более или менее торжественной, имеющей целью
обозначить солидарность индивида с его родом и
общиной. Основной смысл этой церемонии придают три важных элемента: приятие
умирающим своей
активной роли в ней, сцена последних прощаний и сцена траура. Ритуалы,
справляемые в комнате
умирающего, или самые ранние формы литургии выражают убеждение в том, что жизнь
человека — не
индивидуальная судьба, а лишь звено фундаментальной и непрерывной цепи:
биологической
преемственности семьи, рода, всего человечества начиная с Адама, первого
человека на земле.
Солидарность подчиняет индивида прошлому и
будущему всего человеческого рода. Благодаря
солидарности индивид, кроме того, погружен в свою общину, собирающуюся вокруг
его постели,
когда он умирает, а затем проявляющую в сценах траура тревогу, которую вызывает
у людей того
времени смерть. Община чувствует себя ослабленной из-за потери одного из своих
членов. Ощущая
опасность, она демонстрирует свое единство в ритуалах траура, сплачивает заново
свои силы в этих
церемониях, носящих тот же характер, что и веселые празднества. Смерть, таким
образом, — не личная
драма, а испытание для всей общины, призванной поддерживать преемственность
рода.
Параметр 2. Если смерть вызывает у общины
тревогу и ощущение необходимости сплотиться, то не
только потому, что она теряет одного из своих членов, но и потому, что смерть —
одиночная или
массовая, как при эпидемиях, — пробивает брешь в системе защиты, воздвигнутой
обществом против
дикой природы. Необходимость организовать труд людей, обеспечить порядок и
нравственность —
условие мирной совместной жизни — заставила общество искать укрытия от
неистовых и
непредвидимых натисков и порывов природы. Состояние равновесия достигалось и
поддерживалось
благодаря обдуманной стратегии, отвращавшей и канализировавшей неведомые,
неуправляемые силы
природы. Самыми слабыми местами этой системы укреплений были секс и смерть,
поскольку здесь
человеческая культура была продолжением природы. Поэтому и секс, и смерть
должны были
постоянно находиться под контролем общества. Частным случаем такой глобальной
стратегии
человека против природы, стратегии, в которой запреты сочетаются с уступками,
является
ритуализация смерти. Вот почему смерть не была предоставлена самой себе, но,
напротив, вводилась в
жесткие рамки при помощи церемоний и ритуалов, трансформировалась в зрелище. По
той же причине
она не могла быть делом частным, совершаемым в одиночку, а была публичным
феноменом, в который
была вовлечена вся община целиком.
Параметр 3. Конец жизни никогда не совпадает
с физической смертью человека — в этом смысл
модели «прирученной смерти». Конец жизни зависит от совсем иных факторов:
малоизвестные
человеку обстоятельства потустороннего мира, интенсивность загробного
существования, прочность
воспоминаний об умершем, вмешательство сверхъестественных сил. Между моментом
физической
смерти и концом жизни существует промежуток времени, который христианство, как
и все религии
спасения, растягивает до вечности. В нашей модели продолжение существования после
смерти есть в
сущности ожидание, протекающее в мире и покое. Мертвые ждут того, что и будет
концом их жизни:
воскрешение в славе к новой вечной жизни.
Идеалом жизни после смерти выступает сон. Это
самое желанное состояние для умерших. В этом
состоянии пребывают будущие блаженные праведники, позаботившиеся о том, чтобы
их похоронили
рядом со святыми мучениками. Сон, однако, может быть нарушен из-за собственного
нечестия
человека в его прошлой жизни, неловкости или коварного недоброжелательства
живых или действия
темных сил природы. В подобном случае мертвые не спят, а блуждают и являются
живущим в виде
призраков. Живые легко допускают близость мертвых в церквах или там, где живые
собираются по
своим делам, но при условии, что покойники мирно почиют в своем вечном сне.
Явления мертвых
живым — это все те же прорывы дикой и неуправляемой природы. Дабы уберечься от
них,
христианство раннесредневекового латинского Запада помещает мертвых среди
живых, в центр
общественной жизни, под покровительство церкви и святых, а позднее старается
обеспечить умершим
мирный и спокойный сон при помощи месс и молитв за упокой их душ.