погребенного —
один из трех типов оказывается за рамками классификации. В первом случае таковыми становятся
погребения в положении «лежа», так как они не требуют обязательного устройства
дополнительных «опорных поверхностей» (см. выше), в то время как для двух других типов такое
устройство является обязательным. А во втором случае за рамками классификации оказываются
погребения в положении «стоя» (например, древнеирланд-ские короли [Джойс Д., с. 579]), так как
для них возможен только один вариант позиции — «вертикально вытянутая», в то время как у
погребений в положении «сидя» (например, воители исландских саг [САГА о НЬЯЛЕ]) и в
положении «лежа» таких вариантов два: 1)с вытянутыми нижними конечностями и 2) с согнутыми
нижними конечностями (например, в энеолитических погребениях Болгарии и как параллель к ним

— современные погребения в Перу [Тодорова X., с. 197]).

Здесь кажется уместным упомянуть наиболее интересный пример: «...похороны „Черной птицы", главного вождя
племени Омегас... труп его... с большими почестями и церемониями, в полном воинском наряде, был посажен
верхом на самого лучшего белого коня, с луком, колчаном и щитом за плечами, с курительной трубкой, табачным
кисетом, огнивом, кремнем, трутом, амулетами и украшениями у шеи и пояса, со скальпами убитых врагов на
поводьях коня, с копьем в руке и с орлиными перьями на голове. ...После этого воины стали вырезать куски дерна и
обкладывать глыбами земли ноги смирно стоявшего коня, накладывая все выше и выше, покуда не была завалена
вся лошадь с посаженным на ней вождем... В конце концов образовался высокий насыпной холм, на вершине
которого был водружен кедровый столб... Испанский герой Сид был похоронен, по преданию, верхом на своем
109

боевом коне... Наш сказочный богатырь Поток Михаил Иванович... велел себя похоронить заживо на своем коне...
Известно и славянское погребение в курганах в Каневском уезде Киевской губернии, где покойник в полном во
оружении на лошади» [Анучин Д.Н., 1890, с. 190, 191].

⁹ В некоторых культурах (австралийские аборигены [БерндтР.М., Берндт К.Х., с. 369]) такие
черепа использовались ближайшими родственниками умершего в качестве сосудов для питья.
Впрочем, чаши из черепов (точнее, из черепных крышек) появляются еще в верхнем палеолите
[Breuil H., Obermaier H.j, и традиция использования черепной коробки или всего черепа в качестве
сосуда широко распространена во времени и пространстве, например «Геродотовы» исседоны и
скифы, да и многие другие [ДоватурА.И. и др., с. 111, 123, 255, 304; Воеводский Ф.Л.] широко
пользовались черепами: одни — родственников, другие — врагов (ср. также ряд: болгарский князь
Крум — византийский император Никифор, половецкий князь Куря — Святослав Игоревич (см.,
например, [Липец P.O., с. 250—256], там же приведены многочисленные параллели), Воланд —
Берлиоз и т.п.). Часто кости черепа шли и на изготовление амулетов, причем извлеченные как
прижизненно, так и посмертно (см., к примеру, [Анучин Д.Н., 1895]).

⁵ Тем более подобным предметам (структурам) не следует придавать смысловую нагрузку типа
«напутственная пища», «погребальная трапеза», «остатки тризны» и т.п., чем часто грешат
археологические определения.

Во всяком случае, не столь уж жизненно важная в первобытном обществе, да и теперь, в местах,
не испытывающих «демографического давления».

Правда, к сожалению, приходится отметить, что в развитии этого направления, как, впрочем, и
во всей человеческой истории, со всеми ее противоречиями, можно найти примеры извращенного
воплощения любой гуманистической идеи.